Петр Романов. Veni, vidi, vici (СИ) - "shellina" - Страница 8

Додумать я не успел, потому что ход внезапно закончился.

— Что там, тупик что ли? — Щедров выглянул из-за меня, я же в это время внимательно осматривал стену передо мной.

— Похоже, — я скривился. Неужели мы столько времени потеряли зря? — Хотя, ну-ка, подержи факел, — я сунул ему наш единственный источник света, и провел кинжалом по насторожившему меня участку. Зрение меня не подвело на этот раз, сейчас я видел совершенно отчетливо, что здесь идет ровная щель, из которой, как мне показалось, тянет долгожданный ветерок. Убрав кинжал в ножны, я навалился на стену. Она чуть дрогнула, и тогда я повернулся к напряженно смотрящему на меня Щедрову.

— На стене должно быть металлическое кольцо для факела. Сунь его туда и помоги мне, — он кивнул, и вскоре мы уже вдвоем навалились на стену. Было узко и никаких маневров мы делать не могли, просто тупо давить всей массой, ощущая, что с каждой секундой стена поддается все лучше и лучше.

Факел мигнул, тоже верно, не может же он гореть вечно, вот только, если у нас ничего не выйдет, то придется блуждать практически в темноте, потому что магические огоньки не давали такого яркого света, а делать их более яркими я пока не умел. Но моим не слишком обнадеживающим прогнозам не суждено было сбыться, потому что, как только факел мигнул в последний раз и погас, мы вместе с Щедровым почувствовали, что камень пошел вперед, и мы, не успев сориентироваться, рухнули за ним в образовавшуюся нишу. Ниша была неглубокой, точнее, это была не ниша даже, а очередной проход. В нем было еще темнее, нежели до этого, но, скорее всего, это все мои обострившиеся чувства сыграли со мной злую шутку. Он был очень узкий и не высокий, поэтому по нему нужно было ползти друг за другом, но это было наименьшее из зол. Я попытался сотворить хотя бы тусклого светляка, чтобы не блуждать в кромешной тьме, но в таком небольшом пространстве, даже отведя его от себя на далекое расстояние, он слепил, создавая дополнительные неудобства в виде боли и рези в глазах. Я с сожалением его погасил и первым залез в образовавшийся проход, не обращая внимания на стенания своего спутника. Ползти нужно было совсем немного, вот только я не подумал, что выход тоже может располагаться над полом. Понял я это, когда полетел вниз, а следом за мной рухнул Щедров, слегка придавив меня своей тушей.

— Ну, и где мы? — Щедров поднялся и, подумав, поднял камень и поставил его на место, закрыв проем, из которого мы выпали. Камень был тяжелый, но Щедров оказался силен, как бык, у него только жилы на шее вздулись, когда он поднимал эту тяжесть. Меня помочь он не попросил.

— В склепе, — радостно объявил я ему, подсвечивая пространство светляками и указывая на стоящие рядком гробы. — Так, — я подошел к одному из гробов и прочитал. — Василий Шуйский. Забавно.

— Шуйские вымерли все, еще когда магия только-только появилась, и люди не знали всех ее возможностей, — Щедров подошел поближе.

— Ну вот поэтому библиотеку до сих пор и не нашли, — я потер влажный от пота лоб, скорее всего оставляя на нем грязный след.

— Я только одного не пойму, а откуда там чары, если во времена Ивана четвертого о магии только сказки ходили? — Щедров нахмурился и осмотрелся.

— Ты вообще слышал, что я говорил? — я не спеша направился к выходу. — Иван не сам прятал библиотеку, ее прятали позже, уже Годуновы. Скорее всего, поручили еще верным Шуйским, которые, к тому же, дальними родственниками по Скуратовым царям приходились. А Шуйские, поручение исполнив, отдали Богу душу, даже не сообщив о том, куда именно спрятали тайную библиотеку. Ну, или сообщили, только тот, кому сообщили не донес эту информацию до заказчика, кем бы он все-таки не являлся. Бывает, особенно на войне. И все. Тайна ушла в могилы, точнее в фамильный склеп вместе с ними. — Я рывком открыл дверь усыпальницы, и на меня сразу же обрушились ночная такая приятная прохлада и оглушительный девичий визг.

— А-а-а! Мы же со склепом не работали! Умертвия, скрыги! — нас с Щедровым чуть с ног не сбили надрывные крики со всех сторон. Только один парень стоял и смотрел на нас во все глаза, боясь сделать даже шаг, приобщаясь ко всеобщей панике.

— Где мы? — решил я попытать счастье, спросив у единственного адекватного человека то, что меня очень сильно интересовало.

— На кладбище, — еле слышно ответил он, разлепив пересохшие губы.

— Это понятно, губерния-то хоть какая?

— Московская, — ответил он, делая шаг назад.

— Ага! — Удовлетворенно воскликнул я. Как мне показалось это прозвучало несколько зловеще в темноте кладбища. — А год какой?

— Тысяча семьсот тридцатый, — ответил парень и, развернувшись, довольно проворно скрылся в темноте, словно его тут и не бывало, с громким, несущим весь ужас пережитого воплем.

— Не стыдно тебе? — укоризненно посмотрел на меня Щедров, покачивая головой.

— Нет. Зато мы знаем, что во времени не переместились и в принципе находимся недалеко от школы. — Еще бы мир прежним остался, про себя подумал я, не спеша делиться своими мыслями со спутником.

— Тихо! Сейчас всем двойки влеплю за то, что живых недорослей от симпатичных покойников отличить не можете! — шипящий мужской голос пролетел над кладбищем, на которое мы вышли, и зажегся яркий свет, озаривший все вокруг. Вот! Мне тоже надо научиться такой яркий фонарь делать, а то просто убожище какое-то постоянно получается. — Вы кто такие, мать вашу? И почему вы болтаетесь по учебному кладбищу ремесленной академии во время проведения практикума по некромантии? Вам что жить надоело? — к нам быстрым шагом подходил чрезвычайно злой высокий, худощавый мужчина с тонкими чертами лица. Одет он был вполне обычно: синие плотные штаны — джинсы, как я узнал, и черную куртку, напоминающую чем-то те, какие мой клан делает для клириков, но все-таки отличающуюся. Он остановился напротив нас, скрестив руки на груди, а за его спиной начали собираться девушки и парни лет пятнадцати-шестнадцати на вид, одеты в форму этой самой академии, и поглядывающие на нас с нескрываемым любопытством. Мы с Щедровым переглянулись, и он кивнул мне, предоставляя право слова.

— Если я скажу, что мы просто заблудились, вы нам поверите?

Глава 5

Наставника у молодых некромантов, которые учлись в ремесленной академии, звали Семен Яковлевич. Фамилию свою он нам не сказал, не счел нужным, скорее всего. Зато, услышав наши имена, он сморщился так, словно половину лимона разгрыз.

— Детишки кланов, ну конечно, можно было догадаться, — прямо с кладбища он попытался связаться по Сети со школой, но почему-то не сумел, все входящие сообщения блокировались на подлете. Более того, родители Щедрова, живущие в Москве, также не отвечали на посланные сообщения, хотя они, по крайней мере, не блокировались. А вот мои родители ответили и попросили Семена подождать с нами на кладбище, пока за нами пришлют машину. Я сначала, конечно, возразил, намекнув, что лучше позвонить деду, но меня наставник смерил таким взглядом, что спорить мне больше не хотелось. Оно и понятно, они жили в Москве, а Семену Яковлевичу очень хотелось от нас избавиться как можно быстрее, ему еще своих учеников в чувство приводить, а то они до сих пор ходили, как зомби и опасливо на нас косились.

Я, если честно занервничал, когда услышал, что мне предстоит встретиться с родителями, которых я и в своем мире не знал. Отца я практически не помню, его убили, когда я совсем еще мал был, а мать и не знал вовсе, она умерла, не оправившись от родов, когда я появился на свет. Здесь же они были живы и здоровы: он не был цесаревичем, а мать не была принцессой, так как мелкие немецкие княжества во времена появления магии слились в одну страну, название которой так и осталось — Священная римская империя, со столицей в Вене. Княжеские рода сами собой трансформировались в кланы, и в одном из таких кланов дед и нашел отцу невесту, что характерно, ту же самую, что и в моем мире. Все-таки какие-то вещи остаются неизменными, по каким-то причинам во всех мирах.