Дочь Революции (СИ) - Карнов Тихон - Страница 34

Тихоходка подняла на неё отрешённый взгляд.

— Что ты здесь делаешь? — В голосе Верховной Жрицы ещё теплилась материнская забота. — Я не вызывала тебя.

Вилена улыбнулась. На мгновение она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, наивно верящей, что эта исполинских размеров женщина может быть ей родной.

— Я здесь, чтобы просить тебя, — замурлыкала в ответ Вейнберг, — покинуть Санкторий вместе с сёстрами.

Взмахом руки Вилена опустошила свои глазницы и камнями бросила глаза в остывшую жаровню. Стеклянным блеском сверкнули протезы. Жрица, сладко улыбнувшись, подняла пустой взгляд на предвестницу. Та сохранила самообладание. Её словно не трогает это признание. Взгляд остаётся спокойным, когда она смотрит на названную дочь.

— Я всегда знала о твоей страсти, — поднявшись на ноги, обратилась к подопечной предвестница, — но не ожидала, что во имя её ты отринешь все наши устои. Ты не пробудишь его: ты вернёшь в мир иного… более страшного монстра. Мгла поглотила тебя, лишила рассудка. Мы должны идти об руку с ней, а не подчиняться.

Старшая вестница оскалилась. Занесла руку со спицей. Бросается с глухим шипением на Верховную Жрицу. Та ловко уворачивается. Перехватывает оружие. Проворно тянет на себя. Вилена, не удержавшись на ногах, лицом падает в остывшую жаровню. Тем временем тихоходка обходит деву. Удостаивает её снисходительным взглядом.

— Я и есть мгла, — подняв перемазанное сажей лицо, процедила Вейнберг. Из разбитого об угол жаровни подбородка бежала кровь. — Я делаю это ради нас, мама. Мы создаём мир, где Красмор места не будет. Где наши знания вновь обретут почёт и уважение, а боль и смерть низойдут в забвение…

— Красмор — наименьшая из бед, — отрезала Вейлон Вайс, и абсолютная тьма накрыла атер. — Восхождение Раге вернёт на землю монстра куда более страшного, чем кучка недоумков в клювах… Скажи, это стоит того? Стоит того, чтобы предать своих сестёр и мать?

— Какое предательство? О чём ты?! Мама! — капризно напирала Вилена. — Мы должны впустить деми в свой дом, ибо только с их помощью мы сумеем по-настоящему победить неравенство. Позволь огню угаснуть, и тогда мы станем истинными ragemine ker Vendiga.

— Этому не бывать, — твёрдо возразила тихоходка. — Мы всегда защищали славу карпейского рода, но не его преступления и пороки. Не делай из Вендиги оружие, иначе его направят против тебя.

— Не мы сделали из символа нашего будущего оружие, но, коли так вышло, то и мы готовы им воспользоваться. Вендига была истинной наследницей престола, но кости её, разбросав по свету, заточили в камне, а власть передали самозванцам. Нас вынудили отречься от своего прошлого, от своей истории, от самих себя. Почитание деми в нашей крови, и дом Ганноморт, в отличие от оккупантов, знали это.

Вайс тихо усмехнулась.

— Я не питаю особой симпатии к России, не могу оправдать Свинцовую свадьбу, но поклонение деми — страшнее прочего. Вендига была истинной, но не символом будущего. Не тогда, когда её и дворец затуманила худшая сторона Культа — та, о которой ты не слышала. Тебе и прочим выходцам из ABICO не приходилось сталкиваться с тем, что творилось в Финемелии до прихода псов Оскара. Так что же лучше — погрузиться в бездну вместе с правящим родом или призвать тех, кто выведет народ к свету?

Вилена, точно что-то обдумывая, отрешённо замолкла. Выражение её лица стало нечитаемым, пустым. Исходившее от неё воодушевление вмиг сменилось презрительным равнодушием.

— Надеюсь, ты оставишь выбор сёстрам, — наконец сказала она, — они имеют право вернуться к истокам. Даже если подобного не желаешь ты.

— Исключено. Если ты таким определила свой путь, Вилена, это наш последний разговор — следующая встреча для одной из нас обернётся трагедией. — Но Вейнберг молчала. — Убирайся. Видеть тебя не хочу.

Отвергнутая жрица оставила атер, понимая, что больше сюда не вернётся.

Совладав с собой, Вайс подошла к стене пустеющей в стене выемке. Своими нечеловеческими когтями предвестница провела меж камней, и они распались. В образовавшейся пустоте находилась стойка с деметалловыми доспехами. Тихоходка сняла с манекена шлем.

Наступил час сменить платья на доспехи.

Эпизод третий

Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)

Высшая Академия Демиборцев им. Джестерхейла Опустошённого

2-21/995

На часах пробило четыре часа ночи, когда Анастази покинула ВАД. Градемин спал глубоким сном. На улицах стало пустынно. Только перед Мостом Вечности стоял красморовский патруль. К тому моменту густеющий туман над рекой практически достиг дорожного полотна. Накипью узоров покраснели ограждения да поручни.

По пути домой Анастази опасливо прислушивалась к каждому шороху. Всматривалась в тени. Даже порывалась включить фонарик, но одёрнула себя, когда нашла источник шума. На стене ветхого дома вестница заметила разваливающегося падальщика. В его растёкшейся маске ещё просматривалась кошачья маска. В полутьме серебрился один глаз — второй был повреждён и фактически отсутствовал.

Заприметив падальщика, девушка подобрала с земли камень и спрятала за спину. При приближении к прототипу дозиметр предупреждающе затрещал. Тогда Лайне перевела протофон в беззвучный режим.

— Ты был в Линейной? — догадалась она. Голос её при этом прозвучал так, как если бы она разговаривала с домашним питомцем. — Что ты тут делаешь?

Падальщик оставался немым. Анастази только усмехнулась своей наивности. Однако вид сломанного прототипа вызвал у девушки жалость, и брови изломило сочувствие.

— Госпожа? — послышался позади встревоженный вопрос. — У вас всё хорошо?

Обернувшись, Анастази увидела патрулирующего район охотника. Прототип тем временем шустро скрылся в тени: краем уха вестница ещё слышала скрежет шестерёнок и работу мотора, спрятанного за стальными пластинами.

— Всё в порядке, — поблагодарила красморовца Лайне и рефлекторно проверила крепления респиратора. — Спасибо, господин.

Охотник, коснувшись края накинутого капюшона, кивнул и ушёл. После Анастази ещё раз заглянула в подворотню, но на свет падальщик более не высунулся.

Когда Лайне шла в сторону дома, то слышала неотступно следующие за ней щелчки. Однако стоило дверям парадной сомкнуться за её спиной, как они стихли.

Из своей спальни Анастази увидела падальщика ещё раз. Тот следил за её окном. Уставшая вестница не нашла в себе сил бороться с этой слежкой, и просто его зашторила.

Эпизод четвёртый

Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)

Высшая Академия Демиборцев им. Джестерхейла Опустошённого

2-21/995

— Солгал! Снова солгал! — Вейнберг сгорала от гнева. — Неужели ты рассчитывал, что я в это поверю? Лжец! Вырвать бы тебе язык да!..

На ходу она растирала руки так, что белила комками скатывались с кожи, и литеры грязью проступали на тонких запястьях. Ноздри жрицы гневно раздувались. Кемром, всё ещё одолеваемый головной болью, едва поспевал за покровительницей. Освещённые праздником этажи остались позади — жрица со своим гардом скрылись на чердаке. Сквозь бесчисленные архивы и груды хлама они добрались до винтовой лестницы, спрятанной за старыми коробками и снятыми со стен картинами с представителями проклятой каэльтской династии.

— Успокойся, — раздражённо коснувшись виска, попросил Кемром. — Без сцен.

Перед самым подъёмом Вейнберг схватила с подставки заготовленный факел и, облив спиртом из фляги, запалила его. Согревающий свет озарил всё вокруг, и с протянутой рукой жрица подалась наверх. Через несколько витков из-за поворота выглянула тяжёлая дверь.

— «Познакомились в клубе», да? За кого ты принимаешь меня, если считаешь, что я поверю в это? — не унималась женщина. — Это было в Линейной, да? Да?! Ведь ключ… Я его видела. Он у неё.

— А ты серьёзно рассчитывала, что перед тобой отчитаются после подписки о неразглашении? — Это замечание остудой отрезвило Вилену. Улучив момент, капитан продемонстрировал ей крест. — Я забрал его. Он уже у меня.