Последний синклит - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 37

– Какие отношения у вас были с Важевским? – вдруг спросил Хашаб.

– Нормальные, – удивился Тиллих. – Я его впервые увидел здесь, в Дартфорде.

– А мистера Кодзи Симуру? – ласково улыбнулся Хашаб.

– Господи, ну сколько можно! – крикнул Тиллих. – Я же говорил вам, что она ошиблась. Я же вам объяснял...

Он готов был расплакаться.

– Достаточно! – резко сказал комиссар. – Вы опять срываете нам беседу, Хашаб. Я начинаю думать, что вы делаете это сознательно.

– Мне нужно знать...

– Мистер Тиллих, – строго прервал арабского эксперта Доул, – вы можете идти. До свидания.

Когда Тиллих вышел, Доул укоризненно взглянул на Хашаба.

– Так мы ничего не добьемся, – сказал он.

– Что я и говорил, – кивнул Хашаб. – Мы не сумеем раскрыть это преступление, пока не позвоним в полицию. Возможно, сэр Энтони сам придумал этот дьявольский план.

– Убив своего внука? – иронично спросил Дронго.

– Нет. Потеряв внука, он чуть не сошел с ума и решил отомстить. Восемь наших фамилий были ориентиром для него. Он пригласил нас сюда, придумав ложное покушение на правнука. Чапмен решил убить всех восьмерых, всех нас, чтобы отомстить таким образом. Тогда все сходится. Свет был замкнут на первом этаже. Сэру Энтони было безразлично, кто именно сядет в джакузи. Ему было важно открыть счет убийствам, начав с любого из нас. Своего рода ритуал, если хотите.

– У меня такое ощущение, что вы были соавтором сказок «Тысяча и одна ночь», – сказал Дронго. – Откуда такие дикие фантазии, Хашаб? И как тогда вы связываете убийство Алана Эндерса с этой историей?

– Наверное, он узнал о планах сэра Энтони, и тот решил его убрать раньше других. Все можно объяснить. Возможно, что убийство Важевского было лишь началом и сегодня за ужином отравят еще кого-нибудь из нас.

– Восточный менталитет, – пробормотал Хеккет, – дикая фантазия и необузданные эмоции.

– А у вас европейский сволочной рационализм! – разозлился Хашаб. – Хотите все разложить по полочкам, объяснить все явления – от полета пчелы до создания Вселенной.

– Хватит... – пробормотал комиссар, и в этот момент в конференц-зал вошел встревоженный Стивен Чапмен.

– У нас неприятности, господа, – сказал он, доставая свой мобильный телефон.

– Кажется, ваш отец приказал собрать все мобильные телефоны, – напомнил комиссар.

– Верно, – сказал Стивен, – но это мой телефон.

– И вы пришли познакомить нас с новой моделью? – спросил Хеккет. – Или вы хотите, чтобы мы позвонили в полицию?

– Не шутите, Хеккет, сейчас не самое подходящее время, – прервал его Доул. – Что произошло, мистер Чапмен?

– Мой мобильный телефон фиксирует все разговоры, – показал на свой миниатюрный аппарат мистер Чапмен. – Последний раз я говорил с лондонским офисом. Сегодня воскресенье, и я продиктовал распоряжения на завтра. Лондонская биржа будет закрыта, но в Токио скоро начнется рабочий день, и мне нужно было дать указания. Я говорил по мобильному телефону около восьми минут, и все было зафиксировано в памяти. И говорил я сегодня утром. После этого оставил телефон в своем номере и никуда не звонил.

– Продолжайте, мистер Чапмен, – сказал в полной тишине Доул.

– По воскресеньям в офисе обычно никого не бывает, но я попросил двух моих сотрудников приехать на работу. Когда я снова решил им позвонить, то обратил внимание, что мне звонили из моего офиса. Это меня удивило, обычно они не звонят мне по мобильному телефону. Я набрал их номер и выяснил удивительную вещь. Оказывается, сегодня днем к ним звонили, и на определителе номера, который стоит у меня в офисе после покушения на жизнь Энтони-младшего, был указан именно мой телефон. Но я не звонил днем в свой офис, это я помню абсолютно точно.

– У вас последняя модель мобильного телефона? – быстро спросил Хеккет. – В памяти такого аппарата должны быть зафиксированы все ваши последние разговоры и номера телефонов.

– Да, – согласился Чапмен, – и именно поэтому я решил все проверить. Выяснилось, что моим аппаратом пользовались именно в то самое время, когда был убит мистер Важевский. В два часа двадцать одну минуту. Кто-то в этот момент говорил по моему телефону. И говорил только несколько секунд. Потом этот же человек позвонил мне в офис, а когда оставшиеся там сотрудники хотели ответить, неизвестный сразу отключился. Мои сотрудники решили, что произошло случайное разъединение, и перезвонили мне.

– Можно посмотреть ваш телефон? – попросил Дронго.

Чапмен передал ему аппарат. Хеккет наклонился вместе с Дронго над телефоном. Эта была последняя модель «мотороллы». Дронго внимательно рассмотрел телефон. В нем была фиксированная память. Дронго начал просматривать разговоры. В десять тридцать пять состоялся восьмиминутный разговор. Затем кто-то позвонил...

– Вы кому-нибудь в отеле говорили, что вызвали сегодня сотрудников в офис? – уточнил Доул.

– Нет, – сразу ответил Чапмен, – абсолютно точно. Никому не говорил. Даже отцу.

– А вам звонили? – спросил Дронго.

– Сегодня утром, – кивнул Чапмен, – но это был не деловой разговор.

– Кто вам звонил, мистер Чапмен? – задал вопрос комиссар Брюлей.

– Я же сказал, что это был не деловой разговор, – ответил Стивен.

– И все-таки мы настаиваем, мистер Чапмен, – сухо заметил Доул.

– Это была моя знакомая, – нервно произнес Чапмен. – Надеюсь, господа не будут настаивать, чтобы я назвал ее имя?

– Будем, – кивнул Доул, – обязательно. И даже попросим вас позвонить ей, чтобы она приехала в Дартфорд.

– Я бы не хотел, чтобы вы с ней встречались, – вздохнул Чапмен, – но если будет нужно, я позвоню ей. Это миссис Лоуэл, но предупреждаю вас, господа, что она не имеет к нашим делам никакого отношения. Я познакомился с ней несколько месяцев назад.

Дронго тем временем продолжал проверку. В два часа двадцать одну минуту с мобильного телефона позвонили по неизвестному номеру. Разговор занял только одну минуту. И через минуту неизвестный позвонил в лондонский офис мистера Чапмена и сразу отключился, не дождавшись, пока возьмут трубку.

– Все верно, – сказал Дронго. – Звонивший хотел, чтобы последняя запись осталась как звонок в лондонский офис. Он воспользовался вашим телефоном и перезвонил в офис, чтобы вы ничего не заподозрили. Остается только выяснить, куда звонил неизвестный. Кстати, как он мог воспользоваться вашим телефоном?

– Я оставил его в номере на столике, – пробормотал Стивен Чапмен. – Как раз в тот момент, когда я вышел в коридор, ко мне навстречу бежала Линда. Но как этот некто вошел ко мне в номер, я не понимаю.

– Черт побери, я всегда не доверял этой девчонке! – пробормотал Хашаб, вскакивая со своего места. – Сейчас я ее приведу, и мы все узнаем.

– Хашаб! – крикнул комиссар, но тот уже выбежал из помещения.

Дронго еще раз задумчиво посмотрел на номер телефона.

– Странно, – сказал он, – я как будто его знаю. Давайте проверим, кому именно звонил наш абонент.

– Это рискованно, – возразил комиссар. – Возможный пособник убийцы может догадаться, что мы вычислили неизвестного.

– Да, – согласился Дронго, – но я абсолютно уверен, что знаю этот телефон. У меня хорошая память, комиссар. Мне знаком этот номер. Шестьсот двадцать девять – восемьдесят восемь – восемьдесят восемь. – Он нахмурился, еще раз прочитав номер телефона и стараясь вспомнить. – Ну, конечно, – внезапно сказал он, – я вспомнил, кому принадлежит этот телефон. Сто семьдесят один – код Лондона, а номер телефона... Четыре восьмерки, как же я мог забыть?

Он быстро набрал номер, высветившийся на аппарате. Шестьсот двадцать девять – восемьдесят восемь – восемьдесят восемь. И услышал, как на другом конце ему ответили, что в отеле «Дорчестер» его слушают.

– Я знаю, кто это звонил, – быстро сказал Дронго. – Это был Тиллих. Он звонил с вашего аппарата в момент убийства.

– Хашаб ошибся, – встал со своего места Квернер, – это была не Линда. Нужно привести сюда Тиллиха.

– Я вам помогу, – предложил Хеккет, и они поспешили выйти.