Ложь, которую мы крадем - Монти Джей - Страница 38

Я чувствую, как его большой палец скользит по моему обнаженному животу, по моему животу прокатываются небольшие толчки. Я полностью игнорирую его вопросы. Он не заслуживает ответа.

— Ты пришел один? Или ты привел своих питомцев, чтобы помочь тебе победить меня?

Нервное напряжение, потому что я чувствую, как его большой палец впивается в мою кожу, грубо и требовательно. Заставляя меня сглотнуть от боли. Все его большие красные пуговицы, с которыми мне нельзя возиться, окружают его друзей. Можно напасть на него, но как только обращаешь внимание на его дерьмовых миньонов, он готов наброситься.

Я пытаюсь вырваться из его хватки, но в награду получаю удар на месте. Моя спина сверлит бортик бассейна.

— Тараканы. Немного по-детски даже для такого бездельника, как ты.

— В одежде в бассейне. Немного неуверенно, даже для парня с маленьким членом.

Он смеется, глубоко и насыщенно, как торт из темного шоколада. Сначала горький, но постепенно он тает на языке, становясь сладким и липким. Мой любимый вид шоколада.

Мое тело трясется в его руках, мой мозг снова воюет со всем остальным. Эндорфины наполняют меня, покалывая бедра, охватывая все тело. Я сглатываю желчь, выпячивая подбородок, хотя он этого не видит.

Рука, не касающаяся моего тела, начинает скользить по моему плечу, лишь кончики его пальцев скользят по моему силуэту. Увидев меня своими руками.

— У тебя есть кое-что, что принадлежит мне, Маленькая Воришка. — Весь смех пропал. Все воспоминания о его человечности исчезают.

Я останавливаю взгляд на своей расстегнутой пуговице на стуле рядом с динамиком, где до сих пор играет музыка, зная, что его кольцо спрятано в переднем кармане рубашки. Благодарна впервые за то, что он не может меня видеть.

— И я хочу вернуть его. — Рычит он, его тон впивается в мою кожу, словно дикие волки скалят зубы.

— У меня нет дерьма. — Я сопротивляюсь ему, что бессмысленно, но я не хочу, чтобы он думал, что я отступаю. Мое сердце колотится от наглой лжи.

Его рука хватает меня за затылок, вцепившись в волосы опьяняюще злобной хваткой. Тянет меня вниз, так что мое лицо обращено к нему. Я чувствую, как его рот парит над моим, и обещаю себе, что если он меня поцелует, я начисто откушу ему язык.

— Ты видела, что мы сделали с тем учителем, не так ли? — Яркие образы преследуют меня. — Вот что происходит с людьми, которые забирают у меня вещи, Брайар. В конце концов они мертвы.

Его дыхание для меня новокаин, онемение всего вокруг. Яд в его голосе просачивается в мои поры, заражая меня. Все эти образы возвращаются, те, что преследуют меня по ночам. Крови, змей, его.

С ним хуже всего, потому что я всегда просыпаюсь с потом, стекающим по пояснице, и мокрыми трусиками.

— Я не боюсь тебя. — Вздрагиваю я, очередная ложь.

— Да? Докажи. — Клянусь, я чувствую, как его верхняя губа касается моей, когда он произноси

т букву Д в слове докажи.

Он сильнее запутался в моих волосах, превращая их в поводок, чтобы контролировать меня. Быстро и точно он просовывает промокшее правое бедро между моих ног. Расклинивая меня и одновременно поднимая.

Я тяжело вдыхаю, дыхание перехватывает у меня в горле, моя голова снова падает в его хватку, когда легкое трение переходит от центра к пальцам ног. Молния ударяет в мои кости. Все было совершенно пусто, каждая молекула исчезла. Эта огромная сила энергии пронизывает меня, это была всего лишь секунда прикосновения, но мне показалось, что она дольше.

Все мое тело балансирует на его коленной чашечке, все давление направлено в мое ядро. Его грубые джинсы натирают нежную кожу между моими ногами. Мне требуется несколько секунд, чтобы заметить, как мои руки лежат на его плечах, прикрытых футболкой.

— Ты еще не напугана, Маленькая Воришка?

Я скрежещу зубами, пытаясь дышать, но все, что у меня получается, это глотать его. Его дымное дыхание наполняет меня, все выше и выше. Я собираюсь взорваться. Щупальца ужаса обвились вокруг моего горла, задушив меня.

Я испугалась, да. Мой разум, мое сердце.

Но мое тело, мое больное испорченное тело, ему нравилось.

Ему это слишком нравилось.

Настолько, что я не могла помешать ей доказать мою точку зрения.

— Съешь меня. — Я откусываю.

Я чувствую его самодовольную ухмылку прямо над губами. Дразнит меня. Играет со мной.

Я чувствую это волнами. То, как его колено начинает двигаться короткими кругами, напряжение не покидает мой клитор. Я все чувствую, как будто он ничего не касается, кроме голой кожи. Тонкий материал моего бикини не делает ничего, но помогает его трению.

Интенсивность начала медленно нарастать. Мой язык распухает во рту, когда я прикусываю его, не давая стонам вырваться наружу. Мне вдруг стало жарко, вода, которая когда-то превратилась в лед, теперь превратилась в расплавленную лаву. Каждое движение его колена поднимает пламя выше, и я могу только смотреть. Я могу только чувствовать, как ад становится больше.

Я просто угольки и пепел от удовольствия в его руках.

Бог, и он, черт возьми, знает это.

Он проводит языком по нижней губе, ловя при этом мой, и я чувствую его слабый вкус. Знаете ли вы, как страшно чуть не попробовать единственный на земле наркотик, который может убить?

Я висела на качелях жизни и смерти в руках Алистера. Ищу удовольствия от того, кто ищет тишины от меня.

Это просто для того, чтобы доказать свою точку зрения. Я напоминаю себе. Я просто доказываю свою точку зрения. Я показываю ему, что я не сдаюсь, и он не может меня напугать. Уже нет.

Он вздрагивает, из моего горла вырывается мучительный стон. Алистер резко вдыхает, поглощая мое удовольствие, пока мы обмениваемся тяжелым ворчанием и стонами.

Я не могла отрицать, что у меня между ног просочилась влага, возможно, я могла бы обвинить в этом бассейн, но он знал, он знал так же хорошо, как и я. Мое тело жаждало этого.

— Просто скажи мне то, что я хочу услышать. Скажи мне, что ты боишься меня, бездельница. — Он бормочет мне в губы.

От его грубого оскорбления у меня в животе вспыхивает жар, мои щеки пылают красным, или, может быть, они горят оттого, что я стыдливо вращаю бедрами над его мускулистым бедром. Он изгибается и напрягается под моим весом, подталкивая меня все дальше и дальше к краю.

— Гори в аду, сука из трастового фонда. — Мое проклятие едва ли представляет угрозу, учитывая, насколько хрипло оно выходит. Вместо мягких, податливых звуков имени возлюбленного, слетающих с моих губ. Его унизительный термин наполнен таким отвращением.

Ненавижу его за то, что заставил меня полюбить это.

Мои ногти впиваются в его кожу. Убедившись, что когда он уйдет, он оставит следы от меня. Чтобы, глядя утром в то золотое зеркало, он помнил, что у меня есть ногти и острые зубы.

Как это возможно быть таким возбужденным прямо сейчас, когда мои чувства настолько противоположны? Напряжение внутри меня только усиливается, когда желание обостряется. Мои ноги дрожат, вода плещется вокруг нас.

Мои бедра двигаются сами по себе, в погоне за облегчением, в погоне за одобрением. Я никогда не чувствовала себя так.

Я не была уверена, что когда-нибудь снова захочу испытать подобное. Это горячо. Это приятно. Это безрассудно.

Было слишком много адреналина. Мое сердце не выдержало.

В моей груди рождается доблестный крик. Я кувыркаюсь, нет, меня бросает в самое гущу липкой, мутной лужи нужды. Спираль внутри моего живота сжимается сильнее, и все из-за парня, полного злых игр.

Я не думала, что он сможет приблизиться, но он приближается. Его губы впились в мои, но не в поцелуе.

— Ты не можешь использовать меня. Не для того, чтобы твоя тугая розовая пизда кончила. Не для глупых игр с другом. Ни за что. Я получу то, что принадлежит мне, Брайар. Даже если мне придется убить тебя за это. — Он изрыгает, мой рот двигается с каждым его словом.

Чего ждать?

Вода вокруг меня превратилась в волны удовольствия, готовые засосать меня потоком экстаза, пока снова не остынет.