Дочь Революции (СИ) - Карнов Тихон - Страница 65

Пилотесса кратко кивнула.

Вместе девушки спрыгнули с крыши — костюм, неприспособленный к такой ноше, сразу потянуло вниз, и даже созданные для планирования крылья не способствовали выправлению траектории полёта. В попытках скоординировать курс гарпия выстрелила крюком-кошкой в антенну на крыше свадебного салона. Когда Майнью с попутчицей достигли АДАМ, посыльная сказала:

— Давай.

Агния ослабила хватку — Нина, выскользнув, упала точно на поникшую голову титана. Вцепившись в край раскуроченного люка, пилотесса превозмогла боль и подтянулась. Посмотрела в сторону. В тот же момент Майнью благополучно приземлилась на балкон второго этажа. Перед тем, как забраться через дыру в кабину, Нина благодарно кивнула гарпии — едва та возвратила её жест, как на площади прогремел взрыв. Подруги синхронно повернули головы и увидели, что Раге атаковали отбившиеся от сектантов демиборцы.

Вдруг на поясе зашипела рация. Только Агния сорвала её, как раздалось:

— Осторожней, пташка…

— Что? — недоумённо. Гарпия взволнованно ответила: — Приём. Кто это? Приём.

— Цесаревич уже здесь… Наступает наш Парад…

— Кто это?!

Балкон, на котором стояла Агния, не выдержал всех потрясений и обрушился. Свободный полёт отбросил рацию. Майнью, в последний момент сориентировавшись, подалась в сторону и упала в метре от обломков. Из-за разбившихся плит проступила арматура.

— Агни! — Нина высунулась из кабины. — Ты как?

— Нормально, — отряхнувшись, ответила та.

— Агни! — Золотистые глаза пилотессы расширились от ужаса. — Сзади!

В следующее же мгновение Майнью пронзил источающий кислоту клинок. Проволока, оплетавшая его, начала расползаться по телу гарпии и точно присасываться к венам. Агния ошеломлённо открыла рот. Хрипло вдохнула. Из нагрудного кармана выпала красная коса с вплетённым в неё стеблем.

— Нет! — крикнула Нина, но отчаяние её растворилось в агонии Восхождения.

Меж тем со спины послышалось:

— Из Грустины обычно не возвращаются… — это были последние слова, которые она услышала.

Жизнь за считанные секунды оставила валькирию. Обескровленное тело рухнуло в ноги сектантке, направившей оружие демиборцев против людей.

Эпизод пятый

Карпейское Каэльтство: Градемин (Староград)

клуб «Клюква»

2-27/995

Вилена чувствовала себя единой с Матерью Войны, её верной дочерью и оружием, призванным в защиту своей благодетельницы. Культистка без страха смотрела на деми своими пустыми глазницами, и провалы текли чернильной кислотой. Рождённые Бездной слёзы, разбиваясь, прожигали брусчатку насквозь.

— Ты прекрасна, — вполголоса восхитилась Вейнберг.

Но деми не отреагировала на эти слова.

Она кричала и плакала. Крушила близлежащие дома. Всё то, что прежде составляло архитектурный ансамбль Старограда, превращалось в руины. Бесчисленные обломки и тела покрывали Дангери, и воздух, пропитанный гнилью и кровью, кружил Вейнберг голову.

Женщина была счастлива. Так, словно стояла вместе с Джестерхейлом Опустошённым в момент его встречи с Лиром, Отцом Кошмаров.

— Так вот, к чему ты стремилась?.. — сверху прозвучал знакомый голос.

Словно очнувшись, Вилена обернулась — в нескольких метрах от неё стоял Кемром. Она невольно улыбнулась, когда увидела его прежним: холодным, в сереющем от элегии плаще и маске, целой. Мужчина предстал безоружным — его руки, свободные, были на виду.

— Я думала, что больше тебя не увижу, — призналась Вилена и чуть поморщилась, когда деметалловый шлем вновь начал покрывать её голову. — Признаться честно, я даже рада, что ты выбрался. Мне хотелось, чтобы ты был рядом, когда это произойдёт.

— Было бы несправедливо, позволь я насладиться тебе триумфом и остаться после этого живой.

Несомненно, эти слова развеселили Вилену. Демиган снова обратился в клинок, а сама культистка направилась в сторону бывшего гарда.

— Значит, теперь ты снова здоров?

Произнесённая фраза возымела над Кемромом странную власть. Облик его деградировал, и перед Вейнберг появилось иного рода существо. Будто сама Федра обрела человеческую форму и явила подлинную суть. Маска, треснув, слетела с него — под рябой кожей запульсировали черви. Старые раны, открывшись, засочились гноем. Белёсые зрачки покраснели. Искривилась спина. Изо рта вязко потёк желтоватый секрет.

Энтузиазм вмиг оставил Вейнберг. Она опустила оружие и холодно усмехнулась.

— Это не мой кошмар… — Оглянувшись, женщина остановила взгляд на «Клюкве».

***

— Я не справилась, — жадно вдохнув воздух, сообщила Анастази. — Она… Она что-то сказала про здоровье, и я… Я не смогла докрутить этот страх.

Предложение Кемрома было простым: Лайне должна была оживить в сердце пережитый страх и представить, что капитан объединяется со своей прежней покровительницей для ликвидации дочери Стагета.

— Это уже неважно, — выглянув в окно, бросил капитан. — Она идёт сюда.

Когда Кемром и Анастази вырвались на крышу, они узрели взошедшую Раге. Представшая перед ними картина шокировала настолько, что каждым, кто видел воскресшую Мать Войны, овладевали эмоции ошеломительной силы: покуда одних парализовало страхом, другими овладевали ненависть и гнев.

Из недр Градемина рвался огонь. Языки пламени поднимались над площадью и коптили воздух. Иссыхали фонтаны кроворек. Дышать стало почти невозможно.

— Не смотри, — шепнул на ухо девушке Кемром, — она убивает.

Об этом Лайне знала и сама: прямой взгляд на деми оказывает на человека негативное воздействие. Уже не одно столетие ущерб минимизировали посредством использования стекол, в частности — с зеркальным напылением. Несмотря на то, что эта мера не являлась надёжной, она была единственной.

Только Анастази оторвала взгляд от Раге, как узрела залитую кровью Дангери. В последней схватке пало немало красморовцев и Чёрных Зорь: сотни обворованных временем тел лежали на расколотой площади. Пока одних в подземные глубины затягивала гравитация, другие становились новой плотью взошедшей деми.

Ведущая на крышу дверь распахнулась. В проёме, преисполненная монструозного величия, показалась Вейнберг. Обменявшись с Анастази встревоженными взглядами, Кемром с флиссой наперевес бросился на бывшую покровительницу. Та без особого труда отшвырнула его. Мужчина, ударившись о стене, упал без чувств.

Анастази непроизвольно попятилась, но отступать было больше некуда. Разве что вниз, где расстилалась кровавая пропасть. Вдали балтийка увидела Верховную Жрицу с верными ей ундинами да волчицами — те успешно прорезали себе путь к Дангери. На долю секунды девушке даже почудилось, что предвестница заметила её.

— Встретились два моих несчастья, — промурлыкала Вейнберг.

Шлем оставил её голову. Лицо женщины иссекали множество порезов — как незначительных, так и глубоких.

Меж тем Кемром аккуратно отполз в сторону. Из-за переломанных рёбер вздохнуть получилось не сразу. В висок стукнула отступившая прежде боль. Капитан раздражённо зажмурился. Сплюнув скопившуюся во рту кровь.

— Covon… — зашипел он. — Hor zos oner-it goretkon Dzhesterhejl…

Едва Вейнберг замахнулась мечом на вестницу, как за спиной первой раздались шаги.

— Вилена…

Женщина ошеломлённо застыла, когда услышала знакомый голос.

— Джестерхейл? — и обернулась.

В действительности, это был он. Высокий атлетично сложенный мужчина с длинными чёрными волосами. Глаза у него отсутствовали, а одет он был в опаленную форму путника начала X века. Небрежно накинутый на плечи плащ, казалось, ещё дымился.

Чем ближе к ней становился Джестерхейл, тем больше сталь уступала плоти. Доспехи открывали изувеченную металлом и элегией кожу. Обескровленную, белую, пожранную болезнетворной пигментацией. Изорванное платье едва прикрывало наготу истощённого тела, и обманчивая красота явила истинное уродство.

Одержимость, убедился Кемром, сорвала с Вейнберг последнюю маску.

— Я была верной тебе последовательницей… — одними губами произнесла Вейнберг и едва не пала на колени перед первым демиборцем. Сначала тот протянул к ней руку, но резко отвёл её и нахмурился. — Ты вернулся… Как и было обещано.