Обещание розы - Джойс Бренда - Страница 26

— Мне жаль, что вы целиком и полностью возлагаете на меня вину за случившееся, — сухо проговорил он. — Вы несправедливы ко мне. Но как бы там ни было, я все же намерен взять вас в жены, и я не переменю своего решения, не нарушу слова, данного королю Малькольму. Да, я сделаю это, какую бы лютую ненависть вы ко мне ни питали.

Как только дверь за ним закрылась, Мэри ничком повалилась на постель. Слезы ее иссякли, но грудь давило все то же безысходное горе. Несколько минут она лежала без движения, а когда наконец повернулась на бок и со вздохом открыла опухшие от слез глаза, то обнаружила, что из дверного проема за ней внимательно наблюдает та самая женщина, с которой Стивен разговаривал несколько часов назад в верхнем коридоре замка.

— Неужели же и вас поместили в эту комнату? — тихо и весело, с кокетливой улыбкой спросила она, неторопливо подходя к кровати.

Мэри выпрямилась, поправила сбившуюся набок вуаль и торопливо пригладила волосы. Ей было крайне неприятно, что эта развязная, самоуверенная девица застала ее в столь невыгодном положении — в слезах, раздавленную горем.

— Да, похоже, что именно в эту, мадемуазель, — с достоинством ответила она.

— Значит, вас принуждают выйти замуж за Стивена? — с плохо скрытым злорадством спросила незнакомка. В ее больших темных глазах горело любопытство.

— Полагаю, мадемуазель, вам уже известно, кто я такая, — Мэри встала с постели и вызывающе взглянула в лицо девушке. — Не соизволите ли в таком случае и вы назвать мне свое имя?

— Я — Адель Бофор, — с улыбкой сказала та, сопроводив свои слова легким кивком. — Бывшая невеста Стивена. Возможно, мое имя вам так же небезызвестно, как и мне — ваше, принцесса Мэри.

Мэри с недоумением и некоторым недоверием взглянула на собеседницу. Она никак не ожидала, что особа, которая столь развязно вела себя сегодня со Стивеном, окажется благородной леди, одной из богатейших невест Англии, и была совершенно уверена, что перед ней — метресса Стивена, роскошная придворная куртизанка, продающая свою любовь всем и каждому без разбора.

— Похоже, он женится на вас только ради политических выгод, которые сулит ему этот союз, — с притворным сочувствием проговорила Адель.

— А на вас он, по-видимому, собирался жениться ради ваших денег.

Адель усмехнулась, обнажив ряд белоснежных зубов.

— Не только из-за них, принцесса! — Она выразительным жестом провела рукой по своей узкой талии и округлому бедру. Мадемуазель де Бофор явно хвасталась перед Мэри своими пышными, развитыми, соблазнительными формами. «Неужели он был близок с ней? — пронеслось в голове у Мэри, и мысль эта причинила ей невыразимое страдание. — Неужели он ласкал ее так же, как и меня, а она с такой же радостной готовностью отдавалась его ласкам?! Нет, этого не было, не могло быть!»

Внезапно Адель заговорщически улыбнулась и, подойдя к Мэри вплотную, негромко, доверительно, но в то же время с неким нажимом произнесла:

— Если вы и в самом деле желаете избежать этого брака, я могу помочь вам.

Мэри вопросительно, с робкой надеждой взглянула на нее, и Адель, на цыпочках подбежав к двери, внезапно распахнула ее. Убедившись, что их никто не подслушивал, она вернулась к Мэри, обняла ее за плечи, склонилась к самому ее уху и прошептала:

— Мне от души жаль вас, и я помогу вам, принцесса, чего бы мне это ни стоило.

— Не понимаю, чем вы смогли бы мне помочь, — недоуменно пробормотала Мэри.

— Ведь вы действительно не хотите стать его женой? Я не ошиблась?

Мэри утвердительно кивнула.

Адель провела языком по губам, торжествующе усмехнулась и вновь склонилась к самому уху Мэри.

— Избавиться от Стивена не так сложно, как может показаться. Вам надо бежать отсюда. Только и всего. — И она радостно засмеялась, так, словно ни минуты не сомневалась, что выбраться из Тауэра и Лондона было самым простым на свете делом.

— О, если бы это было возможно! — и Мэри молитвенно сложила руки.

— Мужайтесь! Я помогу вам.

Когда Стивен вновь вошел в комнату, отведенную Мэри, он к немалому своему удивлению застал свою невесту совершенно преобразившейся. С лица ее словно по волшебству исчезли следы недавних слез, на щеках выступил слабый румянец, глаза горели решимостью и упрямством.

Несколько минут спустя они молча бок о бок ими длинными коридорами, направляясь к главному залу, где проходил торжественный ужин.

Великолепие зала поразило Мэри, привыкшую к строгости в манерах, нарядах и убранстве, с незапамятных времен царившей при дворе ее родителей. Все стены огромного помещения были увешаны бесценными гобеленами и дорогим оружием, пол устилали восточные ковры с причудливыми рисунками. Зал освещало множество факелов и свечей, и пламя их заставляло загораться мириадами искр драгоценности придворных дам, коих присутствовало здесь никак не менее сотни. Мужчины были одеты в яркие камзолы и накидки, отороченные блестящим цветным атласом. От всей этой пестроты, от шума множества голосов, звона кубков у Мэри зарябило в глазах. Она в нерешительности остановилась у входа, но Стивен, положив руку ей на талию, уверенно повел ее к возвышению, на котором в окружении почетных гостей восседал король Руфус.

— Иди, иди же скорее к нам, любезный Стивен! — еще издали приветствовал король своего вассала. — Мы непременно и тотчас же должны закончить наш разговор!

Мэри усадили на стул с высокой резной спинкой, и она оказалась между Руфусом и Стивеном. Внутренне напрягшись и стараясь ничем не выдать своего волнения, она чувствовала, как сотни глаз со злорадным любопытством впились в ее лицо. Мэри казалось, что она нисколько не обманывалась на свой счет. Она и в самом деле была здесь вовсе не почетной гостьей, а пленницей. Король и его придворные относились к ней с презрением и неприязнью, радуясь ее беспомощности и одиночеству. Словно военный или охотничий трофей, она была сейчас выставлена напоказ всем этим норманнам.

И ее нисколько не удивило бы, начни Руфус прилюдно поздравлять своего доблестного вассала Стивена де Уоренна с удачной охотой.

Леди Адель сидела недалеко от почетного возвышения и увлеченно беседовала о чем-то с мужчиной, чье лицо показалось Мэри смутно знакомым, но она напрасно силилась вспомнить, где и когда могла видеть его. Адель заметила на себе взгляд Мэри и дружески улыбнулась ей. Мэри ответила на приветствие слабой, сдержанной улыбкой. В душе ее внезапно шевельнулась легкая тень ревности: ведь если их дерзкий, отчаянный план удастся осуществить, Адель Бофор в скором времени станет женой Стивена.

— Вам, похоже, скучно при дворе моего брата, принцесса? — любезно и участливо спросил ее принц Генрих, сидевший слева от Руфуса.

— О нет, напротив, ваше высочество! — с готовностью отозвалась Мэри. — Ведь здесь со мной мой любимый, и оба мы обласканы великим и могущественным королем Англии. Я просто сама не своя от восторга!

Принц уловил саркастические нотки в ее голосе, и улыбка его тотчас же потускнела. Стивен, который, казалось, был всецело поглощен беседой с Руфусом, предостерегающе сжал ее руку. Мэри ответила ему нарочито простодушным взглядом.

— А как вам понравился Лондон? — продолжал допытываться Генрих.

— Он восхищает меня, — улыбнулась • Мэри. — Восхищения достойны также и все деяния бесстрашных норманнов. — Она уже не могла остановиться и продолжала с каким-то мстительным упоением:

— Ведь только смелые, отважные люди могут быть способны на такой великий подвиг — взять в плен шотландскую принцессу и принудить ее предстать перед алтарем, не так ли?!

Стивен и Генрих разом повернули головы в ее сторону и, прервав свой разговор на полуслове, оторопело уставились на нее.. Мэри была бесконечно горда собой. Она сумела высказать свое презрение королю и принцу норманнов, а также до глубины души уязвить Стивена де Уоренна.

Придя в себя после замешательства, вызванного словами Мэри, Генрих с вымученной улыбкой спросил:

— Не желаете ли вы познакомиться с вашим единокровным братом Дунканом, принцесса? Он — один из ближайших друзей моего брата. — Принц легким кивком подозвал к себе мужчину, сидевшего возле Адели, и лишь теперь Мэри поняла, почему его лицо показалось ей таким знакомым: он был очень похож на их отца, короля Шотландии Малькольма.