Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада" - Страница 35

- Значит не сердится. - с облегчением и радостью подумала Анна, - вот останутся они наедине, и она объяснит Якову, что не могла поступить иначе!

- Анна Викторовна, расскажите по порядку, как вы нашли место, где жили заговорщики? - пытливо спросил полковник.

- Мне подсказали, где их искать - попыталась увильнуть от прямого объяснения Анна.

- А кто подсказал? - коварно спросил Варфоломеев.

- Во сне место увидела. - твердо ответила Анна. Она не собиралась откровенничать с полковником. И с родственником мужа тоже. До конца она доверяла одному лишь Якову.

Штольман подумал, что Анна, если у нее есть на то намерение, может быть довольно осторожной и осмотрительной. Надо развивать в ней эти чувства в противовес чувствам наивности и слепой веры.

- Почему Вы переоделись? - Спросил полковник и улыбнулся. Он явно не поверил Анне, но не стал настаивать.

- Мне пришлось, в целях конспирации. Я позаимствовала одежду у девушек, которые жили в гостинице, оставила им записку и деньги. - Честно ответила Анна.

Яков Платонович скользнул взглядом по поистине выдающейся маскировке Анны Викторовны, скрывшей, слава Богу, все, что стоило скрыть. Точеные аккуратные ноги, тонкую талию и мягкие, привлекательные изгибы. Грубое платье, сапоги и передник портили ее ужасно, но обезопасили от посягательств. Хотя кое-кто впечатлился и так! - недовольно посмотрел Штольман на племянника.

 

Лебедев слушал эту видимость беседы и злился. Было и так понятно, что Анна Викторовна полковнику не доверяет, рассказывать что знает, не хочет. А полковник знает много больше чем она думает, но делает вид, что верит мадам Штольман.

- А револьвер где взяли, Анна Викторовна? - спросил Лебедев, больше из вредности, наблюдая за перьевой ручкой на фоне пустого листа бумаги.

- Дома в сейфе. - сказала Анна, чуточку замешкавшись.

- Он был открыт? - спросил Варфоломеев. - Не похоже на Якова Платоновича.

- Я знала код. - пожала плечами Анна.

Совсем врать не умеет! - с досадой подумал Штольман.

- Подробнее. - сказал Лебедев.

- Нечего говорить. Знала и все. - растерялась Анна.

- Подсмотрели за мужем? - Спросил, улыбаясь, Варфоломеев.

Анна нахмурилась. Подсмотреть - это обмануть. Это хуже, чем украсть.

- Я сам сказал Анне код. - попытался увесли в сторону интерес начальства Штольман.

- Но это же строжайше запрещено! - нахмурился полковник.

- Я догадалась, какой код. - опустила голову Анна.

- Как это у Вас получается? - недоуменно спросил Лебедев. - Сказки какие-то.

- Ну что поделать, Алексей Юрьевич. Иногда и правда похожа на сказку, - согласилась Анна, не став спорить.

- Может, Вы и мой код от сейфа знаете? - наудачу спросил Лебедев, то ли желая уколоть супругу дяди, то ли неловко продолжить беседу.

Что он несет? - недовольно подумал Яков, пристально смотря на племянника.

- Может и знаю. Но не скажу. - отвернулась от Алексея Юрьевича Анна.

- И все-таки, какой же? - заинтересовался полковник Варфоломеев.

- 229315 - быстро сказала Анна.

Штольман мысленно схватился за голову. Дело принимало опасный оборот. Анечка, милая, молчи! - мысленно обратился к жене он.

- А мой знаете? - Спросил Варфоломеев.

- Ваш не знаю. - Со вздохом сказала Анна. - но ваш двузначный.

На самом деле Анна знала цифры, но говорить не стала. Еще она увидела, что у полковника больное, чрезмерно большое сердце, увеличивающееся с годами все сильнее. Сердце плохо качало кровь и Варфоломеев слабел. Разумеется, она умолчала и об этом.

- Поразительно, - восхитился полковник, - Вы просто незаменимы, Анна Викторовна. Ваши бы таланты, да в мирное русло!

- В какое мирное русло? - насторожился Штольман.

- Ну что Вы, Яков Платонович, я ни в коем случае не намекаю Вашей супруге на службу в нашей организации. Но смею надеяться иногда, в исключительном порядке, на её добровольную помощь.

- Расскажите, пожалуйста, об обстоятельствах взрыва. - попросил Лебедев.

- Я убирала комнаты, сделав вид, что пришла помочь по хозяйству. Выносила ведро после мытья полов на улицу и неожиданно раздался взрыв. Я не видела, что произошло. Однако смею предположить, что сдетонировала бомба на сборке. Химик очень нервничал по этому поводу. Даже меня из помещения выгнал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- А бумаги как Вам удалось забрать? - спросил полковник.

- Они были на виду. Лежали в открытой комнате. Я зашла, увидела, что нет никого, посмотрела, и спрятала их на себе. - сказала Анна.

- Удивительная безрассудность. - постучал Варфоломеев по столу пальцами. Слава Богу, Вы живы и здоровы.

Однако, справедливости ради, кроме выговора Вам, спешу выразить благодарность. Вам и Вашему мужу. Ваш удивительный семейный тандем оказался на зависть результативным. Ячейка заговорщиков оказалась ликвидирована.

- Анна Викторовна, - серьезно продолжил Варфоломеев, - я посоветовал Вашему мужу как можно скорее увезти Вас. На Вас вскоре будет вестись самая настоящая охота. Ваши способности поражают воображение. Если Якову Платоновичу не удастся скрыть Вас с глаз противоборствующей политической группировки, я боюсь, мы в каком то смысле можем Вас потерять. Очень уж некоторым силам хочется использовать Ваши способности, или исключить их использование против себя. Поэтому я прошу Вас вести себя осторожнее, и как можно скрытнее, а Ваш супруг позаботится о безопасности.

Анна опустила глаза, а Штольман, не отрываясь, смотрел на жену, пользуясь тем, что она не видит его настороженного, горящего собственнического взгляда.

- Меня что, могут захотеть убить? - с непониманием спросила Анна.

- Ну, убить попытаются в крайнем случае, если станете слишком опасной в какой-то ситуации. - попытался растолковать Лебедев.

- Анна Викторовна, - слово взял Штольман, - Вас могут попытаться завербовать, создать какие-то невыносимые личные обстоятельства, обольстить, обмануть, могут попытаться вывезти куда-то против воли, в конце концов.

- Поэтому стоит быть осмотрительной. Ваши консультации могут понадобиться нашему ведомству, поэтому, канал связи с Вами будет тот же, что и с Вашим супругом, - добавил Варфоломеев, - Алексей Юрьевич, очень надеюсь на Вашу преданную службу. Яков Платонович рекомендовал Вас как человека щепетильного, честного, ратующего за общее дело, - обратился полковник к Лебедеву.

- Я приложу все силы, чтобы поездка прошла благополучно, Ваше Высокородие! На новом месте буду служить царю и Отечеству с тем же усердием, что и в Москве! - бодро сказал Алексей Юрьевич.

- Отрадно это слышать, - ответил Варфоломеев, - Яков Платонович, Ваша подорожная уже готова, кроме того, у генерал-губернатора я выхлопотал для Вас лист о безостановочном отпуске почтовых лошадей, этот документ значительно сэкономит Вам время в пути. Не позднее, чем через 2 дня вы должны быть готовы выехать по железной дороге в направлении Сибирского тракта. Господин Лебедев выезжает завтра.

 

Выйдя из Департамента Алексей Юрьевич поежился. Ну и денек! Из головы не выходил разговор со Штольманом на повышенных тонах и бледное лицо его жены.

Он сам себя не узнавал. Да что же с ним происходит в последние несколько дней? Лебедев всегда считал себя человеком рассудка, порядочным, сдержанным. А сегодня…это был точно не он. Он никогда не обижал дам, тем более таких как Анна Викторовна. Хотя, он и не встречал таких. Он вспомнил ее большие сине-голубые глаза. Покачав головой, Алексей Юрьевич быстро пошел по улице.

Вы же немец, дядя! - думал он. Вот и женились бы на предсказуемой немке. Настоящей немецкой фройляйн. “Киндер, кюхе, кирхе” - с усмешкой подумал он. Намучаетесь вы с Анной Викторовной, потом не жалуйтесь. А я почти уже русский, всю жизнь прожил в России, мне бы, пожалуй, скучно бы было с фройляйн…

Лебедев некстати вспомнил как жена дяди резво процитировала шифр служебного сейфа, и уши его загорелись.

 

В крытых санях домой в “Малороссию” ехали Яков Платонович с Анной Викторовной. В одних санях, но не вместе. Напрасно Анна надеялась, что лед сломан, и их маленький конфликт забыт. Ее муж, оставшись наедине с супругой, немедленно решил высказать все, что думал относительно сегодняшнего дня и ее поведения. Он поставил саквояж на сиденье, положил трость и посмотрел на нее негодующе.