Враг врагов (СИ) - Арьков Сергей - Страница 33

— Еще добрячка, называется, — проворчала Риана, тяжело поднимаясь на ноги. — Хоть бы еды в дорогу взяли. Я голодная.

— Потерпишь. Недолго осталось.

— Звучит как-то зловеще.

— А так оно и есть. Свиностас может убить нас обеих, едва мы войдем в его обитель. Это тоже следует учитывать.

— Я бы уж лучше согласилась на столб и порку. Интересно, он это проделывает со всеми женщинами, или только с эльфийками?

Волшебница и ведьма побрели дальше, в сторону серого пустого пространства нейтральной полосы.

А в это время, из густых зарослей, пара злых глаз наблюдала за ними.

— Что, сучки, думали, я ничего не пойму? — прорычала Матрена, сплевывая на землю кровавую слюну.

Ей крепко досталось от Рианы — доведенная до белого каления ведьма славно обработала болтливую узницу березовой палкой. Но Матрена не чувствовала боли многочисленных синяков и ушибов. Она раскусила замысел этих двух худышек. Белобрысая стерва и рыжая дрянь отправились в королевство эльфов, чтобы прибрать к рукам всех прекрасных принцев. Но напрасно они рассчитывали на успех. Матрена решила пойти следом за ними, и не отдать соперницам самого прекрасного эльфийского принца. Потому что этот принц должен принадлежать только ей одной. И эльф, и оборотень, и вампир, и белокурый паладин. Все должны дружно любить ее. И будут любить. А этим двум худышкам не достанется ни одного красавчика. Потому что все они ее! И только ее!

Часть вторая.

Глава 15

У Эльмы имелся четкий план, которого она намеревалась строго придерживаться. Этот план она вынашивала с детских лет, а к тому моменту, когда к ее обретшему женскую привлекательность телу начали приклеиваться похотливые мужские взгляды, он сформировался окончательно.

Меньше всего Эльме хотелось провести всю свою жизнь в родной деревушке, крошечном селении, навеки погрязшем в навозе и безысходности. Там ее не ждало ровным счетом ничего хорошего. Эльма прекрасно представляла себе свою будущую жизнь, решись она навсегда задержаться на малой родине. Лет в шестнадцать, а то и раньше, родители, отчаянные бедняки, выдадут ее замуж за какого-нибудь местного обормота, пастуха или землепашца, грубого, грязного, воняющего потом и домашней живностью. А затем с журчанием потечет семейная жизнь. Эльма будет каждый год рожать своему муженьку по ребенку, из которых выживет, дай бог, каждый четвертый, а муженек будет целыми днями пропадать в поле, а вечером, возвратившись в родную халупу, вливать в себя положенную порцию крепкого самогона и устраивать жене положенную взбучку. Взбучки являлись непременным атрибутом семейной жизни, по крайней мере, в родной деревне Эльмы. Все тамошние женщины, от мала до велика, постоянно щеголяли с расписанными синяками лицами. Незамужних девиц били отцы и старшие братья, замужние получали свою порцию любви и ласки от любящих супругов. Добрая традиция непрерывно колотить баб сложилась с незапамятных времен, и давно уже воспринималась как нечто само собой разумеющееся. Ни мужчины не задавались вопросом, за каким чертом они лупят своих женщин, ни женщины не протестовали против подобного обращения. Всех все устраивало, все были счастливы. И только одну Эльму не прельщала подобная участь. Она дерзновенно мечтала о лучшей жизни, и точно знала, где ее искать.

Впервые она услышала о столице в восьмилетнем возрасте, когда их деревушку посетили с проездом какие-то странствующие торговцы. Но поскольку торговля шла вяло, ибо обитатели деревни отличались феноменальной бедностью, и при всем желании не могли позволить себе никакой роскоши, торговцы развлекались тем, что травили местным различные байки. В том числе и о стольном граде всея империи, Черном Ургорте.

Истории торговцев произвели на маленькую Эльму сильнейшее впечатление. Их рассказы об огромном городе тысячи дворцов и миллиона огней звучали как прекрасные сказки. А торговцы не скупились на подробности, сообщая все новые и новые шокирующие детали. В числе прочего было заявлено, что в столице все улицы вымощены драгоценными камнями с кулак и больше, а все заборы выкованы из чистого золота с примесью платины. По городским каналам, вместо простецкой воды, течет вино столетней выдержки, а на деревьях вперемешку растет шоколад и сдоба. Все столичные жители сплошь богачи и счастливцы. Любой, попав туда, сразу же обретает состояние, получает в свое владение особняк, обзаводится комплектом слуг, после чего только и делает, что разъезжает по балам да приемам, где ест, пьет и танцует.

Кто-то из деревенских слушателей рискнул спросить торговцев, когда же, в таком случае, столичные жители работают. Сказитель тотчас же поднял олуха на смех, и сообщил простофиле, что столичные жители не обременяют себя физическим трудом. В столице, объяснил он, не надо работать вообще, потому что там и так все у всех есть.

С того времени волшебный образ столицы не шел из головы у Эльмы. Чем больше она вспоминала услышанный рассказ о чудесном городе, где все только пьют да гуляют, а работать не надо вовсе, тем большее отвращение вызывала в ней малая родина, погрязшая в навозе и беспросветном крестьянском труде. В конце концов, Эльма твердо решила, что любыми путями, во что бы то ни стало, доберется до Черного Ургорта. Не хочет она целыми днями стирать, готовить и убираться, кормить скотину и нянчить детей. Это не ее путь. Она изберет иную стезю. Стезю столичной штучки. Она желает спать до полудня, и не на жесткой лежанке, а на мягкой перине, посещать балы и званые ужины, и чтобы замуж ее взял не грубый крестьянский мужлан, а какой-нибудь утонченный маркиз, или даже целый князь. Уж он-то, маркиз, не станет каждодневно колотить ее по лицу кулаками и по спине поленом. Среди маркизов подобное не практикуется.

Определившись со своим амбициозным планом, Эльма приступила его методичному осуществлению. Начала с того, что в четырнадцать лет сбежала из дома, прихватив с собой все скудные семенные сбережения, старательно накапливаемые родителями на протяжении последних двадцати лет. Но этих жалких грошей хватило ненадолго. Деньги стремительно закончились, а столица все еще была невообразимо далека. Сообразив, что пешком и без каких-либо средств она никогда не достигнет своей мечты, Эльма решила заработать стартовый капитал. Делать она умела ровно ничего, так что рынок труда предоставил ей два варианта: сезонная пахота на полях за еду, или трудоустройство в одно веселое заведение на крупном тракте. Эльма, не мешкая, выбрала заведение. В поля ее не тянуло, к тому же ей было прекрасно известно, что крестьянский труд еще ни из кого не сделал богача. Что же касалось заведения, то там ей пообещали щедрое жалование, оплачиваемый отпуск, и перспективу карьерного роста.

Веселое заведение издавна стояло на оживленном торговом тракте, связывающим западную и восточную части империи. По этой дороге непрерывно двигались обозы, экипажи, проезжали торговцы, гонцы и просто праздные путешественники. Иногда по ней проходили колонны солдат, завербованных на востоке. Колонны двигались на запад, к границам империи. И лишь эти колонны напоминали о том, что государство много лет находится в состоянии войны с королевством Ангдэзия. Сама империя жила себе вполне спокойно, не чувствуя довлеющей над ней угрозы. С запада иногда доходили слухи о боестолкновениях на нейтральной полосе, но к ним давно уже привыкли, и не обращали внимания.

В веселом заведении Эльма не планировала задерживаться надолго. Она решила для себя, что быстренько заработает денег, и продолжит свой путь в столицу. Судя по щедрым обещаниям работодателя, это не должно был занять больше пары месяцев. Благо Эльма была молода, хороша собой, и пользовалась завидным спросом, в отличие от старших своих коллег по цеху. За нее хорошо платили. Она была нарасхват. Но вот странность, несмотря на авральный темп работы, а Эльма ради осуществления своей мечты трудилась на износ, иной раз обслуживая по пять-шесть клиентов за ночь, ей никак не удавалось ничего скопить. Деньги вроде и приходили, но тут же и уходили на то и на это. То Эльма спускала их на дорогое платье, то на сладости, а затем, как-то незаметно, она пристрастилась к алкоголю, и вскоре уже он начал пожирать весь ее заработок.