Рей и Рита (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна - Страница 36

- Пацаны, а мы, оказывается, спортсмены, - довольно выдает Бобров.

- Ты дебил, а не спортсмен. И шутки у тебя дебильные, - беззлобно говорит Денис, а затем поворачивается ко мне. - Гидропон - это дурь, Рит.

Вот блин! Как можно было так опростоволоситься?!

- Ясно, - тихо отзываюсь.

- Не обращай внимания на Бобра, он себе все мозги скурил, - парень мягко поглаживает мою руку и ободряюще сжимает пальцы.

- Хорошо, - я вымученно улыбаюсь. - Я просто в этом совсем не разбираюсь.

- И не надо тебе разбираться, - подает голос по обыкновению хмурый Пеплов. - Поверь, знание музграмоты куда полезней.

Смысл его слов кажется вполне безобидным, но глядит он на меня как-то очень неодобрительно. Неужели тоже осуждает за связь с его другом?

Стараниями Дениса наш разговор переходит в более безопасное русло. Мы обсуждаем институт, забавные привычки преподавателей, которых очень умело пародирует Кирилл, и напряжение постепенно сходит на нет.

В обычном общении парни оказываются вполне приятными собеседниками. При мне они не матерятся, почти не отпускают шуток ниже пояса и совсем не комментируют мое присутствие у Дениса дома. Да он и сам при них ведет себя со мной даже более уважительно, чем наедине: не шлепает по попе и не делает пошлых комплиментов.

Спустя полтора часа я тихо сообщаю Денису, что мне пора домой:

- Бабушка будет беспокоиться, если задержусь. Она ведь думает, что я на работе, а смена у меня уже закончилась.

- Ладно, - парень встает из-за стола. - Я тебя отвезу.

Попрощавшись с Антоном и Кириллом, мы выходим на улицу и вдыхаем прохладный вечерний воздух, в котором наконец чувствуется приближение осени.

Следуя моей просьбе, Денис ведет мотоцикл очень плавно и неторопливо, так что у меня даже получается поймать удовольствие от процесса езды и полюбоваться проплывающими мимо пейзажами.

35

Денис

Паркую байк около старого пятиэтажного дома, в котором живет Рита, и аккуратно снимаю с нее шлем. Девчонка шлет мне самую очаровательную на свете улыбку и опаляет синевой бездонных глаз. Какая же она красивая! Аж мураши по коже!

Рита направляется к подъезду, а я следую за ней, пытаясь охранить в памяти ее великолепный вид сзади.

- Ну пока, - говорит она, останавливаясь под козырьком.

- Пока, - киваю я, не доставая руки из карманов. Жду, когда она сама меня поцелует. Интересно, догадается или нет?

Рита переступает с ноги на ногу и теребит в руках ключи. Ей опять неловко, до чего ж потешная!

- Ну я пошла?

- Ну иди, - отвечаю я, с трудом сдерживая смех.

Рита бегает по мне глазами, а затем делает короткий вдох и, расхрабрившись, чмокает меня в щеку. Надо же, какая щедрость!

Обхватываю ее за талию и прижимаю к себе. Крепко-крепко. Так, словно вовсе не собираюсь отпускать.

- Я уже скучаю! - шепчу ей в губы. - Ты самая вкусная девочка в целом мире!

- Правда? -  она смущенно опускает глаза.

- Правда, - приподнимаю ее подбородок и ловлю взгляд. - Скажи, ты мне веришь?

- Ты про что?

- Про все, что было между нами. Так веришь или нет?

Рита глядит на меня серьезно и немного задумчиво, а потом негромко произносит:

- Верю.

И это именно то, что я хотел услышать.

Мы прощаемся долго, бурно и самозабвенно. Ее губы - на моих губах, мои руки - под ее платьем, наше дыхание перемешано, а окружающий мир исчез. Как же я раньше жил без этих упоительных поцелуев?

Дверь подъезда неожиданно распахивается, и на пороге появляется пожилой мужик в старомодном костюме.

- Эх, молодежь, совсем стыд потеряли, - ворчит он, проходя мимо нас с Ритой.

Веснушка от его реплики становится краснее рака, а я лишь беззаботно улыбаюсь. Настроение настолько хорошее, что, кажется, даже внезапно начавшаяся ядерная война его не испортит.

Спустя несколько преступно коротких минут Рита выскальзывает из моих объятий и скрывается в подъезде. А я стою, пялюсь на захлопнувшуюся за ней дверь, и глупая улыбка не сходит с лица. Вот это я влип.

- Значит, ты все-таки трахаешь Смирнову? - хмуро констатирует Пепел, когда я возвращаюсь обратно в свою квартиру.

- Это не просто трах, - отвечаю я, развалившись на диване.

- А что же? - встревает Бобер. - Любовь?

Его голос полон иронии, а мне вдруг становится не по себе. Впервые в жизни не хочется обсуждать девушку с пацанами. Такое ощущение, что у нас с Ритой родился свой собственный маленький мир, и я не желаю никого в него впускать. Даже друзей.

- Не твоего ума дело, - холодно отзываюсь я.

- Да брось! Расскажи! - не унимается он. - Наверняка она была целкой? Я прав? Прав, да?!

Кирюха смотрит на меня как пес в ожидании косточки.

- Слушай, Бобер, отвали, а! Все равно ничего не узнаешь, - качаю я головой.

- Бааа, - тянет друг. - Пепел, ты глянь в кого Рей превратился! Эта девчонка - ведьма! За сутки превратила бабника в каблука!

Кириллу очень смешно от своих слов, а я терпеливо жду, когда он угомонится. Хотя, если честно, желание начистить ему румяную рожу сильно как никогда.

- Ладно, хватит языками чесать, - грубо обрывает Бобра Антон. - Давайте по делу. Че там за траблы с Белым?

Мы долго обсуждаем неприятную ситуацию, связанную с тем, что отправленный товар не дошел до конечного клиента, хотя, по словам кладменов, работающих на Белого, закладка была сделана вовремя и в нужном месте.

- Тут одно из двух: либо гонит клиент, либо пацаненок Белого, - подытоживает Пепел.

- Фото закладки есть? - интересуется Бобер.

- Есть, - киваю я. - Но фото - не гарантия. Он мог ее сделать, а потом снять и забрать товар себе.

- Но Андрюха утверждает, что этот закладчик - один из самых надежных, - замечает Кирилл.

- Да че с него взять? Соврет - недорого возьмет, - говорит Антон.

Я согласно киваю. Я вообще не склонен верить людям, тем более в контексте денежных отношений.

- Но до этого же все нормально было, его ребятки не подводили, - возражает Бобер, как-то уж слишком рьяно выгораживая Белого.

- Он тебе че, бабок отвалить обещал? - подозрительно уточняю я. - Какого фига ты за него так впрягаешься?

- Да вы че, пацаны? - Кирюха разводит руками. - Я же это... Ну, по чесноку хочу, чтоб все было...

- Нам не по чесноку надо, а чтоб кэшик капал, - вставляет Пепел. - Предлагаю замять это дело. Клиента послать, а Белому сказать, мол, еще раз такое случится, возмещать будешь из своего кармана.

- Клиент отзыв отрицательный накатает, - вздыхает Бобер.

- Ну и пусть. У нас уже сотни положительных, от одного негативного мало что изменится. Да и такое качество, как у нас, люди нигде больше не найдут.

Антон прав: в своем деле мы почти достигли совершенства, и сотни довольных покупателей это подтвердят.

На этом мы заканчиваем обсуждение рабочих моментов и, пацаны, пару часов порубившись в приставку, уходят по домам.

Сходив в душ, я ложусь в постель и с удовольствием понимаю, что подушка пропиталась цветочным ароматом Риты. Утыкаюсь в нее носом и глубоко вдыхаю. Черт возьми! Как приятно!

Под мысли о Веснушке почти погружаюсь в сон, когда неожиданно ночную тишину прорезает мелодия мобильного. Опять Колесникова. За прошедшие два дня она звонила мне не меньше сотни раз, но я не брал трубку, считая, что нам не о чем больше разговаривать.

Но Вика никак не успокаивается, и я все-таки решаю узнать, что там у нее стряслось:

- Алло.

- Рей, я... Мне очень плохо, - в трубке раздаются жалобные всхлипы. - Мы оба погорячились, давай не будем рубить с плеча?

- Вик, извини, но между нами все кончено. Пора двигаться дальше, - выдавливаю из себя шаблонные, лишенные всякого сочувствия фразы, но на большее я не способен.

- Я... Я без тебя не могу... Я покончу с собой, - плача, шепчет она.

- Не говорю ерунду! - раздражаюсь я.