Чёрная зима - Каршева Ульяна - Страница 24

- Откуда? Знаю? – настойчиво, хоть и тем же слабым шёпотом спросил юноша.

Ему, поневоле скосившемуся, трудно было смотреть на неё, сидевшую сбоку, поэтому девушка подвинула стул так, чтобы сидеть прямо перед ним. Тревога в его глазах сразу успокоилась, и теперь Коранн следил за ней полузакрытыми глазами.

- Я шла возле повозки во время летнего праздника, и ты взглянул на меня, - прошептала Ирати, обмирая: вспомнит? Нет? И добавила на всякий случай: - Ты был с сестрой… И вы быстро ушли.

- Пить… - прошелестел юноша.

Ругая себя: видела же его белесоватые от пересохлости губы – Ирати быстро встала и, немного поколебавшись, наполнила пустую чашку именно отваром Ориса. Как бы её ни хотелось поговорить с Коранном, но его состояние требовало большего покоя, чем юноша сейчас ощущал.

Она пересела на краешек его кровати и помогла чуть-чуть приподнять голову, чтобы удобней было поить его. Он пил, и девушка видела, как он поверх края чашки продолжает разглядывать её. Она даже начинала смущаться его неожиданно проницательного взгляда, для его плачевного состояния довольно странного.

- Ты… хочешь, чтобы я уснул?

- Нет. Не хочу. Но так будет лучше для тебя.

- Я вспомнил тебя – в лесу.

Ирати недоверчиво посмотрела на него. Вспомнил? Тот случай, когда они узнали имена друг друга?

- Заросли папоротника… - выдохнул он, пытаясь продраться сквозь боль потрескавшихся губ и улыбнуться ей. – Тебя зовут… папоротниковые заросли … Ирати… Ты сидела в вереске, прекрасная, как таинственный цветок папоротника… Ирати…

Девушка прикусила губу. Вот как он её запомнил! Её имя и в самом деле значило именно это – заросли папоротника. Но имя это древнее – для сегодняшнего времени. А он знает. Значит, их семья и впрямь жила очень замкнуто – настолько, что он знает старинные имена и их значения?

И вдруг испугалась. А имя – его? Оно – тоже древний отголосок современного слова. Но какого слова… Не потому ли отец (начинала она подозревать) послал её к нему? Но почему? Зачем? С какой целью именно она должна быть рядом с юношей, носящим королевское имя?.. Или имя здесь не при чём?

- Ты испугалась… меня, - шёпотом сделал он неправильный вывод.

- Не тебя, - покачала она головой, стараясь забыть об отце и его непонятных , а потому пугающих намерениях и думать только о состоянии Коранна.

- Имя… - прошептал он. – Ты испугалась, потому что… не помнишь меня.

От неожиданности Ирати улыбнулась.

- Ты Коранн, - вполголоса сказала она. – Так назвала тебя сестра – в вереске.

- И ты запомнила.

- Я запомнила.

- Тогда я усну.

Она снова улыбнулась – уже его странной логике. Но поняла, о чём он. Его волновало, помнит ли она то, что помнит он. И, когда он узнал необходимое, успокоился.

Ирати осторожно укрыла его тонким шерстяным одеялом, подтащив его так, чтобы согреть его. По сопению она догадалась, что в комнате, где камин был раскалён до предела, Коранн, тем не менее, мёрз. Из-за физической слабости и ран. Из-за вынужденной неподвижности.

А потом села свободней, опираясь на спинку стула, и загляделась на юношу. Почему-то именно сейчас её передёрнуло от вида его лица, слишком страшного, похожего на маски из празднеств прошлого. В сердце вкралась жуткая мысль: а если эта маска не пропадёт? Если на лице Коранна останутся следы от когтей вампиров? И, пытаясь отринуть его внешний образ, девушка уставилась в окно, вспоминая лицо прежнего Коранна и невольно улыбаясь…

За спиной будто сквозняком пахнуло.

Странно. Ирати помнила, что дверь в комнату открывается с небольшим скрипом. Но скрипа не было, а значит – не может быть и сквозняка. Но обернулась.

Правитель Итерри стоял так близко за спиной девушки, что она чуть не упёрлась носом в его живот. Ирати вскочила со стула, хотя отец небрежно махнул на неё рукой: сиди, мол, вставать необязательно.

С губ Ирати рвался вопрос: «Зачем ты пришёл, отец?»

Но она послушно выжидала, не скажет ли сам правитель Итерри о цели своего прихода... Вскочив со стула, она замерла в нескольких шагах от отца, так что с удивлением и насторожённостью разглядела, как его губы, вроде как неподвижные, кривятся в новой усмешке… Да что такое происходит?..

В тишине прошуршал шёпот:

- Ты видела его ранее. Он хорош собой?

- Очень…

Ещё одна волна по жёстким губам правителя Итерри, и Ирати вспыхнула от неясного желания противоречить отцу, даже не зная, в чём именно.

- Я рад, что вы знакомы.

Это правитель Итерри произнёс уже более серьёзно. После чего кивнул и вышел из комнаты. Выждав буквально мгновение, Ирати бросилась к двери и осторожно приоткрыла так, чтобы щель была очень узкой. Отец постоял немного рядом со взволнованным Орисом, глядя на старика в кресле. Тот сидел неподвижно, а потом шевельнулся, и один из оборотней встал, чтобы старик сумел подняться с кресла, держась за его холку. В сопровождении обоих оборотней старик подошёл к правителю Итерри и что-то спросил.

Девушка, открыв рот от старания быть бесшумной, схватилась за артефакт, свисающий на набедренной цепочке, и быстро выдохнула слова заклинания, усиливающего подслушивание.

- Почему ты послал свою дочь к моему внуку?

Ух ты… Старик знает, кто она, и его тоже тревожит это странное повеление правителя Итерри?

- Ирати – одна из лучших учениц нашего целителя Ориса, - бесстрастно ответил отец. – Кого же я могу послать к твоему внуку, как не её?

Они на «ты», и старик не чувствует пиетета к правителю Итерри? То есть… Ирати облизала пересохшие губы. Они знают друг друга! Открытие её изумило. Поэтому отец устроил их в гостевых апартаментах, как самых высоких гостей?

- Я не хочу… - зашипел старик. – Не хочу, чтобы они узнали друг о друге!

- Ты опоздал со своим желанием, - надменно сказал правитель Итерри. – Они знают друг друга довольно давно.

Старик ссутулился, а Ирати немного обиделась на него. Почему он не хочет, чтобы Коранн и она узнали друг о друге? Нет, тут скрывается какая-то тайна.

Ирати мягко закрыла дверь, понимая, что больше ничего не узнает, потому что правитель Итерри, взяв старика под руку и проводив его снова к креслу, сел рядом и ловко свернул в разговоре на трудный путь старика и остатков его семьи от их крепости до крепости Утренней Зари. Дед Коранна легко повёлся на эту уловку отца Ирати. Наверное, он услышал толику сочувствия в голосе правителя Итерри, а потому начал рассказывать с подробностями о том, как вампиры напали на крепость, защита которой зиждилась в основном на магических артефактах. И вампиры, сами владеющие магией, одним только количеством проломили эту защиту.

Ирати вернулась на место при Коранне.

У кого спросить об этом старике? Астигар вряд ли поможет: он часто бывает слишком занят делами крепости и может отказать, ссылаясь на отца. Гароа! Он может и не знать, зато, если чем-то заинтересован, умеет добраться до истины.

Успокоившись, что Гароа поможет, она снова устремила свой взгляд на Коранна.

Если сначала она чувствовала неловкость, что правитель Итерри смотрит на юношу-эльфа как-то пренебрежительно, словно тот, сам того не зная, легко попал в какую-то ловушку, то теперь Ирати решилась: она сделает всё, что в её силах, лишь бы Коранн не был так беспомощен. И пусть это значило, что ей придётся стать идеальной ученицей Ориса, она добьётся того, чтобы не бояться за Коранна

Глава 9

Распределение боевых «десяток» оказалось долгим процессом. Астигар едва успевал назвать одну улицу (человеческий город, в качестве стратегического объекта, отлично знали все эльфы) и отправить к ней воинов, как к нему подбегала следующая, освобождённая от укрепления защиты крепости и отосланная для защиты человеческого города… Сам не замечая того, Астигар дошёл до одного из подземных залов и остановился в нём, чтобы оказаться в самом центре всех военных событий. Он постоянно говорил с теми, кто первым делом следовал к нему, и тут же отправлял всех по нужным местам. Колдо тенью следовал за ним – и порой эльф видел успокоенное лицо человека, очень хорошо понимая его: Колдо знает, что мать в безопасности.