Экспедиционный корпус (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 48

Елена Александровна уставилась на Климова с широко раскрытыми глазами.

— Правда?

— Абсолютная. Англичане, кстати, тоже финансируют одну из партий подобного толка, вроде бы эсеров, но может путаю… их у нас много. Вот такие вот у нас союзнички, с позволения сказать. Мы тут будем подыхать на их полях, а они у нас революцию разжигают.

— Но зачем?

— Чтобы добычей не делиться. Оная на два делится куда лучше, чем на три. Ну и черноморские проливы обещанные не отдавать.

— Откуда вы это знаете?

— Знаю. Армия — это еще и разведка. У меня товарищ, с которым я вместе учился, стал разведчиком. Мы с ним как-то встретились и он, выпив лишку, пожаловался мне, что помимо немцев, что финансируют революционеров, что объяснимо, ибо мы с ними враги и они хотят нас разрушить изнутри, деньги революционерам дают франки с англами. И что печальнее всего, ничего с этим не сделать, ибо если обвинить этих так называемых союзников в сих неподобающих деяниях, то они разыграют оскорбленную невинность и перестанут поставлять оружие, что кстати и так часто срывают поставки, чтобы мы не могли воевать эффективно и не смогли побеждать, а значит несли большие потери и революционная ситуация образовалось еще быстрее. Вот такие дела, милая Елена.

— Понятно…

Дочь посла выглядела потрясенной и растерянной. Не верить собеседнику причин не было.

— И что вы хотите с этой информацией, что я для вас добуду, сделать?

— Помните, как в библии сказано? Око за око, зуб за зуб. Ну или какой мерой меряете, такой вам и отмеряно будет. В общем если просто, то хочу, если вдруг подвернется возможность, устроить им что-то подобное.

— Революцию?! — ахнула Елена.

— Ага.

— Но как это возможно одному человеку?

— Почему одному? У Франции богатый опыт революций и я уверен, что еще немного и тут сложатся подходящие условия для новой заварухи, особенно если немного воздействовать на ситуацию то тут, то там… поэтически говоря: подбрасывая дровишек. Иногда достаточно одного камешка чтобы спустить лавину. И кто знает, может я стану этим камешком? А я уж постараюсь, стать не просто камешком, а здоровенным булыжником, — оскалился Климов, так что Елена аж отшатнулась от него. — Просто не могу передать вам милая Елена, как я хочу им отомстить за эту их двуличность и то, что они готовят для нас.

— Я… я подумаю… мне нужно подумать…

— Подумайте Елена и когда будете разговаривать с кем-то из этих милых на вид людей, что вам улыбаются в лицо, помните, что за спиной они прячут отравленный революцией кинжал, что готовы всадить нам в спину.

Елена ушла в растрепанных чувствах, аж отшатнувшись от какого-то французского офицерика, а Климов стал гадать, завербовал он ее, фигурально выражаясь, или нет. Все-таки опыта такого не имел, да и та теория, что он знал, тут не применима.

В пользу того, что получилось (или вскоре дойдет до кондиции) служило то, девушка она не глупая и умеет думать, кроме того деятельность отца не могла совсем уж пройти мимо ее внимания и должна хоть сколько-нибудь разбираться в вопросе. Так же должен в его пользу сыграть фактор юношеского максимализма. Опять же, она наверняка попытается своими силами разобраться в вопросе, начнет копать и если найдет хоть что-то, что послужит подтверждением его слов, то… то все, она его с потрохами.

Но даже если и не надет, то опять же скажется ее высокий интеллект, то есть пойдет логическим путем и придет к неутешительным выводам, что некий штабс-капитан прав. Англичане ни за что не отдадут проливы и не захотят делиться добычей. Ведь сколько раз такое было в истории, а историю она должна знать, домашнее обучение, если оно качественное, скорее в плюс.

46

В ночь с пятнадцатое на шестнадцатое Климов вернулся в расположение роты.

Быт постепенно налаживался. За невысоким холмиком устроили вошебойку и баню, через которую каждую ночь проходил процедуру помывки один взвод, так что люди перестали вонять так ядрено. И даже проблема со вшами пока находилась под контролем особенно после того, как второй полк отвели на вторую и третью линии обороны.

Солдаты из «крестьянского» полка, как это ни печально, в отличие от солдат из рабочих, воспринимал вшей как-то слишком уж пофигистично и особо с ними не боролись. Так что доходило до ужаса ужасного, когда в волосах какого-нибудь совсем уж запустившего себя бойца копошились десятки насекомых. Жесть в общем. Но офицерам второго полка было на это плевать, а вслед за ними и унтерам, ибо таких солдат не исправить сколько ты их не прессуй.

К утру банно-прачечный комплекс тщательно маскировался (чтобы не натаптывалась тропинка сделали деревянные дорожки), а для залетных немецких разведчиков что время от времени пролетали над позициями в стороне, за еще одним чуть большим холмом, специально создали ложный БПК возле которого то и дело копошились люди имитируя различную хозяйственную деятельность и показательно панически прятались в укрытия при появлении воздушного разведчика.

Пока уловка работала, и немецкая артиллерия время от времени остервенело долбила именно по засвеченному «уловителю снарядов». Пару раз, показывая, что обстрел не прошел без последствий, разжигали дымные костры, дескать разбили там что-то важное и вот оно догорает. А на следующий день подгоняли людей для ремонтных работ, кои так же фиксировались с воздуха противником.

Проспав до обеда, Климов заслушал доклад своего зама — поручика Бодько о состоянии дел в роте в его отсутствие. По итогу рота временно не досчиталась двоих, одного ранило осколком, второй чем-то заболел.

— МНД сделали? — спросил Климов.

Аббревиатура МОН по его мнению была не слишком верной, ибо она все же не осколочная, а шрапнельная, а потому остановился в обозначении на МНД.

— Так точно! Привезли черный порох и шрапнель. Я лично с парой унтеров всем занимался. Провели испытание одной, все отлично работает. Так же провели с выделенными саперами учения.

— Молодец.

Хотя, конечно, черный порох не лучший вариант, зато его могли привезти сразу и много, так что Михаил дал согласие на такую взрывчатку, чем ждать неопределенное время более подходящую по мощности и в нужном количестве ибо все уходило на производство гранат и конечно же снарядов, коих этой войне требовалась просто прорва.

После обеда занялся шелковой тканью. Для начала просто взял этот рулон и выстрелил в него с дистанции в пять метров из «нагана» и «маузера», чтобы понять, есть вообще хоть какой-то защитный эффект, а то слухи слухами, а практика практикой.

— Что это вы делаете, вашбродь? — поинтересовался фельдфебель.

— Бронежилет будем делать.

— Из ткани?!

— Из ткани.

— И что, она действительно может защитить от пули?

— Удивишься, но да. Еще древние греки из-за дефицита бронзы, а с железом тогда дело было швах, делали доспехи из множества слоев льняной ткани. Но лен использовали только потому, что шелка не знали или он был совсем уж безумно дорог, по весу золота или еще дороже. И ничего, в таких доспехах царь Александр Македонский завоевал половину известного тогда мира и дошел до Индии.

— Хм-м…

Практика показала, что таки да слухи не врут. Не кевлар конечно, но три сантиметра шелковой ткани останавливали пулю.

Повторил опыт, со стрельбой в рулон через стальную пластину миллиметровой толщины. Итог — деформированная пуля углублялась не больше, чем на сантиметр.

«В итоге для гарантии нужен слой в пару сантиметров и стальная пластина снаружи», — сделал он вывод.

Нужные стальные пластины он, кстати говоря, тоже успел заказать. Собственно, ему их на заводе сразу и нарезали, ведь заказ-то небольшой, простой, да и заплатил Михаил вдвое за срочность.

Со своими помощниками где-то за час ему удалось намотать шелк нужной ширины и толщины, после чего прошив шелковой же нитью, чтобы не расползалось все при нарезке, раскроить получившиеся жилеты, что закрывали не только живот и грудь, но и с боков, плюс на спину.