Герцогиня Пять Мешков (СИ) - Юраш Кристина - Страница 33

И в это сладострастное мгновенье ему было все равно, что он был похож на легионера-завоевателя, которых король отправлял покорять новые неизведанные земли.

 На  обнаженном плече и крыле, словно алый плащ красовалась оторванная штора, а на голове золотой шлем с двумя ручками, спасший его от двух карнизов и одного портрета. Герцог предохранялся, как мог.

Глава тридцать пятая

Немного придя в себя, герцог нашел рубашку, пока зацелованная красавица поправляла платье.

Гиос со стоном приходила в себя, вздрагивая, видя вокруг руины.

Тем временем Пять Мешков схватила тряпку и стала ею тереть пол.

- Прекрати, - произнес герцог, вытаскивая из ее пальцев гобелен. Он обнял ее одной рукой. – Теперь ты – герцогиня! А полы моют слуги!

 Ее глаза наполнились слезами, она всхлипнула и утерла слезы.

- А для чего тогда жена? – спросила она, пока Гиос трясущимися руками собирал остатки вазы.

- Для всего остального, - заметил Бертран, не сводя взгляда с Гиоса, который бегал то от одной разбитой вазы к другой.

- А я уже три залы помыла! – всхлипнула Пять Мешков, показывая рукой на прикрытую дверь.

Гиос, который бережно собрал осколки вазы, снова покачнулся и с грохотом упал.

Бертран тоже посмотрел на прикрытую дверь и решил не расстраиваться.

Внезапно послышался конский топот. Бертран хмуро подошел к окну.

- Письмо от короля! - послышался крик. – Письмо от короля!

Бертран неспешно направился в сторону двери, перешагнув через старину Гиоса.

- Уберите его отсюда, - кивнул он слугам. – И закройте двери на ключ.

Те бросились вытаскивать Гиоса, а следом за герцогом семенила Пять Мешков.

- Постой здесь, - произнес герцог, поглядывая на гонца. Кто-то же должен был отвести четкое «нет!» обратно.

Не то, чтобы герцог отвык от королевских милостей и почестей. Не то, чтобы сильно соскучился по дворцовым интригам. Нет, поначалу здесь, в провинциальной глуши, ему было как-то скучно без щебечущих красавиц и ослепительных балов, но потом все как-то подзабылось.

- Ваше сиятельство, - произнес гонец, удерживая коня, которого, видимо, все еще несло по извилистым дорогам. – До его величества дошли слухи, что вы женились. А посему, он хочет видеть вас, чтобы выразить свою радость от этого события.

Герцогу протянули свернутую бумагу с королевской печатью.

- Он хочет видеть вас и вашу супругу на балу. Так что будьте так любезны явиться на бал, - закончил гонец, а конь чуть не встал на дыбы. – Молчание король расценивает, как знак согласия.

- Нет, - твердо произнес Бертран.

- Что? Вы отказываете королю? – спросил гонец, глядя на герцога так, словно не видел до этого сумасшедших. А теперь будет что рассказать внукам.

- Отказываю, - коротко произнес Бертран.

Гонец пришпорил коня, оставив герцога в его воспоминаниях. Золотые люстры сияли, женский переливистый смех сменялся шуршанием роскошных туалетов.

Тихие возгласы удивления и затаенные женские взгляды, облизывающие его со всех сторон. Все это снова накатило волной, словно запахи дорогих духов. Бертран даже сжал пальцы, вспоминая, как учтивые слуги протягивают ему бокал на подносе.

- Ну че там? – послышался запыхавшийся голос Пять Мешков. – Пришел, ни здрасте, ни до свиданья! И даже не поел! Дела так не делаются! Что ж ты его поесть не позвал! Я бы быстро стол накрыла! У нас в Мэртоне всегда так делаю, когда гости приезжают!

«Мужик, ты родился под счастливой звездой!», - подумал Бертран, глядя на столб оседающей пыли из-под копыт. – «Тебя явно хранят какие-то боги!».

- Да так, - неоднозначно произнес герцог, как вдруг появился Гиос.

- Че? На бал во дворец приглашали? – спросил старик, пока герцог делал ему страшные глаза.

- Бал, - обомлела Пять Мешков. – Настоящий?

«Хороший был дворец! Столько веков простоял! Я тут, между прочим, вражескую силу сдерживаю, как могу!», - задумался крылатый герцог.

- Ой, а мы поедем? - спросила Пять Мешков с надеждой.

- Нет. Ну, хочешь, я тебе здесь бал сделаю? – спросил Бертран, видя, как у нее задрожали губки. И сам обалдел от собственной щедрости!

Глава тридцать шестая

- А на королевский бал никак? – спросила Пять Мешков.

«Видимо, моего дворца ей мало!», - заметил герцог, представив как король сидит на руинах и плачет.

- Я уже отказал, - произнес Бертран, увлекая ее за собой обратно в замок. Если честно, то он не знал, где безопасней ее держать. На улице или в замке. Но пока что он был уверен, что ее нужно держать в руках. Так надежней.

- Жаль, - всхлипнула Пять Мешков, но на этот раз Бертран был неумолим. – Жалко-то как! А я всегда мечтала хоть одним глазочком на балу посмотреть! Чтобы все в красивом терлись и жрали в три горла. Или плясали, как лошади загнанные!

«Как тонко подмечено!», - заметил герцог, вспоминая все балы, которые ему доводилось посещать. – «У меня возникает такое чувство, что она точно была на балу!».

Обычно в это время было откровенно скучно. Слуги копошились во дворе, а герцог не знал, чем себя занять.

Где-то в закрытой галерее слышались шаги. Туда изо-всех сил прорывался Гиос, но Бертран приказал его не пускать.

И тут, впервые в жизни, герцог заметил, что его супруга крайне интересный собеседник.

- … а потом появился медведь! – рассказывала Пять Мешков, сидя у него на коленях. – Прямо из чащи вылез! А тут Мартин как бросится к нему и заорет: «Беги! Я ее задержу!». Вот такой у меня героический брат! Так, что это был не медведь, а медведица, раз он кричал: «Я ее задержу!».

Герцог понимал, что по сравнению с Мартином жил очень скучно и неинтересно.

- Ой, а я еще историю расскажу! – обрадовалась Пять Мешков. Она могла говорить без умолку. – Пошли мы как-то с Мартином купаться на озеро. Как вдруг я тонуть начала!

- Да ты что? – удивился герцог. – Мне кажется, что ты не тонешь.

-Тону, еще как тону! Так вот, тону я, значит, - вдохновенно продолжала Пять Мешков. – А Мартин не растерялся! Он ветку схватил длиннющую такую! И стал мне по голове ею бить. Мол, хватайся, сестричка! А я сначала запаниковала, а потом поняла, почему по голове бьет! Это чтобы я перестала кричать, и думать начала! Я за ветку ухватилась, а он ее бросил. Так вот, я на ней и доплыла. А он на берегу сидит и плачет: «Ну почему-у-у!». Я его утешала, мол, ну со мной же все в порядке. А он ревет еще сильней, успокоиться не может…

«Какая прелесть!», - подумал герцог. Он обнаружил странную вещь. Ему приятно слушать истории, в которых мучается кто-то, а не он. Скажем так, эти истории, в которых кто-то умер, или Мартин совсем отчаялся избавиться от сестры, очень тешили его самолюбие.

- А однажды за мной парень ухаживать начал, - вздохнула Пять Мешков. – Ну как ухаживать? Ну как бы ухаживать! Ко мне парни даже подойти боялись. Это все Мартин виноват! Братик сразу всех предупредил, что если кто со мной свяжется, кирдык ему! А тут увидала, что паренек один.

«Мартин пытался спасти мир, как умел!», - подумал герцог, улыбнувшись и глядя на свое прекрасное чудовище.

- Хороший парень, - отмахнулась Пять Мешков. – Так вот, с тех пор стал ходить за мной везде. Как обернусь, он идет. И за спиной что-то прячет. В лес пойду, он по кустам прячется. В деревню вернусь, он за деревьями стоит. И снова что-то прячет. Видать, предложение делать собирался. Да стеснительный был сильно! Стеснялся своей деревянной ноги!

- Деревянной ноги? – спросил герцог, предвкушая подробности. Впервые он слушал истории с таким интересом, что даже не зевнул ни разу. Хотя терпеть не мог их раньше.

- Ну да. Однажды Мартин позвал его погулять вместе с нами. Они взяли веревку и топор. Всю дорогу шли и переглядывались. Я сразу поняла, что они охотится будут! Топором забьют и на веревке потащат. Так вот, паренек этот веревку нес. И все на меня поглядывал. Я сразу поняла, что понравилась ему. Вот и зыркает на меня. А потом он решил пошутить, и связать меня, как вдруг провалился в медвежью берлогу. И медведь ему ногу отгрыз!