Последний синклит - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 26

– Мы успеем его позвать, – снова вмешался нетерпеливый Хеккет. – Что значит похож? Как вы это можете объяснить?

– Я встречался с двумя азиатами. Линда, возможно, просто перепутала, – уклонился от конкретного ответа Тиллих.

– Не ловчите, Тиллих! – повысил голос Хеккет. – Только что вы готовы были нам все рассказать. Неужели вы испугались и расплакались лишь из-за того, что встречались с человеком, похожим на Симуру? Говорите правду, Тиллих.

– Может, нам лучше позвать сэра Энтони? – вдруг предложил Дронго, внимательно наблюдавший за Тиллихом. Тот вздрогнул.

– Нет, не нужно! – крикнул он. – Я вам все расскажу! Я все вам расскажу, если вы дадите слово, что об этом никто не узнает.

– Говорите! – потребовал Хеккет, снова подходя к нему, словно собираясь еще раз трясти его за пиджак.

– Это были, это был... это был не Симура, – торопливо сказал Тиллих.

– Кто это был?! – крикнул Хеккет. – Кто? Нам нужно знать имя.

– Это были... – Тиллих затравленно оглянулся. Но, кроме Дронго и Хеккета, в комнате никого не было. – Это были корейские эксперты, – выдохнул он.

– Какие корейские эксперты? – оглянулся на Дронго Хеккет. – Что он несет?

– Что они от вас хотели? – быстро спросил Дронго.

– Информацию, – выдавил вконец обессиленный Тиллих. – Им нужно было знать, как будет проходить банкротство их филиала в Лондоне. Наша компания имела к этому отношение...

– Ничего не понимаю! – нахмурился Хеккет. – При чем тут Симура и ваши корейские эксперты? Вы опять врете, Тиллих...

– Подождите, – подошел к ним Дронго. Он сел прямо на стол рядом с Тиллихом. – Значит, вы не имели права давать им информацию, – понял Дронго. – Вы подставили своих руководителей и свою компанию?

– Не имел, – уныло согласился Тиллих. – Я думал, что об этом никто не узнает. Они ведь все равно собирались закрывать свой филиал. Это известная корейская фирма «Дэу», которая обанкротилась и теперь частично закрывает свои филиалы по всему миру, а частично уступает акции другим компаниям. Речь шла о возможной покупке их филиала нашей компанией.

– И вы выдали коммерческую тайну конкурентам, – наконец понял, что именно происходит, Хеккет. Он посмотрел на Дронго. – Я же вам говорил, что можно купить любого человека. Надо лишь заплатить настоящую цену.

– Покупают шлюху, – невозмутимо ответил Дронго, – порядочные люди не продаются. Что касается мистера Тиллиха, то я думаю, что он и сам уже осознал всю пагубность своего поступка. Именно поэтому мы будем молчать до тех пор, пока не закончится расследование. А затем мистер Тиллих напишет заявление о своем добровольном уходе. Я думаю, так будет лучше для всех. Вы ведь напишете такое заявление?

– Да, да! – крикнул с отчаянием Тиллих. – Я давно хотел уйти. Если бы не эти преступления... Я сам... Конечно, я уйду, и никто ничего не узнает.

– Вы еще не рассказали про Симуру, – напомнил Хеккет.

– Клянусь, – прижал обе руки к груди Тиллих, – клянусь, что я никогда не встречался с господином Симурой!

– Это мы еще должны проверить, – заметил Хеккет. – Вас ведь видели вместе.

– Нет, – неожиданно вмешался Дронго, – я думаю, что здесь Тиллих, возможно, и говорит правду. Линда приехала в Лондон из Шотландии. Она увидела Тиллиха с двумя азиатами в холле отеля «Дорчестер». Там невероятно большой холл с рестораном. И если они сидели в конце, а Линда стояла у входа, то издали рассмотреть их лица она не могла. Для нее все азиаты издали будут на одно лицо. Возможно, что один из корейских экспертов и был похож на Симуру. Мы лучше уточним у самого господина Симуры. Что касается вас, Тиллих, то я могу вам обещать только свое молчание. Я не уверен, что Линда захочет утаить факт вашей возможной встречи с Симурой. И если даже она ошибается, вам придется рассказать другим экспертам, с кем именно вы встречались в отеле «Дорчестер».

Дронго отошел от несчастного помощника, сел на стул и устало добавил:

– И учтите, что ее сейчас уже начали допрашивать Квернер и Хашаб. А эта пара только что загнала Арчибальда. Нужно было видеть, в каком состоянии он вышел от них.

– Что мне делать? – спросил Тиллих.

– Говорить только правду, – посоветовал Дронго. – Может быть, сэр Энтони не узнает о вашем предательстве. Хотя лично мне вы отвратительны. Можете идти, у меня уже нет вопросов. – Он взглянул на Хеккета, и тот отвернулся, давая понять, что также не хочет больше общаться с Тиллихом.

Когда за помощником закрылась дверь, Хеккет вздохнул:

– Он очень подходил в качестве главной фигуры обвинения. Вы разрушили такую подходящую версию, Дронго.

– Вам нужна версия или истина? – спросил несколько удивленный Дронго. – Неужели вы считаете возможным подтасовать факты даже в таком запутанном деле?

– Оставьте вашу мораль при себе! – отмахнулся Хеккет. – Я имел в виду совсем другое. Если он виноват, мы могли его чуточку дожать.

– А Кодзи Симура? Сэнсей потребовал бы доказательств, а у вас их нет, кроме утверждения Линды, что она якобы видела Тиллиха, встречавшегося с Симурой. А если у Симуры будет алиби? Если выяснится, что он в этот день был в Японии и его видели несколько человек? Что тогда? Он же не мог в одно и то же время оказаться в Лондоне и в Токио. Вы представляете, какой будет скандал?

– Как с вами трудно работать, Дронго, – разочарованно пробормотал Хеккет, усаживаясь на стул рядом с ним. – Теперь начинайте вы свой разговор, а я немного послушаю. Заодно постараюсь понять логику ваших рассуждений.

В конференц-зал вошла Элиза Холдер. У нее был такой строгий и вместе с тем надменный вид, что даже Хеккет невольно поправил галстук. Дронго вежливо поднялся и показал на стул, только что оставленный Тиллихом.

– Садитесь, пожалуйста.

Она прошла к столу, чуть отставила стул и села, положив перед собой сумочку. Дронго обратил внимание, что сумка от Дживанши.

– Можно курить? – спросила она. Дронго кивнул, и она достала сигареты и спички. Фирменные сигареты и такие же спички от компании «Давыдофф». Именно спички, а не зажигалка. В последнее время подобные мелочи начинали входить в моду. Увидев его взгляд, она словно прочувствовала его вопрос.

– У меня хорошая зарплата, мистер Дронго. Сэр Энтони считает, что толковым сотрудникам следует платить особые премиальные в знак поощрения их сверхурочной работы.

– Вы читаете мои мысли, – улыбнулся Дронго.

– Это обязанность хорошего секретаря. – Она чиркнула спичкой.

– Вы давно работаете у сэра Энтони?

– Да. Около четырех лет.

– Что вы можете о нем рассказать?

Она чуть удивленно посмотрела на Дронго. Когда красивая женщина держит сигарету, в этом есть что-то подсознательно сексуальное. И хотя Дронго не выносил даже запаха дыма, он отметил и ее манеру держать сигарету, и ее умение себя вести.

– Надеюсь, меня позвали не для того, чтобы я рассказывала о своем шефе? – чуть иронично спросила она. Иронии было в меру. Чуть-чуть. И вместе с тем в словах звучала насмешка.

Хеккет удовлетворенно хмыкнул, не считая возможным даже скрывать свое ликование. Ему нравилось, как вела себя эта женщина, и он не собирался этого скрывать. Кроме того, ему вообще нравилось, когда Дронго вольно или невольно оказывался не на должной высоте.

– Нет. – Дронго оставалось только улыбнуться. – Мы позвали вас, чтобы вы рассказали нам о каждом из подозреваемых. В том числе и о своем шефе.

– А он в числе подозреваемых?

– Пока нет. Но иначе нам трудно будет вычислить настоящего убийцу.

– Если вам так нужно... – Она чуть откинулась на спинку стула. – Он умен, – задумчиво сказала Элиза, – иногда он меня даже поражает своим необычным мышлением. Он целеустремленный, энергичный, несмотря на свою болезнь. Много работает. До сих пор руководит всеми делами компании. У него есть чувство юмора, он любит женщин. Кажется, все.

– Любит женщин? – встрепенулся Хеккет. – Что вы хотите этим сказать?

Если на Дронго она еще смотрела с некоторой иронией, подчеркивая свое равенство, то на Хеккета взглянула, словно на надоедливую муху. И чуть задержала взгляд, чтобы дать понять, насколько велика дистанция между ними. Хеккет не обиделся, он действительно был толстокожий.