Тафгай 5 (СИ) - Порошин Влад - Страница 63

Весь народ, которому посчастливилось поспать на трибуны дворца спорта, словно сошёл с ума. Люди повскакивали с мест и принялись, обнимаясь с соседями, скандировать:

— Шайбу! Шайбу! Молодцы! Молодцы! Молодцы!

И вся наша команда, перемахнув через борт, бросилась поздравлять растерянно улыбающегося Колю Свистухина, а я, схватившись за живот, припустил, наоборот, назад на скамейку запасных.

— Палыч, — просипел я, искривившись от боли. — Я в туалет. Живот скрутило, спасу нет, сейчас прямо здесь нафурю.

— Понос что ли? — Удивился старший тренер. — С тобой Тафгаев одни неприятности, то золотуха, то понос! Давай одна нога там, другая уже здесь! Нам ещё пять с лишним минут играть!

— Фюнф минут, Борис Палыч, — хмыкнул я, отбросив клюшку в сторону.

С огромными выпученными глазами я пролетел мимо крепкого паренька, одетого в штатское, но с заметной военной выправкой, который дежурил на выходе со скамейки запасных. Затем гулко топая коньками по коридору, я добежал до раздевалки, где тоже стояли два незнакомых товарища в чёрных плащах, как наши канадские Василь Васильевичи, и заскочил внутрь помещения.

— Теперь Фоксец все от тебя зависит, — прошептал я, вынимая черного кота из переноски.

— Мяу, — жалобно мяукнул мой обжора.

— Что значит мяу? Что значит, голова болит? Сейчас не о голове надо думать, надо ноги делать.

Я поднёс Фокса к дери и, приоткрыв её, выпустил кота в коридор.

— Оп, оп, оп! — Зачистил я и выскочил следом, а мой Фоксец, подумав что мы сейчас играем, рванул по коридору в сторону бокового ответвления, которое вело в обход хоккейной арены в зрительское фойе. — Мужики помогите кота поймать! — Обратился я к «чёрным плащам».

— Нам за это деньги не платят, — усмехнулся один из незнакомцев.

«Ну и дурак», — подумал я, убегая за котом. Но лишь повернув за поворот, я тут же скомандовал своему безобразнику «к ноге» и Фокс прибежал к хозяину, то есть ко мне. Дальше я толкнул дверь маленькой хозяйственной комнаты, где хранились всякие мётлы, веники, вёдра и тряпки, и трясущимися руками от нервного напряжения нащупав под ковриком на полу ключ, закрылся с другой стороны. «Не зря я каждый день раньше всех приходил на тренировки, — усмехнулся я, срезая заранее приготовленными ножницами шнурки на коньках. — Серый неприметный плащ — приготовил, кеды тоже тут же припрятаны. Лестница стремянка, чтоб сейчас вылезти в узкое окно, которое находилось под потолком и выглядывало на ноги случайных прохожих, тоже стояла здесь в углу! И даже сумка для Фокса и дефицитных иностранных коньков была под рукой».

Правда на всё про всё у меня ушло секунд десять, и когда я вылез на улицу и побежал через хозяйственные постройки, я молил только о двух вещах, чтобы сборная за пять минут не слила выигранный матч, и чтобы товарищи «Чёрные плащи» подольше хлопали своими клювами. Затем я рванул между двух рядов гаражей, потом перескочил через забор, и наконец, вывалился к стихийной стоянке автомобилей. Меня интересовал автобус кинопередвижки, который на мою удачу уже ждал. Водитель, заметив человека в сером плаще поверх хоккейной формы и в не завязанных кедах на ногах с большой сумкой в руке, открыл дверь и через пару секунд нажал на газ.

— Минут через десять, пятнадцать здесь всё наверняка перекроют, — выдохнул я, усевшись на кресло между ящиков с кинопленкой и кинопроектором, и вынув из сумки перепуганного кота Фокса.

— Ничего, — хохотнул водитель. — Все хоккей смотрят, город словно вымер. Через десять минут мы уже будем на окраине Москвы.

— Радио включи, — потребовал я, погладив Фокса по чёрной мало смышлёной голове. — Хотелось бы удостовериться, что сборная победит.

Водитель кинопередвижки покрутил ручку настройки и сквозь треск раздался голос Николая Озерова, который нахваливал нашу молодую сборную за тот феноменальный отрезок игры, когда пять шайб одна за другой отправились в ворота непобедимых канадских профессионалов.

— А если все машины начнут осматривать уже за пределами Москвы? — Спросил меня водитель.

— Не волнуйся, я эту публику знаю, — пробормотал я, вслушиваясь в репортаж. — Они сейчас накосячили, значит, не менее часа будут друг на друга ответственность перекладывать. Затем, когда уже окончательно поймут что облажались, всё равно сделают вид, что всё идет по плану, всё под контролем, а потом придумают какую-нибудь нелепую отговорку, дескать, объект пропал из-за непредвиденного стечения случайных обстоятельств. И только утром они устроят срочное спецсовещание и уже к полудню завтрашнего дня организуют массовый план перехват.

— Ха-ха-ха! Я в это время уже кино буду крутить недалеко от Выборга, — захохотал «водила».

— А я буду ещё дальше, — устало улыбнулся я, а в это время по радио счастливый Николай Николаевич Озеров прокричал:

— Победа! Это победа, дорогие товарищи телезрители и радиослушатели! 5 : 4 — великолепная победа сборной Советского союза!

Ноябрь в городе Горьком выдался необычайно холодным. Чуть ли не с первых дней месяца повалил колючий снег, и жители массово переоделись в тёплую зимнюю одежду. Светка Самсонова тоже утеплилась с максимальной тщательностью, так как ещё малозаметный живот требовалось трепетно оберегать. Сегодня, как и все последующие дни, после занятий в институте, она медленно в одиночестве пошагала домой по улицам и переулкам родного Автозаводского района, благо жила всего в километре от учебного заведения. Много разных проблем свалилось на голову девушки в конце сентября и в начале октября, много о чём она передумала, многое, что в ней самой переменилось.

— Здравствуйте барышня, — нежданно поздоровался с ней странный человек с большой бородой, когда она оказалась на пустынной улице. — Вы не волнуйтесь, я от Ивана вам письмо привёз. — Догадался бородатый, что нервировать девушку сейчас не лучший момент, поэтому сразу же перешёл к сути. — У него всё нормально, он в хоккей играет там, за океаном, только скучает сильно. Но обещает, что вы скоро встретитесь и всё будет хорошо.

Конец книги 5.