Испытание любовью (СИ) - Северная Елена - Страница 64

Истаял и мужчина. В храме потеплело, исчезли морозные узоры с каменного пола, ярче вспыхнули свечи. Женщина постояла на коленях ещё несколько минут, потом, будто опомнившись, резко поднялась, вышла из зала, купила ещё одну большую красную свечу, вернулась и установила её в подсвечник около статуи полубога.

— Спасибо, — прошептала она одними губами и покинула Храм.

Выйдя на пустую площадь, была обрадована, что извозчик стоял на том месте, где высадил её и мирно спал на козлах. Лошадки также дремали, изредка всхрапывая и тряся гривой.

— Обратно! — приказала женщина.

Во дворец она вернулась под утро, когда небо окрасили первый розовый свет занимавшейся зари.

21.1

Александра в ужасе смотрела на своё отражение в зеркале. И нет, внешне она так и оставалась равнодушной и отрешённой от всего. И только внутри клокотали эмоции. Но сказать или что-либо сделать, она не могла. Как будто кто-то лишил её контроля над собственным телом и вложил в голову программу, где были записаны ответы на вопросы, или заготовлены фразы, которые она должна произносить. Сколько Александра не пыталась вырваться из вынужденного оцепенения, у неё не получалось. Вот и сейчас, внутри она кричала, а внешне равнодушно рассматривала незнакомую девушку в зеркале, одетую в шикарное белое платье, украшенное бриллиантами, расшитое золотыми нитками. Белоснежная фата из тончайшей органзы крепилась несколькими шпильками с крошечными алмазными розочками в высокую причёску и ниспадала фалдами до самого низа, и далее тянулась по полу ещё пару метров. Девушка послушно позволила обуть себя в удобные туфельки, также расшитые золотом и украшенные алмазами.

— Саша, милая, ты самая красивая невеста в нашем мире! Тарту очень повезло! — восторженно воскликнула Повелительница, как только вошла в покои.

Александра хотела возмутиться и послать наглого обманщика саламандра далеко и надолго. А ведь притворялся другом! Гад. Гад! Гад!!!

Но вместо этого тихо согласилась:

— Да, мама.

— Дочь, — поддержал супругу Повелитель, — ты бы хоть улыбнулась. Ведь это твой праздник, ты так его ждала!

— Да, папа, — растянула губы в безжизненной улыбке девушка, хотя жаждала разрыдаться. Но слёз не было. Закрыли слёзный краник.

— Ох, Ваше Высочество, — вздыхали фрейлины матери, — Вы обворожительны!

— Надо следить, чтобы такую прекрасную невесту не украли! — хихикнул кто-то из них.

— Вздор! — рыкнул Повелитель. — У Александры превосходный защитник. Никто не сравнится с принцем Тартом в силе и ловкости.

Александра хотела вцепиться в волосы, сорвать гадскую фату и прокричать на весь мир: «Раух сильнее всех!» Но вместо этого сложила руки на поясе, опустила глаза в пол и произнесла уже ставшее привычным:

— Да, папа.

Отец ещё раз окинул её довольным взглядом, предложил локоть и сказал:

— Тогда идём. Жених заждался у алтаря.

— Да-да, — защебетали фрейлины, оживившись.

Тут в покои величественно вплыла королева Ирна.

— Сашенька, прими моё благословление, как твоей крёстной!

Она положила руки на холодный лоб племянницы и слегка коснулась губами волос.

— Будь счастлива, дитя!

Александре нестерпимо хотелось скинуть с себя всё — и платье, и фату, и эти руки тётки, которые жгли нестерпимым огнём! — и выпрыгнуть в окно. Но … Все услышали равнодушное:

— Да, крёстная, спасибо.

— Сашка, — озабоченно оглядывала её Ирна, — что с тобой? Ведь ты так хотела эту свадьбу и всё такое, — она смотрела в глаза племянницы с искренним волнением, и, как показалось Александре, с некоторой долей вины. — Саш, дорогая, поверь, так будет лучше. Тарт сможет тебя защитить. Только так ты останешься жива. Солнышко моё, — Ирна порывисто обняла девушку. — твоя магия такая сильная и своевольная!

— И-и-ир, — протянула Маша, переводя взгляд с дочери на подругу. — Ты сейчас о чём?

— Потом, Маш, — отмахнулась Ирна. — Давай после торжества, я тебе всё объясню и расскажу.

— Девочки, — нахмурился Повелитель, — а давайте вы после обряда посекретничаете. Тарт уже давно ждёт, гости собрались. И, кстати, обряд проведёт младший брат Тарта — Сэм. Он — будущий наш Оракул.

— О, Грэг, — воскликнула Маша, — ты поэтому распорядился провести обряд в семейной часовне? Только молодые и их родители?

— Нет, — Повелитель слегка замялся. — Это условие Сэма. Но все гости собрались в западном крыле, где всегда проходят самые знаменательные события!

— Как-то это … странно. Не находишь?

— Что ж в этом странного? — он пожал плечами. — Парень первый раз проводит серьёзный обряд, волнуется, может, что пойдёт не так. Мы-то ведь его поймём и простим, а вот другие, сами понимаете, могут на смех поднять. Как тогда парню работать?

— Ну, так-то да, — вынуждена была согласиться Маша.

Действительно, обряд серьёзный, ведь помимо брачной церемонии, ему нужно будет провести обряд единения, в котором магия жениха и невесты сначала переплетается, устанавливается канал, по которому будут сбрасываться излишки магии, либо будет идти подпитка обессиленного супруга, а у Александры помимо магии плеяд ещё и ведьмовской дар. Как он себя поведёт? Ведь всем известно: ведьмы замуж выходят только в своей общине, их соединяет верховная ведьма. А Грэг строго настрого запретил приближаться ведьмам к их государству, они живут у драконов, у гномов, даже снобы-эльфы позволяли им селиться на окраинах. А вот демоны … Демоны старались держаться от этих женщин подальше. Родители Александры были очень опечалены тем, что к их дочери перешло наследие старой ведьмы. И Грэг очень надеялся на свадебный обряд, где происходит слияние магий. Вдруг Александра избавиться от этого наследия? Огненная магия саламандр — очень сильная магия. Она не терпит соперников. Он вёл дочь к алтарю с затаённой надеждой: магия супруга заставит ведьмовской дар либо уйти в низшие слои источника, либо вовсе сожжёт. И необычная магия плеяд — серая из-за воздействия наследия старухи, — станет родственной магии матери Александры — Марии. Прожорливой, но не опасной, поддающейся усмирению. Тогда его любимой доченьке не грозит ни выгорание, ни сгорание. Да и предсказание действующего Оракула о том, что магию Александры может сдержать только огненная её сестра, сыграло особую роль в сторону положительного ответа на предложение короля саламандр Бальтазара. Грэг знал: Александра не желала этого брака и всеми силами сопротивлялась. Но он рассудил — только принц саламандр обладает нужными силами, значит, быть ему супругом его дочери. Повелитель лелеял ещё одну надежду — со временем Александра полюбит мужа. А уж он со своей стороны проследит, чтобы его кровиночку не притесняли во дворце огненных ящеров, иначе от дворца и вообще всего их песчаного государства не останется даже воспоминаний. Бальтазар поклялся на крови — невестка будет окружена роскошью и любовью. Ну что ж, время рассудит.

Такие мысли кружились в царственной голове Повелителя демонов всю дорогу от покоев дочери до семейной часовни. Он не замечал ни склонённых в почтении подданных и гостей, ни магических светящихся бабочек, порхающих под потолком и то и дело спускающихся до самой ковровой дорожки, по которой шествовали они с дочерью, ни взволнованных шепотков свиты. Все его мысли были заняты своей доченькой. Пусть она будет счастлива!

В корне противоположные эмоции наполняли душу Александры. Ей казалось — ещё немного и негодование просто разорвёт её! Она всеми внутренними силами старалась воспротивиться происходящему, но ноги послушно переставлялись, отмеряя последние метры свободной жизни. Да и вообще — жизни. Александра с ужасом представляла себя в качестве жены принца огненных ящеров. Всё. Жизнь закончится с появлением на запястье брачной татуировки. Она просто угаснет в роскошных чертогах саламандр. Зачем жить, когда рядом нет любимого? Вот, зачем она тогда завыпендривалась? Ибо отлично сознавала, что Раух не виноват в её плохом настроении! Так нет! Захотелось и его уколоть, что б и ему плохо было! И ведь видела, как ему больно! Почему тогда просто не улыбнулась? Не потянулась за лаской? Уверена — любимый простил бы, обнял, и, может и раздражение само прошло. Вот же пакостная натура — всё делать наперекор! Повернулась бы к нему и не пришлось сейчас топать к саламандру у алтаря. Да Раух просто бы не отпустил её никуда, и не было бы этого дурацкого фарса со свадьбой. Бездна… Какая же она дура!