Плетеная экскурсия (СИ) - "Cyberdawn" - Страница 19

Этноменталитет, решили мы с Зелёнкой после обсуждения. Интересы личности к минимуму, интересы общности — к максимуму. И если личности надо дыхательными и пихательными ублажать нечистика во имя интересов общности — ублажает, как миленькая.

Азияты, дикари-с, оценил я. Да и забил — живут, как могут, их даже свинотрахами не назовёшь. Свой пласт цивилизации, европейским нам понятный только теоретически. К счастью.

Да и магия, как я и отмечал, либерализует Восток, волей-неволей. Когда личность может общности скрутить дулю, причём подпереть этот жест силой, всякие «общественность требует» меняется «общественность идёт нахер».

Вот так, ночуя в степи, никуда особо не заезжая, да и не гоня, ехали мы на восток. Пока, на утро третьего дня, не встретился нам караван. Что, как минимум, было небезынтересно: первый степной караван, нами встреченный. Высоковероятно — идущий по Шёлковому путю, то есть преодолевший Железные Ворота, ну и обладающий интересной нам информацией.

И, наконец, состоявший из «цитрусовых» ельфов: с апельсиново-оранжевой кожей, лимонно-соломенными волосьями, тонкими и длинными усами. И пузатые: я вот думал, что это наш уникальный «Стальной Апельсин», а это видовое. Какой-то азиятский подвид металюдей, очевидно.

Сам караван тащили знакомые хорхои, и, к моему удивлению, шадахвары, казлы-однороги с музыкальными рогами. Не мелкий подвид, которому я рог обломал, за здоровые, как лоси. И повозки тащат, однако.

И, что самое интересное — наперерез Траку бултыхал пузом оранжевый ушастый в белой свободной одежде. И жесты всякие делал, и морду лица жалобную делал: мол, поговорить очень надо.

— Интересно, — протянул я, тормозя Трак.

— Интересно, — согласно махнула ушами Зелёнка. — Видимо, подвид из Джуньго.

— Ты про цитрусовых?

— Угу.

— Скорее всего. Но мне больше интересна информация по ущелью из первых рук. И что им из-под нас надо — тоже интересно.

— Пророк, — ткнула Ленка в просительно кривляющуюся физиономию на мониторе. — Скорее всего — проблемы с нечистью.

— Занятно, в общем — проверим, — заключил я.

— Я с тобой. Он один, артефактов нет. Мне приятно, что ты обо мне заботишься, папа Кащей. Но сейчас посмотрю-послушаю, — показала Зелёнка язык.

— Ну ладно, — прикинув, согласился я. — Хотя ты и в бою помогаешь, и выходишь…

— После того, как папа Кащей всё проверит и прибьёт потенциально опасное, — сделала вид примерной девочки зелёная вредина.

— Не звиздите! — возмутился я. — И вообще — пойдём этого апельсина ушастого слушать!

— Пойдём.

10. Ветром надуло

Так что, убедившись в безопасности визитёра, высунули мы с Ленкой физиономии из Трака. Апельсиновый и остроухий пухлик подскакал, лапки то молитвенно складывал, то театрально заламывал.

— Сам небесный император устроил нашу встречу… — заречетативил апельсин.

— Здорово, — прервал я трындёж. — Елена Зелёнка, Кащей Бессмертный. Надо чего?

На это у остроухого произошёл явный сбой системы — он подвис, начал загибать пальцы и вообще, занимался мыслительной деятельностью. Наконец, через минуту, его операционная система и переферийное ПО справилось с задачей:

— Я, уважаемый Бессмертный, Маблунг, скромный предводитель каравана, следующего из Благословенной Поднебес…

— Охренительно приятно, Маблунг. А теперь к делу: что у вас стряслось? И что нам за это будет? — вновь вклинился я в велеречие ушастого. — И хорош трындеть не по делу. Трындеть надо исключительно по делу, — отрезал я, под суровые кивки Вредной (хотя губы у Зелёнки подрагивали, хех).

— Проблемы? — через полминуты выдал апельсин результат своих размышлений.

— Могу устроить, — честно ответил я. — Хорош, давай конкретно: что за нечистик, в чём проблема? Я его не чувствую, — отметил я.

— И в сети ничего такого нет, — махнула ушами Зелёнка.

— Да достанется проклятый дяосюэгуй на поругание самым…

— Ясно. Лен?

— Противоречивые данные. Дух-следопыт, проказник в ночи. Воздушный, судя по всему, — значительно посмотрела на меня Зелёнка, поклацав по кнопочкам.

— Ясно. В Железных вратах подцепили? — уточнил я у апельсина.

— В Яшмовых!

— Монопенисуально.

— Э-э-э… почтенному виднее…

— Вот да. И?

— С Ворот проклятый гуй не даёт нам покоя!

— Угу. Лен, какого хрена мы этого гуя не чувствуем и не фиксируем?

— Одна из базовых характеристик данного нечистика — «скрытность». Вдобавок его, скорее всего, нет тут — появляется на закате, уходит с рассветом.

— Точно так, Мудрая…

— Это я — Мудрый. А она — Вредная, — уточнил я.

— Как будет угодно почтенным.

— А я не против!

— Прибавка к Имени? — ехидно уточнил я, тонко намекая, что это не просто звуки.

— Эээ… не знаю, думать надо, — признала Ленка.

— Угу, — подтвердил я. — Так, что творит этот гуй? Какого гуя он к вам привязался? И вообще, давайте детали, — затребовал я от апельсина.

И распелся Маблунг цитрусовым механическим соловьём, на тему того, что караван прошёл ущельем. «Разорение, гневящее Небесного Императора — половину товаров оставили проклятым яоугаям!» — плакался торгаш, что в общем, и логично.

А вот с «данью человеками и металюдьми» вышло занятно. Для всяких нечистиков хитрые ушастые набрали: страшых, немощных, одиноких. То есть, тех у которых мягко говоря проблемы с личной жизнью. А нечистикам мало того, что на внешность пофиг (что в ряде случаев и не так, но в целом — близко к истине), но и будут кормить, поить и вообще будущего супруга-супруга.

Вообще, в рамках имеющихся вводных, нельзя не признать, что решение это если не идеальное, то довольно изящное. И несколько физиономий «с обочины жизни личной и вообще» сами, бодро и с песней присоединились к каравану. Прям «сайт знакомств» после конца, хех.

И нашли своё щасье с какими-то там воздушными нечистиками. Какими — чуть не брякнувшийся на колени апельсин говорить отказался — мол, клятва.

В общем — логично и оправдывает отсутствие толковой информации в сети насчёт творящегося в ущелье.

Но это — прелюдия. А людия в том, что то ли предпоследний, то ли последний мздоимец, этот самый гуй, наотрез отказался от «страшилищ». И от товаров, затребовав себе на потребу пару ельфов, разных полов. На что ельфы пойти не желали, предложили товары и пару страшил (судя по отсутствию их в караване — видно, гуй был не последним, так что сплавили их ещё какому нечистику). Гуй послал ушастых на гуй, ушастые послали гуя на гуй. Причём, судя по результату, оба посыла воплотились: гуй остался без поживы, но докопался до каравана, как пьяный до радио.

И в ночи глухой трахал под одеялом скованных «ночным параличом» караванщиков во все дыхательные и пихательные, причём внешне — непонятно. Стелс пихот, блин. И не только трахал, ломались повозки с надутым в оси песком, рвались ткани, кашляли ушастые как сволочи и вообще.

При этом, очевидно, базовое стелспихотство гуя делало этого диверсанта незаметным для матерных граффити защитного толка. На Имя Небесного Императора гуй клал своё стелс-пихало, а после пихал его в ушастых.

То есть, паразита даже не видели ни разу, переговоры и глумёж над отпихаленными — голос из-за спины, на ухо, глумливый такой шёпоток.

По результатам, быть отпихалеными каждую ночь ушастым крайне не нравилось. Плюс проблемочки со здоровьем, плюс ломающийся караван. Попытки не спать привели к тому, что в ночь когда не спали — никого не отпихалило. Но на следующую ночь отпихалило с особой злостностью, лёгкими травмами, и в два раза большее количество, чем «стандартно».

В принципе, выходит что: тут не столько «жёны-мужья» нечистику нужны. Скорее всего, этот гуй качает энергию как страданий, так и сексуальную. И мудрость мою продолжение рассказа подтвердило: запихаленные цитрусовые взмолились о пощаде. На что глумливый гуй обозначил двадцать рыл, две трети каравана, как «плату». Что было ну совсем невозможным, даже с «ушастым самопожертвованием». Которое, насколько я понял, у цитрусовых было столь редуцированно, что его, по сути, и не было.