Три подарка для ведьмочки - Никольская Ева - Страница 8

И снова меня попытались отряхнуть, как ребенка малого. А я ведь взрослая самостоятельная ведьма, вполне способная позаботиться о себе! Неужели так жалко выгляжу? Или у часовщика с преподом сегодня настроение такое? Не ночь, а сплошное дежавю! Только мужчины разные. Один смуглолицый брюнет с желтыми, как у дикой кошки, глазами. Второй рыжеволосый и сероглазый, с припорошенной снегом седины бородой, больше похожей на слегка запущенную небритость.

– Да, мастер, – вырвал меня из водоворота рассуждений… нет, не собачий лай, а ответ фамильяры! – Я не хотела ее пугать.

И мысли мои моментально сменили цель.

«Интересно, эта собачка тоже любит сладости? – думала я, жадно разглядывая напарницу часовщика. – Если да, сколько ж надо пирожных, чтобы такую крупную особь накормить? А у фон Герца тогда кто? Пес или тоже териоморфный дух?»

Было любопытно до жути! Фамильяры – моя слабость. Как у Марьянки любовная магия, а у Валя – магические расы. Так что все мы немного ку-ку… каждый на своей теме, правда.

– Красавица какая! – не удержалась я от комплимента Брине.

Действительно ведь красавица. Большая, но грациозная, с длинными мощными лапами и темно-рыжей шерстью под цвет шевелюры хозяина, а еще Бри была спокойная, даже флегматичная, в отличие от моей розовой непоседы… которая, кстати, куда-то запропастилась. Надеюсь, не очередного подвыпившего прохожего жизни учит.

– Благодарю. – На собачьей морде появился слабый намек на улыбку.

– Я это… побегу… пойду, то есть, – пробормотала, подняв глаза на соседа и прижав к груди сумку в неосознанной попытке выставить между нами преграду. Я так привыкла видеть в этом человеке врага, жаждущего лишить меня наследства, что находиться с ним рядом и уж тем более беседы беседовать было ужасно некомфортно.

– Бегите-бегите, Настя. Поздно уже, юным девочкам давно спать пора, – покачал головой Канерва, вновь опираясь на трость с металлическим набалдашником… в виде головы дракона.

Так, стоп! Дракона?! Раньше, если не ошибаюсь, там что-то другое было.

Уставившись на венчавшее черную палку украшение, я задумалась. В голове, сбивая друг друга, метались мысли. А ведь сосед тоже высокий. И широкоплечий, несмотря на худощавое телосложение! И собачка а-ля адская гончая у него, как выяснилось, имеется. А теперь вот и дракон на трости появился, будто на что-то намекая…

Забыв о приличиях, я откровенно изучала мужчину, сетуя, что мы стоим не под фонарем. Раньше как-то не обращала внимания, что он вовсе не старый, хотя, конечно, уже и не молодой. Эдакий человек без возраста, когда в глазах уверенность, присущая взрослым состоявшимся людям, а лицо по-прежнему без морщин. Ну, практически – тонкие, едва заметные лучики, появляющиеся в уголках глаз при улыбке, не в счет. Не красавец, конечно, как граф фон Герц или князь Себержинский, но ведь и не урод. Обычный мужчина без особых изъянов. Я бы даже сочла его симпатичным, если бы не дядюшкино наследство, вернее, не роль господина Канервы в нем.

Расценив мой заинтересованный взгляд, как приглашение к разговору, сосед сказал:

– Я понимаю, что это не мое дело, Анастасия, но давайте вы не будете больше ходить по ночам одна. Особенно сейчас, в преддверии зимних праздников. В следующий раз вам ведь не мы с Бриной можем встретиться, а кто-то пострашнее. Город сейчас обманчиво спокоен и по-настоящему опасен. Вы такая хрупкая, юная – идеальная жертва для оголодавшего нелюдя или похотливого маньяка. – Ну вот, опять со мной, как с ребенком, себя ведут! Достали уже эти нравоучительные речи. – Если вам позарез надо в город после двадцати двух, обратитесь…

– Вы правы! – перебила я. – Это не ваше дело! – заявила, гордо вздернув подбородок. Ладно, от преподавателя нотации выслушивать – ему по статусу поучать полагается. Но этот-то куда?!

– Настя, не обижайтесь. Я не желаю вам зла. – Мастер хмурился, вертя в руках трость, на которую, по логике, должен был опираться.

– А я вам желаю… – выдержала паузу исключительно из вредности и чтобы посмотреть на выражение его лица, после чего с улыбкой добавила: – Звездной ночи желаю, господин Канерва! А мне уже действительно по… – Договорить не получилось, потому что сверху спикировало что-то розовое и воинственное, вынудив нас всех (кроме на диво устойчивого часовщика) отпрянуть.

Зависнув между нами, фамильяра заверещала на пол улицы:

– Не тронь Стаську, маньячина!

Брина зарычала и пошла в наступление на Мурку. Мурка зашипела, растопырив когти, и подпрыгнула повыше, свернув в фигу хвост. Не знаю, чем закончилась бы эта битва титанов, но мастер пресек кошаче-собачий скандал одним коротким словом и ударом трости. Слава звездам, не по Муркиному хребту! Он просто с силой воткнул свою палку в землю, точно волшебный посох, и от нее во все стороны плеснул фонтан серебристых искр. Фамильяры взвизгнули, как обычные животные, и отскочили друг от друга. Я, к слову, тоже отступила – береженого бог бережет.

– Теперь нам точно пора, – пробормотала, поймав за хвост свою горе-защитницу. Кто ищет, как говорится, тот найдет: вот и Мурмизулия нашла… своего маньяка. Вроде ж зрение у нее хорошее, а соседа в ночи не признала. – Господин Канерва, Брина! Всего вам доброго, и… извините за недоразумение!

Не дожидаясь ответа, я побежала домой, утаскивая за собой кису, что-то недовольно бурчащую. Судя по тому, что удалось разобрать, она решила, будто мастер собирается огреть меня тростью, потому и кинулась грудью на мою защиту. Похвально, конечно, но глупо! Впрочем, какая разница? Этот сосед мне не добрый друг, что бы он там ни говорил, а конкурент на наследство, значит, так ему и надо!

В подъезд я влетела с такой скоростью, будто за мной демоны гнались, и, не сбавляя шага, помчалась вверх по лестнице. Вспоминая разъяренную Мурку и вытянувшееся от удивления лицо часовщика, едва сдерживала смех. Не успел он застращать меня маньяками, как сам тут же угодил в эту категорию.

А что? Вполне ему соответствует! Живет до сих пор один (не считая фамильяры), из дома почти не выходит, сутками в часовых механизмах копается и бог знает какие коварные планы вынашивает. А по ночам, как выяснилось, еще и юных дев во дворе подстерегает, чтобы рассказать, как опасен город – точно маньяк!

Мурмизулия, как обычно, улетела вперед, а я выдохлась к третьему этажу и замедлила шаг, взявшись за перила. И потому мое внезапное падение с лестницы стало для меня еще большой неожиданностью, чем могло бы быть в случае спешки. Будто кто-то невидимый выбил из-под ног ступени, а заодно и пнул меня вниз для ускорения. Больно ударившись затылком, я растянулась на лестничной площадке, глядя сквозь сгущающийся туман на дверь с отлитым из серебра номером «9». Моя квартира тринадцатая… аккурат над ней.

Неужто сосед все-таки решился избавиться от конкурентки?

Вот же сволочь двуличная!

Ночью…

Мне снился дракон…

Он сиял, точно начищенное серебро, а еще почему-то искрил, как испорченная лампа. Но все это меня ничуть не смущало: я улыбалась волшебному зверю, купаясь в магическом тепле, которое он источал. И чем дольше длились эти воздушные ванны, тем лучше становилось мое самочувствие. Когда же я наконец проснулась, голова моя совершенно не болела и ощущение было, будто не на пять минут отключилась, а, как минимум, неделю отсыпалась, что в зачетный период роскошь непозволительная… особенно когда вместо кровати лестничная площадка.

Вернувшись из сладких грез в суровую реальность, я открыла глаза и задумалась, силясь понять, где нахожусь, потому что на подъезд окружающая обстановка походила мало. Может, я все еще в обмороке? Или от полученных травм у меня галлюцинации?

– С пробуждением, Анастасия. – Голос мастера был спокоен и тих, но мне все равно почудилось в нем тщательно скрываемое напряжение. – Как самочувствие? – спросил мужчина, со стороны изголовья подходя к дивану, на котором я, как выяснилось, и лежала, накрытая теплым пледом.