Больше, чем портрет (ЛП) - "debjunk" - Страница 9

Северус резко произнес:

— Это не его вина.

Гермиона бросила на него любопытный взгляд.

— А я думала, что ты терпеть не можешь Гарри.

Он пожал плечами.

— Ненависть не вписывается в тот покой, который я ощутил после смерти. Больше ничто и никто не имели значение. Ни Гарри Поттер, ни даже…

— Лили?

Он едва заметно кивнул.

— Полагаю, после моей смерти все мои тайны перестали быть тайнами?

— Может, и не все, но многие. Особенно о твоей любви к Лили.

— Мы иногда виделись… в загробном мире. Я был так взволнован, когда увидел ее в первый раз. Не знаю, чего именно я ожидал, но это было совсем не так, как я надеялся, когда был жив. Когда мой долг перед ней был погашен, все словно встало на свои места. Я все еще чувствовал любовь к ней, но уже скорее, как к близкому другу. А вся враждебность к Поттеру будто испарилась. Похоже, в загробной жизни некоторые вещи теряют всю свою важность и становятся несущественными. — Он пожал плечами. — Так что ты говорила о своем Поттере?

Тяжело вздохнув, Гермиона продолжила:

— Его настроение менялось со скоростью американских горок, ни один из моих доводов, уговоров не возымел эффекта. Так, я решила съехать из дома на площади Гриммо и жить самостоятельно. Услышав об этом, Рон был в ярости. На тот момент мы состояли в отношениях, и все было хорошо. Однако после войны мои взгляды на жизнь несколько изменились. Я наконец поняла, что для меня действительно важно. Не пойми меня неправильно, Рон и Гарри были важны. Но для человека, с которым можно создать семью, Рон просто не подходил. Мы расстались не очень хорошо. Но с тех пор, как он стал встречаться с девушкой из аврората, наши взаимоотношения наладились, и мы вновь общаемся как друзья. Спустя некоторое время Гарри и Джинни поженились, а я чувствовала себя несколько обделенной.

— Разумеется…

Она улыбнулась.

— Поверь, у меня были отношения. Просто все эти люди… Мне ни разу не попадался подходящий молодой человек. — Она подняла глаза и наткнулась на изучающий взгляд Северуса. — В сочетании с чувством одиночества, которое я сполна ощутила после окончания войны… Я могу понять твое отношение к жизни. Если бы я была на твоем месте, я бы тоже хотела иметь что-то стоящее, что-то, ради чего можно было остаться.

Северус кивнул и снова уткнулся в книгу. Он молчал, и Гермиона, давая ему возможность остаться наедине со своими мыслями, тоже опустила голову и стала читать. Наконец он постучал по странице.

— Какое место ты себе представляла, когда пыталась аппарировать?

— Коридор.

Он кивнул.

— Может, ты сможешь просто выйти отсюда? Точно так же, как переходить из картины в картину. Может, тебе стоит попробовать?

Гермиона прочитала абзац, где говорилось об этом, и согласно кивнула. Она поднялась с места и подошла к невидимому барьеру, за которым была библиотека Хогвартса. Северус молча последовал за ней. Обернувшись через плечо, она улыбнулась ему, а затем решительно посмотрела на невидимую преграду. Гермиона изо всех сил сконцентрировалась на полу перед картиной и двинулась к краю холста. По мере того, как она подходила все ближе и ближе, ее сердце ускоряло ритм.

Это должно сработать!

Удар!

Она снова наткнулась на барьер, не пропускающий ее дальше.

Приняв свое поражение, она опустила плечи. Повернувшись, она жалобно посмотрела на Северуса.

— Что мы будем делать? Как я смогу управлять школой с портрета?

Напряженным взглядом он рассматривал каждую ее черточку.

— Мы найдем способ, — наконец тихо сказал он. — Мы должны кого-нибудь предупредить о том, где ты. Может, Филиуса?

Она кивнула.

— В его кабинете есть картина, в которую мы сможем пробраться.

— Та, на которой нарисовано море? Ты действительно хочешь оказаться в этой лодке прямо посреди бушующих волн в самый шторм?

— Но у нас нет выбора. Я не знаю других картин поблизости. Придется воспользоваться этой.

— Я тоже не припомню, чтобы там были еще картины, — согласился Северус. — Насколько я помню, это вообще единственная картина в его кабинете.

Гермиона протянула ему руку.

— Помоги мне. После этой последней попытки я не слишком уверена в своих силах.

Он взял ее за руку и вывел из библиотеки. Секунду спустя они уже стояли в маленькой лодке, которую нещадно подбрасывало на волнах. Когда Гермиона в очередной раз врезалась в Северуса, не удержав равновесие, он крепко обхватил ее за плечи.

— Мне кажется, или вы так и норовите меня пощупать, мадам? — негромко спросил он.

Она подняла голову и наткнулась на лукавый блеск его глаз, от которого у нее перехватило дыхание. От его прикосновений по позвоночнику пробежали мурашки. Такой реакции своего тела она не ожидала. Смотреть в его глаза и тонуть в их глубине — этого не было в ее планах. Этот мрачный мужчина был мертв, а затем нарисован красками на холсте. Он совсем не должен ее привлекать!

Гермиона откашлялась и поспешила отстраниться. На мгновение он задержал на ней взгляд, и она почувствовала, как внизу живота завязывается тугой узел. Все оборачивалось весьма скверно.

Гермиона отвернулась от него и бросила рассеянный взгляд на кабинет Флитвика. На их счастье маленький профессор чар сидел за своим низеньким столом и просматривал какие-то бумаги.

— Профессор Флитвик! — позвала она.

Он резко вскинул голову, и взгляд его сконцентрировался на картине, висевшей прямо напротив него.

— Гермиона? Это ты? С… Северусом?

Он спрыгнул с миниатюрной скамеечки и поспешил к картине.

— Мерлин! Как ты там оказалась?

Гермиона почувствовала, как ее начинает тошнить от качки на волнах. Лодку снова подбросило вверх волной, и Гермиона прислонилась к Северусу, чтобы не упасть.

— О, Филиус, я так рада тебя видеть. Мы не знаем, как это случилось, — и она принялась рассказывать ему все, что произошло с ней с тех пор, как она оказалась здесь.

Филиус слушал ее, не перебивая, время от времени кивая то тут, то там, пока она наконец не закончила свое повествование.

— Позвольте мне попробовать, — пробормотал он и поднял палочку. — Hominem Extrictus, — нараспев произнес он. В картину ударил сноп искр, но ничего не произошло, и Филиус нахмурился. — Что ж, полагаю, это было бы слишком простым решением, — сказал он.

Он попробовал еще несколько заклинаний, но ни одно из них не вернуло Гермиону обратно в Хогвартс. К тому времени, как он закончил, Гермиона уже практически позеленела.

— Филиус, — сказал Снейп, — профессору Грейнджер нехорошо. Я уведу ее отсюда. Мы продолжим выяснять, как это произошло, отсюда. А ты проведи свое исследование и узнай все, что сможешь.

Филиус энергично закивал.

— Хорошо, я займусь этим, — едва успел сказать он, как две нарисованные фигуры исчезли из поля его зрения.

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Теперь и у меня есть канал в телеграмм, посвященный саге о Гарри Поттере в целом и снейджеру, как любимому пэйрингу в частности.

https://t.me/+Gl-TwwxQ45BkNDEy

Здесь вы найдете эстетику к моим прошлым и будущим работам, анонсы будущих работ, возможно, спойлеры и много чего интересного.

Северус усадил Гермиону на траву. После хлипкой лодки, которую то и дело подбрасывали вверх бушующие волны, он был рад почувствовать под ногами твердую почву и подумал, что Гермиону этот факт должен был просто осчастливить. Стоило им оказаться здесь, как она легла и свернулась калачиком. Северус склонился над ней, внимательно заглядывая в ее лицо.

— Жаль, что у меня нет при себе зелья от тошноты, — сказал он. — Мертвым не нужны зелья.

Его слова заставили Гермиону сдавленно засмеяться, хоть она все еще продолжала держаться за живот, будто ее вот-вот стошнит.

— Неисправимый, — тихо проговорила она.

Северус вдруг почувствовал странное ощущение где-то внутри. У него возникло почти непреодолимое желание прижать Гермиону к себе, заключив ее в крепкие объятия. Он покачал головой, пытаясь прогнать наваждение. Не стоило предаваться фантазиям о ней. Совсем скоро она вернется в реальный мир, а он навсегда останется в картине. И тем не менее, она привлекала его гораздо больше, чем можно было ожидать. Она искренне верила в свои убеждения и была им преданна. А еще она проявляла трогательную заботу о нем. В его жизни было мало людей, кто заботился о нем, поэтому осознание этого факта стало для него полной неожиданностью.