Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада" - Страница 30

Анна печально посмотрела в окно, наблюдая как стремительно садится в пролетку ее муж, вздохнула и погладила ободок обручального кольца.

 

========== Хорошая жена ==========

 

В этот вечер Анна, конечно, осталась дома. Было бы верхом неуважения к мужу, после его настойчивых просьб и тревожного взгляда любящих глаз, взять и убежать вести свое расследование. Тем более, ее не взяли. Она, правда, и не попросилась, почему-то. Почувствовала, что супруг ей откажет. Это даже было не уголовное расследование, это была полностью вотчина Якова Платоновича и его секреты - царская охранка, особое отделение. Ей туда путь был заказан. Как он ей сказал? “У меня всегда по роду службы будут от Вас тайны”. А вот у нее, Анны Викторовны Штольман, любящей жены, нет никаких тайн от мужа. Есть только чувство чего-то несделанного. Дух на улице печально стоял против ее окна, то появляясь, то исчезая. Один раз призрак Александра Николаевича появился прямо в комнате, и Анна, волнуясь, но все-таки предельно вежливо сказала:

- Ваше Императорское Величество, я всё, что узнала от Вас, рассказала своему мужу, он сотрудничает с охранным отделением. Я уверена, поймают преступников. Яков Платонович очень хороший сыщик! Все с Вашими внуками хорошо будет. Поймите меня, пожалуйста! Ну не могу я одна, в большом городе, где у меня и знакомых то нет, против бомбистов идти. И я обещала Якову Платоновичу быть благоразумной.

Дух удрученно посмотрел на Анну и исчез, не став спорить.

 

Аня решила почитать книги. Еще в Затонске, до отъезда, мама привезла ей несколько любопытных изданий. Одна из них новейшая, тяжеленькая книга на 419 страниц “Правила светской жизни и этикета. Хороший тон.” Нынешнего, 1889 года издания. Мария Тимофеевна заказывала ее для дочери еще несколько месяцев назад, следуя мнению, что девица благородный кровей должна быть учтива, вежлива и вести себя безупречно, тогда она, без всяких сомнений, составит блестящую партию и не посрамит родителей. Милая мама не знала, что все мысли ее дочери заняты одним единственным человеком, и ради него она будет и самой воспитанной, и самой безупречной женщиной на свете!

 

Но почитать справочник не мешало. У Якова Платоновича круг общения очень большой и мама права, ей, Анне, следует стремиться к тому, чтобы соблюдать правила хорошего тона.

Перелистывая книгу, Аня обратила внимание на раздел “Туалетъ мущинъ” и принялась читать. Она же теперь мужнина жена, и должна знать, как ухаживать в быту за Яковом Платоновичем! Но вместо серьезного вдумчивого чтения, она пробегала глазами страницы и веселилась на отдельных, особенно нравоучительных моментах.

“К разряду вещей, неуместных в туалете мужчины, следует отнести вышитые рубашки, вычурные часовые цепочки, брелоки и т.п”. “Носовые платки следует носить исключительно белые. Цветные носовые платки носят нюхающие табак”.

“Когда про кого-нибудь говорят, что он превосходно носит бриллианты, это означает, что он носит такую массу бриллиантов, что они бросаются всем в глаза.”

Пожалуй, здесь она ничем не поможет своему супругу, он и так безупречен во всем. Словно его учили в этом его Императорском Училище Правоведения не только законам, но и этикету по подобной книге. Хотя, Аня скорее склонялась к тому, что у Якова Платоновича просто изумительное чувство вкуса и меры от природы. Она не могла представить его, как стращала мамина книга по этикету “с жирным пятном на сюртуке” или “потертых и потрепанных белых перчатках”, “c бирюзовой булавкой на лиловом галстуке”, поэтому и смеялась.

 

Анна решила законспектировать 8 главу, посвященную советам для женщин.

Она открыла свой альбом для записей, куда писала избранные стихи, мысли великих людей, рисовала миниатюры. Подумав, она выбрала несколько цитат:

“Не забывайте никогда, что богатство и красота - две вещи проходящие, между тем как добродетели не боятся времени”. “Не допускайте в сердце ревности и вообще, всякого враждебного чувства, потому что вражда и ревность - самые разрушительные чувства”. “Изучите характер и нравственность людей с которыми хотите сблизиться”.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Переписав цитаты, она решила оформить лист иллюстрацией, нарисовав вид из окна “Малороссии”, который она наблюдала каждый день. Сейчас вечерело, пейзаж окрашивался темным и золотым. Дворник как раз ходил по аллее, зажигая большие фонари - район был достаточно оживленным.

Анна увлеклась наброском, поглядывая в окно. Она быстро и точно схватывала детали. На глазах пейзаж стал вполне узнаваемым, здания напротив обрели очертания. У нее был свой, особенный стиль рисования, рука была поставлена чудным учителем в гимназии. Анна очень любила рисовать. И своих детей, когда-нибудь, она тоже научит.

 

Вдруг потянуло знакомым холодком и ветром потустороннего присутствия. На Анну нашло очередное видение. Она увидела бомбистов, готовящихся к боевой операции.

Возле вокзала у преступников постоянно дежурили два человека. Один изображал извозчика, купив маленькую пролетку. Однако лошадь его была больна и стара, еле двигалась, и он практически не брал клиентов, за что был неоднократно осмеян другими извозчиками. Истинная же его цель заключалась в неотлучном наблюдении за зданием вокзала и передвижением высокопоставленных пассажиров. Его звали Христофор, вида он был неприметного, не знаешь, так и пройдешь мимо такого. Другим тайным наблюдателем был продавец папирос, торгующий с лотка. Ради помощи революционному движению, он специально купил патент на торговлю. По правилам торговли с лотка, продавец должен был постоянно передвигаться, вот и ходил в квартале вокруг вокзала, примечая всех постоянных обитателей этих мест и чужаков, особенно полицию.

 

Анна задумалась о том, как передать эту информацию Якову Платоновичу. Она решила, что если она не увидит его до ночи, она вечером отправит записку для его племянника Алексея Юрьевича в Департамент полиции.

Беспокойный дух больше не появлялся и Анна стала готовиться к ужину. Давненько она не ужинала в одиночестве. Аня вообще не помнит такого, чтобы принимать пищу одной, разве что во время болезни. Рядом всегда кто-то был: родные, или хотя бы горничная. Поэтому Анна налила себе только байхового чая и взяла несколько печений и крендельков. Есть одной было непривычно.

Она задумалась о том, как часто ей придется оставаться одной в этой своей новой жизни? Пока они не доедут до места назначения и не обзаведутся домочадцами, прислугой, близким кругом общения?

- Ради Якова я готова потерпеть! - дернув плечом, подумала новоиспеченная супруга, - тем более, все и так прекрасно. Куда он, туда и я, а бытовые мелочи никак не отразятся на моем настроении!

 

Попив чая, Аня разложила журналы по домоводству, выписала в тетрадь несколько простых рецептов на будущее. Рецепт ароматного душистого сбора для успокоения нервов, рецепт праздничного глинтвейна…Она составила список покупок на завтрашний день, уделив внимание тому факту, что через пару недель Рождество, а затем и Новый год. Можно заранее позаботиться о том, чтобы встретить его чудесно, ведь это первое их с Яковом семейное Рождество, одно на двоих. Прошлое Рождество они и не встречались. Они тогда вообще с Яковом Платоновичем редко виделись, в основном по случаю очередного убийства. Теперь все будет иначе, и их семейная жизнь сложится как нельзя лучше, уж она об этом позаботится!

 

Анна собрала журналы, переоделась в сорочку, накинула халат и распустила тяжелый узел волос. Она неторопливо расчесала их, встряхнула и поправила непослушные колечки отдельных прядок. Заботливый Яков Платонович накупил какое-то необъятное количество флакончиков и баночек, и вручил ей все это богатство пользоваться. Он тоже приносил веточки в их маленькое семейное гнездо. Поэтому Аня, радуясь моменту, открыла баночку крема, пахнущего медом и намазала кисти рук, ногти, локотки и пяточки, оставшись весьма довольной результатом.

 

Ближе к десяти вечера ключ в дверном замке повернулся, и Анна увидела обеспокоенного супруга, забежавшего в комнату. Яков буквально впился в жену глазами.