Наследница страсти - Джойс Бренда - Страница 30

— Не называй англичан так, как ты их только что назвала, они никогда нас не примут, если услышат подобное. И никогда не называй нас новыми. Ты знаешь, что я имею в виду!

Кейт засмеялась:

— Но ведь это правда!

И тут ее улыбка погасла. Она увидела очень красивого джентльмена, лет на десять старше ее. Он стоял у телескопа, обращенного к морю. Но смотрел не в телескоп, а на нее, Кейт. Девушка подумала, давно ли он приехал в Брайтон, потому что за десять дней, проведенные здесь, не видела его. Теперь он уже почти открыто рассматривал Кейт.

Сердце ее сжалось, и она вдруг смутилась, сама не зная отчего. Но он, без сомнения, был потрясающим мужчиной.

Они уже прошли мимо, и Кейт глянула на него через плечо.

Он дотронулся до своей шляпы, ослепительно улыбнувшись.

Не в силах скрыть удовольствие Кейт улыбнулась в ответ. Интересно, кто это?

— Ты флиртуешь? — Пораженная Мэри оглянулась.

— Конечно, мама. А что в этом плохого?

Мэри пришла в ужас. Это была пухлая женщина, очень светлокожая, голубоглазая и с золотистыми локонами.

— Веди себя как следует. Ты не найдешь мужа, если будешь вести себя как простолюдинка.

— Если бы папа был жив, — пробормотала Кейт, но Мэри ее не услышала.

Питеру Галлахеру всегда нравилась дерзость дочери, но ведь он и сам был дерзким человеком и ни в грош не ставил мнение о себе снобов Старого Света. Питер сделал себе состояние на резине и зарождающейся автомобильной промышленности, поэтому мог не заботиться о том, что думают о нем другие. Он умер в прошлом году, оставив большую часть состояния Кейт в виде акций компании и недвижимости и приличную пенсию ее матери. Мэри ни в чем не будет нуждаться до конца жизни. Кейт же была наследницей.

В Нью-Йорке Питер отверг с десяток претендентов на руку его дочери — Кейт было всего пятнадцать. Но он все же интересовался ее мнением, и она с ним соглашалась. Кейт знала, что, будь отец жив, он никогда не позволил бы выдать дочь замуж против ее воли.

И еще Питер хотел, чтобы она поехала в Англию.

— Во мне течет ирландская кровь, — сказал он ей как-то раз. — Когда я был мальчишкой, британцы плевали в мою сторону, потому что я мел там улицы. А теперь моя малышка выйдет замуж за одного из них.

Грустно было вспоминать об отце.

— Пойдем к морю, — внезапно попросила Кейт. — Снимем туфли и пройдемся по воде.

— Мы же не в купальных костюмах, и в любом случае уже слишком поздно для купаний. Посмотри, все уже уходят.

— Ну да, сейчас ты скажешь, что нам пора идти переодеваться к ужину.

— Конечно, дорогая.

— И нас ждет ужасный вечер. Все эти жирные дамы будут пялиться на нас так, будто мы свалились с луны.

— Кейт, перестань!

— Мама, они же ненавидят нас. Мы для них не более чем дикари, пещерные жители. — Кейт театрально передернулась. — Но ведь я не британка, мама. И наши деньги действительно новые. И все это знают.

— Не употребляй это слово! Оно такое… грубое.

— Какое слово? Британцы или новые? Ладно, я иду на пляж, а ты как хочешь. — Подобрав юбки так, что стали видны икры, Кейт побежала по пандусу.

— Кейт! Вернись! Ты вся будешь в песке!

Девушка, смеясь, бежала по пляжу. Она нарочно игнорировала мать, боясь превратиться в ее подобие. Кейт ни на кого не обращала внимания, а между тем дамы и господа таращились на бегущую девушку.

Господи, какие же они все скучные!

Как можно так жить? Строго по правилам, опасаясь того, что подумают другие.

Белая соломенная шляпа наконец слетела с головы. Кейт сложила зонтик, подняла шляпу и сунула ее под мышку. Длинные волосы девушки, рыжие и кудрявые, выбились из прически, но Кейт было на это наплевать. Она тряхнула головой, освобождая их окончательно, и побежала к воде. Крохотные камешки тут же набились в туфли. Волны катились к ней. Кейт подождала до последнего, а потом отбежала назад. Лайковые туфельки чудесным образом остались сухими.

Кейт смеялась, чувствуя себя счастливой и веселой. Если она поведет себя умно, то насладится летом и избежит помолвки с нудным британцем. Кейт снова ждала набегающей волны, но в этот момент шестое чувство заставило Кейт обернуться и посмотреть, но не на мать, которая ждала ее на деревянной скамье. На краю променада стоял тот потрясающий темноволосый джентльмен, облокотясь на кованую ограду и глядя в ее сторону.

Сердце Кейт на мгновение замерло. У нее перехватило дыхание, и она отвернулась, но поздно — пенный прибой накрыл ее туфли и намочил подол. Щеки девушки запылали.

Он наблюдал за ней, сомнения в этом не было.

Кейт улыбнулась, разулась и подумала, что, может быть, пребывание в Брайтоне окажется не таким уж скучным. Она снова оглянулась на джентльмена, он стоял там же.

Кейт еще поиграла с прибоем, все время сознавая, что он смотрит на нее. Наконец она бросила взгляд на мать. Та энергично махала ей рукой. Кейт знала, чего она хочет, но не двинулась с места. Незнакомец медленно уходил, собираясь пересечь Кингз-роуд. Неужели он наблюдал за ней все это время? Кейт улыбнулась.

Зная, что мать уже, наверное, кричит на нее, девушка со вздохом подобрала свои вещи и медленно двинулась к променаду. Оттуда уходила последняя группа гуляющих, но одна юная леди в огромной белой шляпе и прелестном белом платье отстала от друзей. Сжимая зонтик, она глядела на Кейт. Кроме них, на пляже уже почти никого не осталось. Было позднее, чем полагала Кейт.

Они наверняка опоздают на ужин, и все будут перешептываться у них за спиной. Кейт вздохнула.

Она побрела по крупному песку. Юная леди уже совсем отстала от своих, и Кейт увидела, что она примерно ее возраста, то есть шестнадцати лет, волосы у нее темные, глаза голубые, кожа светлая. Взгляды девушек встретились.

Кейт улыбнулась.

— Разве у вас нет купального костюма? — спросила ее новая знакомая.

— Конечно, есть, но к чему надевать его в это время?

— Вы, вероятно, загубили ваше платье.

Кейт оглядела себя и беспечно рассмеялась:

— Да я его никогда особенно и не любила.

Девушка тоже засмеялась:

— Вы — американка.

— А вы — бри… англичанка, — быстро отозвалась Кейт.

Темноволосая девушка улыбнулась.

— В этом нет ничего удивительного. Мы же в Брайтоне. — У нее был выговор, присущий представителям высшего общества Англии.

— Я здесь с матерью. Мы отдыхаем, — объяснила Кейт.

Девушка помедлила, потом пошла, приноравливаясь к шагу Кейт.

— Как мило. А раньше вы бывали в Брайтоне?

— Никогда. — Кейт улыбнулась. — Мама хочет, чтобы я нашла себе здесь мужа, за этим мы и приехали.

Девушка, казалось, удивилась.

— Мы все рано или поздно выйдем замуж.

— А почему? — засмеялась Кейт. — Потому что так велят нам наши родители?

— Мы обязательно должны выйти замуж, родить детей, — твердо заявила девушка.

— Какие старомодные взгляды, — беззлобно заметила Кейт. — Вы же не одна из этих титулованных бри… англичанок? Обычно именно они живут под таким давлением.

— Вообще-то я леди Энн Бенсонхерст, и полагаю, вы правы, некоторое давление существует.

— Ну а я мисс Кейт Галлахер. — Кейт протянула руку, сознавая, что ведет себя вызывающе, по-мужски.

Энн, помедлив, пожала ей руку и слегка улыбнулась:

— Очень приятно.

Они прошли еще немного, и Кейт спросила:

— А долго вы пробудете в Брайтоне?

— Несколько дней. У меня столько дел в Лондоне. В этом сезоне я впервые выхожу в свет. — Энн улыбнулась, явно радуясь своему счастью.

— Как мило, — отозвалась Кейт, жалея ее. Энн и глазом не успеет моргнуть, как ее обручат и даже не спросят, хочет ли она этого.

— А вот я выйду замуж, — заявила Кейт, — только по любви, даже если мне придется ждать десять лет.

Энн покачала головой.

— Должно быть, вы очень храбрая. Потому что никто не женится по любви.

Кейт засмеялась:

— Я не желаю поступать, как другие. Ведь жизнь слишком коротка, чтобы ограничивать ее глупыми, бессмысленными правилами. У вас есть машина?