Альфред Великий, глашатай правды, создатель Англии. 848-899 гг. - Аделейд Ли Беатрис - Страница 28

После того как даны «ускользнули» от своих противников, путь на Уэрхем был для них открыт. Гаймер пишет: «Они поскакали [chevacherent] прямо к Уэрхему и осадили его. В тот же день они заняли город [burc]». Соответственно, приведенный выше отрывок из Хроники можно истолковать так: кембриджское войско явилось в Уэссекс из Мерсии — ночью, по словам Ассера; воины фюрда, которые несли стражу, его не заметили, и далее ничто не мешало викингам добраться до Уэрхема и двигаться дальше на юг, как поступили бы люди Хальфдана, если б уэссекцы не перехватили их у Бейсинга. Предложенная трактовка согласуется с тем, что подобным же образом, с использованием глагола «ускользнуть» (bestelari), описывается ночной бросок из Уэрхема в Эксетер, во время которого даны, вероятно, повторили тот же маневр. Викингский флот, доставивший пополнение и припасы, очевидно, поджидал в Уэрхеме основное войско, добиравшееся по суше.

В Уэрхеме к услугам данов были естественные укрепления, усовершенствованные трудами людей. Ассер, который наверняка хорошо знал эти места, ибо они относились к его шерборнскому диоцезу, употребляет слово castellum, укрепленный город. Гаймер также именует Уэрхем бургом (burc). Земляные укрепления, раскинувшиеся на обширном пространстве между реками Фром и Трент, сохранились до сих пор и считаются одними из наиболее показательных образцов такого рода сооружений, по которому мы можем составить представление о том, как выглядел древний «саксонский укрепленный лагерь». Реки сливаются чуть ниже по течению и затем впадают в Пул-Харбор. Окруженный водой со всех сторон, кроме западной, этот лагерь был, как пишет Ассер, «надежнейшим из убежищ». Именно там расположился Гутрум с войском трех конунгов и тут же принялся, по свидетельству Этельверда, разорять окрестные земли. Женский монастырь, о котором упоминает Ассер, вероятно, был разграблен мародерами, хотя источники ничего не сообщают о его судьбе.

Альфред, по-видимому, преследовал врагов с уэссекцким фюрдом и настиг их в Уэрхеме. После этого он начал переговоры с викингами и заключил с ними мир, «дав им денег», как написал Этельверд, и у нас нет оснований ему не верить. Даны торжественно пообещали уйти из западносаксонского королевства, но это обычное условие подобных соглашений в данном случае было подкреплено необычной церемонией. Согласно Ассеру, викинги дали заложников и принесли клятву на святых мощах, «на силу которых король полагался, веруя больше лишь в могущество Господа». В Англосаксонской хронике, однако, говорится, что даны поклялись на своем «священном кольце» или обручье, посвященном богам. По преданию, подобную клятву дал (и нарушил) сам Один, и они, как сказано в Хронике, «ни одному народу так не клялись». Любопытно, что эта последняя сентенция находит подтверждение в рассказе о переговорах между Людовиком Немецким и норманнами в 873 году: тогда викинги тоже клялись, но не на священном кольце, а на собственном оружии «по обычаю своего народа».

«Клятва на кольце» налагала на тех, кто поклялся ею, особые обязательства, однако даны любые обещания нарушали с одинаковой легкостью. Они ушли из Дорсета, но лишь для того, чтобы перезимовать на юго-западе Уэссекса. «По своему обыкновению, бросив своих заложников невзирая на клятву и нарушив договор, конное войско ночью ускользнуло от фюрда и пришло в Эксетер».

История о том, что викинги, прежде чем отправиться в Эксетер, перебили альфредовских конников, обязана своим возникновением ошибке переписчика, заменившего в тексте «Жизнеописания Альфреда» occidentem (запад) на occidit (убил). Очевидно, «конные пехотинцы» (raedehere) данов снова перехитрили уэссекцев, совершив ночной марш-бросок к Эксетеру, древнему римскому городу, и обосновавшись там. Альфред верил в силу клятвы на реликвии и потому, вероятно, утратил бдительность; он попытался исправить свою ошибку, отправившись с фюрдом в погоню за всадниками (еще одно доказательство того, что в его распоряжении имелся достаточно большой отряд конных воинов), но не сумел настичь их по пути и вынужден был осаждать Эксетер.

Тем временем флот данов вышел в море и неторопливо двинулся вдоль дорсетских побережий; вероятно, на кораблях находились, как и прежде, пополнение и припасы для осажденного гарнизона. Эти операции весьма напоминали военные кампании прошлого года, только в меньшем масштабе. Некоторые хронисты позднего времени, описывая этот эпизод, рассказывают, что Альфред построил «длинные корабли», набрал команды «пиратов» и перекрыл подходы к Эксетеру с моря, а его войско окружило город на суше. Далее говорится, что викингский флот в сто пятьдесят кораблей с вооруженными воинами на борту сражался с королевскими судами, но викинги устали, целый месяц странствуя по штормовому морю, и потерпели поражение, а их корабли, поврежденные во время боя, затонули у Свонтежа. В таком виде история появляется впервые в хронике, составленной на основе других исторических сочинений в XIII веке монахами Сент-Олбанса. Ничего невозможного в ней нет, но источник ее неизвестен и незамысловатое сообщение Англосаксонской хроники кажется более предпочтительным: «Флот [sciphere] отплыл на запад, но они попали в сильный шторм на море и сто двадцать кораблей погибли у Свонтежа».

Наверняка именно из-за этого кораблекрушения даны, обосновавшиеся в Эксетере, не только предоставили Альфреду столько заложников, сколько он потребовал, и принесли суровые клятвы, но и действительно соблюдали «прочный мир», а ко времени жатвы ушли в Мерсию. Речь идет о лете 877 года, так что даны захватили Эксетер, вероятно, зимой 876-го, а кораблекрушение у Свонтежа произошло, скорее всего, в начале следующего года.

В сентябре 876 года норманны снова появились в Сене, устье которой расположено на другой стороне пролива как раз напротив Уэрхема; их флот насчитывал около сотни больших кораблей-барков (bargas). Хотя Альфред получил передышку, он, должно быть, с тревогой следил за действиями врагов, окружавших Уэссекс со всех сторон. Над ним, как над Дамоклом, о котором он писал в своем переводе Боэция, покачивался обнаженный меч, подвешенный на конском волосе{35}.

Хотя с 867 года основные военные силы викингов концентрировались в Англии и континентальные королевства могли бы какое-то время жить более-менее спокойно, в империи продолжались усобицы, и силы ее растрачивались в бесконечных распрях, вспыхивавших внутри каролингской династии. Если не считать набегов в долине Луары в 868 году, франкские анналисты с 866 по 873 год ничего не сообщают о деяниях норманнов, зато подробно описывают бунты принцев против своих отцов и грязные ссоры Карла Лысого и его брата Людовика Немецкого из-за наследства племянников, сыновей Лотаря I, — Лотаря II, короля Италии, и императора Людовика II.

Лотарь II Итальянский умер в 869 году. В 870 году по мерсенскому договору было разделено Срединное франкское королевство, а в 875-м, когда Людовик II умер, не оставив сыновей, Карл Лысый по приглашению Папы Иоанна VIII отправился в Италию и принял из его рук императорскую корону. При слабости империи папство неуклонно набирало силу. Николай I, сменивший в 858 году на папском престоле Бенедикта III, многое сделал, чтобы поднять престиж Святейшего Престола. Говорили, что со времен Григория Великого Рим не помнил такого Папы. «Он повелевал королями и тиранами и главенствовал надо всем, словно был владыкой мира». Наделенный задатками государственного деятеля, горячий сторонник идеи высшей духовной власти папства, Николай I в течение своего девятилетнего понтификата с несгибаемой твердостью проводил в жизнь непомерные притязания Церкви. Его преемник, Адриан II, занимавший папский престол до 872 года, продолжал его дело. Иоанн VIII, надевший папскую тиару после него, был человеком способным, практичным и деятельным.

Но ни государственная мудрость, ни мужество не могли сдержать волну беззаконий, захлестнувшую Италию; римские аристократы, мелкие правители южных провинций и грабители-сарацины, приплывавшие из Средиземноморья, совместными усилиями привели страну на грань разорения. Иоанн VIII направлял новому императору горестные послания, в которых умолял его немедля прийти ему на помощь в борьбе с многочисленными врагами. Поначалу император оставался глух к его просьбам. Людовик Немецкий умер в 876 году, и Карл Лысый был занят тем, что пытался отобрать Восточную Лотарингию у сыновей брата. Только после поражения при Андернахе, поняв, что здесь ему рассчитывать не на что, Карл вспомнил о своих обязанностях перед Италией, а заодно и о собственных амбициях. В этот момент в Сену приплыли викинги. Переговоры с ними ничего не дали, а поспешно собранное войско не сумело им противостоять. Карл «начал думать об освобождении королевства при помощи выкупа», а зимние грабежи и настойчивые просьбы Папы способствовали тому, что он претворил свои намерения в жизнь. В начале мая 877 года пять тысяч фунтов серебром были собраны, чтобы откупиться от викингов — «подать, которую следовало уплатить норманнам в Сене, дабы заставить их уйти из королевства». То была разовая мера: уплатить дань викингам и тем самым развязать императору руки, чтобы он мог помочь Папе противостоять сарацинам. Впрочем, помимо того, что эта мера позволила Карлу Лысому во второй раз отправиться в Италию, она привела к тому, что вся ярость норманнов обратилась на Англию, ибо по сути дела, они были бродягами и, как нынешние обитатели трущоб, изгнанные из одной берлоги, сразу перебирались в другую.