Засранец Бэдд (ЛП) - Уайлдер Джасинда - Страница 17

Я отправила фотографию и написала к ней сообщение:

Я: Нравится?

Он: Хотел дождаться и увидеть, как ты… сама знаешь. Но после такого фото? Не уверен, что сдержусь.

Я: Если не сдержишься, пришли фото, как ты это делаешь.

Он: Никогда не делал селфи нагишом, поэтому не обещаю качественное фото, но…

А затем в череде сообщений появилось фото обнаженного Зейна. Он сделал его, лежа на кровати, из самого дальнего угла, чтобы камера захватила все его тело от макушки головы до кончиков пальцев. В таком ракурсе был виден каждый дюйм его великолепного тела, взгляд его пылких карих глаз был устремлен в камеру, мускулы бугрились, член был во всеоружии и возлежал на животе.

Господи. Мужчина был шикарен, что было практически нереально. Словно, неужели я касалась его? Целовала его? Трахалась? Совсем скоро этот член наполнит мою киску, принося мне удовольствие своим размером ‒ длинным, толстым и твердым? Как мне могло так повезти? Я была бы дурой, если бы упустила любую возможность объездить его.

Я схватила свой вибратор, прижала его к лицу, а затем сделала фото, как смотрю на эту игрушку в наигранном ужасе, и отравила его с надписью:

Я: Ой… откуда это появилось?

Он: Черт, Мара, ты меня убиваешь. Может, снимешь видео, как ты используешь эту штуковину?

Я: Покажу тебе свое фото взамен на твое…

Я: Когда ты говоришь что-то наподобие «трахни меня», я расцениваю это как приглашение.

Он: Могу за шесть минут добежать до твоей двери, а за семь уже быть в тебе.

Я: У меня идея получше. Подожди минутку.

Я включила вибратор и прижала его к клитору, задыхаясь от ощущения, которое немедленно пронзило меня. Подняла камеру и нажала на красный кружочек «запись», а затем начал снимать, начиная с моего лица. Я уже стонала, так что я просто позволила себе плыть по течению, держа камеру направленной вниз, чтобы запечатлеть LELO, скользнувший в меня, удерживая камеру сфокусированной там, когда я начала двигать им в себя и из себя, задыхаясь и хныча каждый раз, когда меньший клиторальный стимулятор прижимался ко мне. Я снова повернула камеру к лицу, радуясь, что выгляжу раскрасневшейся и сексуальной.

‒ О боже, ‒ застонала я. ‒ О мой бог!

Затем снова вниз, вибратор ритмично входил и выходил, мои вздохи и задыхающиеся крики становились все быстрее и быстрее по мере приближения оргазма.

‒ Зейн, черт, Зейн. Мне хотелось бы, чтобы это был ты… боже, боже…

А затем я кончила, мои бедра приподнялись над кроватью, я закусила губу, чтобы громко не закричать, полностью записывая свой оргазм.

Наконец, когда оргазм начал спадать, я хватала ртом воздух и вся вспотела, я повернула камеру обратно к своему лицу.

‒ Теперь твоя очередь, ‒ сказала я, одарив камеру своим лучшим сексуальным, страстным, только что удовлетворенным взглядом, и закончила запись. Немедленно отправила ее и с нетерпением ждала ответа.

Ожидание было мучительным. Казалось, прошла вечность, прежде чем мой телефон зазвонил, давая знать, что получен ответ.

На экране высветилось видео, на котором было видно его лицо и часть груди, а когда я прикоснулась к видео, чтобы воспроизвести его, съемка переместилась вниз, чтобы показать его большой, твердый член с медленно скользящим кулаком вокруг него; он все еще был в своей спальне, лежа на кровати. Я услышала щелчок выключенной камеры, а затем появилась маленькая бутылочка смазки, и я увидела, как он выдавил немного на свой член. Его кулак заскользил быстрее, влажно хлюпая. Быстрее, еще быстрее, и я услышала, как он задыхается и стонет, и время от времени он поворачивался, чтобы посмотреть в камеру, как это делала я, прежде чем вернуть камеру к главному действию.

Я только что кончила, но вид его кулака, скользящего по члену, возбуждал меня больше, чем что-либо. Я снова вставила вибратор в себя и начала двигать его в такт движениям кулака Зейна.

Даже наблюдая за ним, я могла сказать, когда он подошел к краю. Его пресс напрягся, бедра приподнялись, а стоны стали гортанными.

‒ Черт, черт. Мара, боже, ‒ простонал он низким и грубым голосом. ‒ Даже сейчас все, о чем я могу думать… ох, черт возьми, я так близко… это о том, как твои губы касались моего члена. Хотел бы я, чтобы это была ты. Черт, черт, я…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Слава богу, он держал камеру сфокусированной на своем члене, потому что тот момент, когда он кончил, был одним из самых горячих вещей, которые я когда-либо видела, достаточно горячий, чтобы толкнуть меня через край во второй раз, обжигающее удовольствие пронзило меня при виде оргазма Зейна. Его судорожные толчки размылись, бедра соскользнули с кровати, и он издал низкий горловой рык, кончая. Из члена хлынула белая струя, забрызгав живот и грудь. Он продолжал толкаться, когда еще один спазм излил семя на живот, снова и снова.

Я думала о том, что он сказал: что хотел кончить на меня, и в этот момент, наблюдая, как он дрочит на себя, я легко могла представить, каково это будет, когда Зейн кончит на мою кожу. Я творила много чего, но только не это. Я никогда не позволяла парням демонстрировать свое превосходство надо мной, никогда не делала ничего, что попахивало бы унижением. Но почему-то казалось, что если я позволю Зейну кончить на меня, это не будет унизительно… это будет жарко. Это было бы чертовски эротично и захватывающе. Сексуально. Я бы слизывала сперму, размазывала ее по себе и дразнила его, заставляя попробовать себя на вкус.

Я: Только что кончила, просматривая твое видео.

Он: Я смотрел твое три раза. Ты до неимоверного предела горячая штучка.

Я: Знаешь, что я считаю горячим?

Он: Что?

Я: То, что ты проделаешь это опять, но на меня.

Он: На тебя куда именно?

Я: Куда угодно. Везде?

Он: Ты имеешь в виду, чтобы я окрасил тебя в белый цвет спермой?

Я: Хах, именно.

Он: Я реально ТОЛЬКО что кончил, и теперь снова готов в бой от одной лишь мысли, что кончу на твою грудь.

Я: Не забудь эту мысль до завтра.

Он: Как я уже говорил, могу быть у тебя через шесть минут.

Я: Мне правда нужно выспаться. Более того, я уже дважды кончила за последние десять минут, поэтому вся вымотана.

Я сфотографировалась, будто сплю, слегка повернувшись так, чтобы мои груди выглядели пристойно, а вибратор было видно в нижнем углу фотографии.

Он: Ладно, ладно. Тогда до завтра. Спокойной ночи.

Он: Кстати, сохраню видео и фото, но надеюсь, что понятно без слов, что их просматривать буду только я.

Я: Ржу не могу, хотела показать Клэр фото твоего пениса, чтобы она поверила, насколько он громадный на самом деле.

Я: Шучу. В большей степени.

Он: Делай как захочешь, но просто знай, уверен до чертиков, что не собираюсь НИ С КЕМ тебя делить.

Я: Мы с Клэр привыкли делиться интимными подробностями, но в этом случае чувствую, что немного ревностна касательно моей новой игрушки;‒)

Он: В моем отряде был парень, у которого была очень привлекательная девушка, и она присылала ему свои обнаженные фото довольно таки часто. И он показывал их всем. Она знала об этом, и была не против, но я всегда считал, что это в некотором роде странно. К примеру, если бы у меня была сексуальная девушка, присылающая фото в стиле ню, я бы точно не показывал их сослуживцам.

Я: Ага, понимаешь, мы с Клэр, мы делимся всем. Я бы никогда не показала никому из моих друзей, но Клэр мне как сестра или продолжение меня. Я бы не показала фото всем в округе. Клэр просто… только Клэр, полагаю. Не знаю.

Он: Знаю, что ты имела в виду. Именно таковым был для меня Кэмпи, очень близким. Он показал мне фото жены сразу после рождения их сына, а Кэмпи был до помрачения скрытным. Не многие парни знали, что он был женат, и что его жена была беременна.

Я: Ты все еще общаешься с ним?

Он: Он погиб через несколько дней после смерти моего отца.

Я: Боже, Зейн, мне так жаль.

После этого возникла долгая пауза.

Он: Да, мне тоже. Потерял отца и лучшего друга буквально за считанные дни. Это было так хреново. И до сих пор есть таковым.