Последний синклит - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 14

Переодевшись, он направился в тренажерный зал, чтобы расписаться в журнале. По строгим правилам, установленным в отеле, каждый гость, вошедший в тренажерный зал и собирающийся пройти к бассейну или в сауну, должен был зарегистрироваться в журнале посетителей. При этом он получал персональную карточку, чтобы пройти в коридор, ведущий в мужское и женское отделения.

Дронго обратил внимание, что в тренажерном зале находится только Полынов, который поднимал тяжести. Мрачно посмотрев на Дронго, он отвернулся, ничего не сказав. Дронго подошел к стойке, взял ручку, чтобы зарегистрироваться, и услышал за спиной веселые голоса. Это был Хашаб, направлявшийся в бассейн со своей очаровательной спутницей. Сюзан Бердсли посмотрела на Дронго с некоторым вызовом, словно ожидая его осуждения. Но Дронго расписался и, получив полотенце с карточкой, даже не пошел в раздевалку. Он толкнул стеклянную дверь и вошел в просторный зал, где был бассейн. Несмотря на свои размеры, бассейн не был глубоким. Максимальная глубина в центре достигала полутора метров.

Кроме Важевского и Хеккета, в бассейне никого не было. Дронго бросил полотенце на один из стульев, стоявших у края бассейна, после чего снял шорты, положил их рядом с полотенцем и отправился в душевую, чтобы принять душ, перед тем как войти в бассейн. Он услышал, как громко пошутил Ихсан Хашаб, вошедший следом за ним в помещение.

– Кажется, вы неплохо устроились, господа, – громко сказал арабский эксперт, обращаясь к Хеккету и Важевскому.

Сюзан Бердсли не вышла к бассейну, очевидно, отправившись переодеваться. Именно поэтому Хеккет огрызнулся в ответ:

– Ты тоже чувствуешь себя как на курорте. Не теряешь времени зря, Хашаб? Хотя я на твоем месте поостерегся бы так любезничать с этой девицей.

Дронго стоял под душем, который находился около сауны, в коридоре, ведущем из бассейна в раздевалку, и слышал каждое слово.

– Почему? – спросил Хашаб.

– А ты подумай сам, – сказал Хеккет фыркая. – Этого врача убил кто-то из людей Чапмена. И не исключено, что это сделала именно твоя пассия.

– У тебя дикие фантазии! – расхохотался Хашаб. – Представить себе миссис Бердсли в роли убийцы? Почему вы, европейцы, всегда подозреваете женщин? Или это последствия феминизации вашего общества?

– При чем тут феминизация? – зло спросил Хеккет. – Я говорю тебе о конкретном человеке.

– Я тоже говорю о конкретном. Она наверняка знала, кто именно должен сюда приехать. А ведь нам звонили всем по очереди.

– Он прав, – вмешался Важевский, – нужно быть осмотрительнее. Сейчас важно найти убийцу. Вполне возможно, что убийца среди нас...

Дронго заметил, как в коридоре показались две женские фигуры. Он невольно посмотрел на женщин. Чапмены умели подбирать даже секретарей. Высокие, хорошо сложенные красивые женщины шли по направлению к бассейну. У Сюзан Бердсли волосы были собраны в пучок. На ней было символическое бикини, не скрывавшее, а скорее подчеркивавшее ее формы. У Элизы Холдер купальник был более скромным, но также позволял всем оценить красоту линий ее тела. Обе женщины прошли к бассейну.

– Кажется, все Чапмены неисправимые бабники, – громко пробормотал Хеккет.

Дронго вышел в коридор, направляясь к бассейну. В джакузи сидел Важевский, откинув голову назад. Вода бурлила вокруг него. В бассейне плавали две пары. Если Хеккет и Элиза Холдер находились в разных концах бассейна, то Сюзан и Хашаб, напротив, плавали рядом, в самом центре. Дронго осторожно спустился по ступенькам в бассейн.

– Осторожнее, не поскользнитесь, – издевательски посоветовал Хеккет.

– Если бы я знал, что вы здесь, я бы сюда не пришел, – проворчал Дронго.

– У вас, кажется, на меня аллергия? Это странно, вы не находите? Ведь это вы меня переиграли в прошлом году. И вы же меня после этого не любите. А может, это страх оказаться несостоятельным? Проиграть в случае нашего второго столкновения? – спросил Хеккет.

Дронго рискнул нырнуть. Вода была теплая. Он вынырнул рядом с Хеккетом.

– А у нас намечается столкновение? – спросил он.

– Не ловите меня на слове, – ответил Хеккет. – Я имел в виду возможное столкновение в будущем.

– Среди тех, кто сюда приехал, я больше всего мог подозревать вас, мистер Уорд Хеккет, – признался Дронго.

Рядом послышался смех. Дронго невольно оглянулся на Хашаба и его спутницу.

– Может, еще кого-нибудь? – спросил Хеккет. – Он ведь подозрительно быстро начал за ней ухаживать.

– У вас нет ничего святого, – пробормотал Дронго. – Вы ведь с ним, кажется, друзья?

– Мы с ним знакомые, – ответил Хеккет. – Кстати, почему она так безмятежно пережила смерть врача? Или она заранее знала, что он должен сегодня погибнуть?

Дронго посмотрел на Сюзан Бердсли и перевел взгляд на Элизу Холдер. Она плавала у другого края бассейна. Когда Анджей Важевский вышел из джакузи, намереваясь спуститься в большой бассейн, Элиза поднялась по лестнице и прошла к джакузи. Из коридора, ведущего от раздевалок, показался мокрый Никита Полынов. Очевидно, он принял душ после занятий в тренажерном зале и перед тем, как искупаться в бассейне.

Полынов не стал прыгать в большой бассейн, а, пройдя к джакузи, уселся рядом с Элизой Холдер. Они о чем-то тихо говорили. К Дронго тем временем подплыл Важевский.

– Что вы думаете об этой истории? – спросил он.

– Ничего хорошего, – признался Дронго. – Сэр Энтони сделал очевидную ошибку. Нельзя было приглашать сюда столько экспертов. Синклит мудрецов. Если бы здесь находились обычные люди, любой из экспертов сумел бы предложить какое-нибудь решение. А когда нас так много, мы не знаем, что делать. Ведь если убийства планирует кто-то из нас, то найти его будет гораздо труднее, чем обычного человека. Гораздо труднее.

– Да, – согласился Важевский, – но все равно это чертовски интересно. Заканчивается не просто век или год. Заканчивается тысячелетие. И в какой-то мере, возможно, кончается наша эпоха. Эпоха гениальных сыщиков. В двадцать первом веке преступников будут находить машины, я в этом абсолютно убежден.

– Тогда машина должна будет стать более совершенной, чем человек, – пробормотал Дронго.

– Так и будет, – уверенно сказал Важевский, – вот увидите. В двадцать первом веке нас спишут за ненадобностью.

В джакузи через каждые пять минут автоматически включался аппарат. После первого включения Полынов вышел из джакузи, оставив там Элизу Холдер. Он прыгнул в бассейн и энергично поплыл в другой конец. Элиза дождалась второго включения джакузи. Дронго увидел, как Хашаб и миссис Бердсли вышли из бассейна, направляясь к джакузи, а Важевский отправился в сауну, намереваясь растянуться на досках. В отличие от Германии, где в сауну можно было входить абсолютно раздетым, в Англии подобный нудизм не поощрялся.

Едва Важевский ушел в сауну, как следом за ним поспешил Хеккет. Дронго вышел из бассейна вместе с ним, но отправился в джакузи. Он вошел в небольшой бассейн, вежливо кивнул Элизе Холдер. Она равнодушно ответила на его приветствие. На холеном красивом лице Элизы не было никаких эмоций. Хашаб весело приветствовал своего коллегу. Миссис Бердсли кивнула дружелюбно.

– Вы говорите по-арабски? – спросил Хашаб.

– Очень слабо, – признался Дронго, – скорее понимаю некоторые слова.

– А по-турецки?

– Да.

– Тогда я хотел бы с вами поговорить сегодня вечером, – предложил Хашаб. – Может, вы зайдете ко мне?

– Это вы прислали мне письмо? – спросил Дронго.

– Какое письмо? – удивился Хашаб.

– Ничего, – ответил Дронго. – Давайте встретимся в баре.

– Нет, – возразил Хашаб, – я не хочу, чтобы нас видели вместе. Я зайду к вам после одиннадцати.

– Тогда лучше я поднимусь к вам.

– Договорились, – согласился Хашаб.

– На каком языке вы говорите? – спросила Сюзан Бердсли.

– На фарси, – почему-то соврал Хашаб.

Элиза поднялась и вышла из джакузи, ничего не спросив и не сказав. Очевидно, она вообще не любила выражать свои чувства.