Время воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 34

— Ты опоздала, милая, — намеренно громко и с укоризной произнес Никита, провожая взглядом пожилую парочку, как раз поравнявшуюся с ними. Понятливо улыбнувшись, старички поспешили отойти. Он протянул незнакомке цветы, пристально вглядываясь в миловидное, чуть удлиненное лицо с мягкими обводами скул и светло-зелеными глазами, чью выразительность подчеркивали тонкие стрелки умело подведенных бровей.

— Девушкам свойственно опаздывать, — букет перекочевал в руку, затянутую перчаткой.

Никита подставил локоть, в который таинственная сеньорита (он надеялся на это, будучи не в силах узнать ее семейный статус из-за перчаток) ловко вцепилась и повела по дорожке в глубину парка, где среди голых деревьев проглядывалась ротонда Главного пруда.

— Может, стоит назвать наши имена, милая незнакомка? — поинтересовался Никита, когда молчание превысило допустимые нормы.

— Тебя я знаю, — сверкнув белоснежной улыбкой, ответила девушка и пристально взглянула на своего спутника. — А мое имя… Ну, пусть будет «милая».

— Милая? — поиграл бровями Никита. — Где подвох?

Спутница заразительно рассмеялась. Кажется, у нее было хорошее настроение, несмотря на тревожный тон вчерашнего письма.

— Не силен в итальянском?

— Ах, вот в чем дело! Тогда очень приятно познакомиться, Карина. Я — Никита.

Опыт общения с Луиджи Гросси помог Никите освоить с помощью ментальной практики родной язык папского чиновника. Поверхностно, без устойчивых идиом и фразеологизмов, глубина которых познается через практику. «Карина», собственно, и есть «милая».

Смех Карины похож на рассыпавшиеся по полу монетки: такой же звонкий, мелодичный.

Они неспешной походкой шли по дорожке, изредка встречая гуляющих людей с фотоаппаратами, коньками, да и просто увлеченных зимней прогулкой. День был солнечный, и на лазоревом небе, к удивлению, не было ни облачка. Искристо сиял снег, приятно поскрипывая под ногами.

— Молодец, сообразил, — похвалила его девушка. — А теперь можно и о деле поговорить.

— Я бы предпочел узнать о тебе чуть больше, — возразил Никита. — Иначе свидание каким-то странным получается. Вот я, к примеру, владелец крупной частной текстильной мануфактуры, по совместительству — барон.

— А еще хозяин военной-технологической компании, производящей магические компоненты для русской армии, — поддержала его разрумянившаяся на морозе Карина. — Я о тебе много знаю, подготовилась. Я журналистка, работаю в Петербурге по заданию редакции газеты «Иль Мессаджеро». Можно сказать, на постоянной основе.

— Чувствуется, — одобрительно кивнул Никита. — Ты невероятно хорошо говоришь по-русски. Акцент едва заметен, но придает пикантности твоему голосу.

— Так мило. Спасибо.

— Наверное, твои предки были из России?

— Не угадал! Мне было легко учить ваш язык. Он чем-то неуловимо схож с итальянским, тем более что есть много заимствований. Речевые связи не вызывают никаких трудностей.

— Итак, кое-что становится понятным, — усмехнулся Никита. — Теперь переходим к главному. В чем смысл вчерашнего послания?

Карина освободила его локоть, легким движением отбросила прядь волос с щеки и провела над букетом ладонью. Воздух едва видимо замерцал, укрывая цветы теплым пологом.

«Все-таки одаренная, — без особого удивления подумал Никита. — Но как ловко прятала сияние своей искры! Однако, почему в роли журналистки? Самородок или же дворянского происхождения?»

— У нас есть общий знакомый, — негромко произнесла Карина, изредка поглядывая по сторонам. — Он сейчас занимает очень высокий пост в папской резиденции в Ватикане.

Волхв кивнул, подтверждая, что понял, о ком идет речь. Догадка его была верна. Луиджи Гросси через Карину передает какое-то послание.

— Около месяца назад у него появилась информация, что резидентура Ордо Маллеус ведет тайные переговоры с одним высокопоставленным лицом из Петербурга. Это лицо настолько конспиративно, что узнать его имя оказалось невозможным. Но по косвенным признакам людям сеньора Гросси удалось раскопать кое-что. Кто-то из вашей царской семьи всерьез намерен провести изменения в престолонаследии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты не ошиблась, Карина? — едва не остановился Никита, но вовремя спохватился и продолжил путь, заложив руки за спину. — Вернее, не ошибся ли наш общий знакомый?

— Нет. Независимые источники подтвердили факт сговора. Кто-то пытается посеять серьезную смуту в императорском клане и на этой волне взять власть в свои руки. Ватикан кровно заинтересован в смене политической парадигмы России, поэтому охотно дал разрешение на контакт.

— Так… Это понятно. Но при чем здесь я? Почему бы нашему другу не задействовать иные источники для предупреждения императора?

— Потому что Ордо Маллеус предложил изменщику свой план, состоящий из нескольких этапов. На первом из них решено воздействовать на ближайшее окружение Меньшиковых. Так как магическая инквизиция точит на тебя зуб, решено было нанести удар по твоей семье. Ведь одна из твоих жен…

На этом месте Карина запнулась на мгновение, цепко взглянула на Никиту, похлопала ресницами, и, если бы не морозный румянец, могло бы показаться, что девушка покраснела.

— Одна из твоих жен — племянница императора Александра. Ваши дети — внучатые племянники. Цель весьма заманчивая. Теперь понятен мотив покушения на тебя и на твоих женщин?

— Я догадывался об Ордо Маллеус, — медленно проговорил Никита. — Но в моих рассуждениях не хватало деталей. Теперь картина складывается…

— Атака на тебя — отвлекающий маневр. Следующей целью уже становятся члены императорской семьи, — Карина снова незаметным движением попыталась оглядеться вокруг в поисках опасности.

Никита оставался спокойным. Оранжевые жилеты дворников мелькали на другой стороне пруда, а Фадеев, загримированный под старичка в старомодном пальто, бродит неподалеку с тросточкой. Карина, как и многие одаренные, делает ставку на магическое слежение, забыв о простом и действенном способе: грим и переодевание.

— Император Александр и Великий князь Константин не смогут оставаться в стороне и бросят все силы для поиска преступников, отвлекаясь от главного направления. Как только Ордо Маллеус покончат с тобой (а ты для них кровный враг, не забывай), наступит вторая фаза операции. Вероятно, попытаются уничтожить наследника Владислава с семьей, а потом придет очередь императора и одного из его братьев.

Никита похолодел. Карина не просто так сказала последнюю фразу. Один из братьев. Если Луиджи Гроссо подозревает переворот в русской столице, он должен знать, кто из великих князей рода Меньшиковых способен на этот шаг. Но девушка сказала вначале, что никто не знает имени человека, с которым ведет переговоры Ватикан. Если следовать логике, в роль изменника хорошо вписывается Великий князь Михаил. Но и Константин Михайлович при определенных обстоятельствах может легко переступить через своих дочерей, недрогнувшей рукой послав к ним убийц. Став императором, он будет держать рядом с собой сына Александра, молодого княжича в качестве наследника. И в какой-то момент отдаст ему власть. Такое может быть? Почему бы и нет? Средний Меньшиков еще тот волчара.

И не стоит забывать, что у Михаила Михайловича одни дочери. Ему, кстати, тоже выгоден раскладываемый пасьянс. Выдаст замуж одну из дочек за влиятельного человека, дождется рождения внука, которому и передаст бразды правления со временем.

— Ты нарисовала весьма черную картину, — невесело пошутил Никита.

— Встречать врага лучше с открытым забралом, чем уподобиться страусу, — возразила Карина. — Считаю, что в данной ситуации наш общий друг сделал невозможное. Добыть такую информацию дорого стоит. Можешь считать это возвращением долга.

Намек понятен. Луиджи Гроссо остался жив благодаря Никите, и благодаря ему же занял высокий пост в Ватикане[1] .

— И все же я считаю, что информация должна уйти и по другим каналам, — Никита остановился возле ротонды, засыпанной снегом. Идти дальше не имело смысла. Эта часть парка еще не была очищена, а протоптанные дорожки уводили далеко от павильонов. Старичок с тросточкой проковылял дальше; девушка проводила его задумчивым взглядом.