Тайна предтеч (СИ) - Демин Игорь - Страница 5

Босой зажмурился, пытаясь разобраться в ощущениях. Он не знал, как сходят с ума, но видел людей, про которых говорили, что они безумны. Желания говорить бессвязные речи, вращать глазами или бегать по полю голым, желания у него не возникало. Мысли текли ровно, позволяя обдумывать каждую деталь. И все же стоит открыть глаза — и вот они, картинки. И даже если очень захотеть, чтобы они убрались к чертовой бабушке…

Значки исчезли. Пропали, словно их и не было.

Босой выдохнул облегченно, но теперь он чувствовал даже некоторую обиду. Чем бы видение не являлось, теперь, когда оно исчезло, изнутри грызло любопытство.

«Посмотреть бы снова, понять».

Послушные мысленному приказу, значки и полоски вновь всплыли перед глазами, только теперь собранные в совсем ином, новом рисунке.

«Нет, не эти, прежние!» — возмутился про себя Босой, уже не особенно беспокоясь, безумие это или сон.

Картинки сменились, как будто он перевернул страницу книги. Перед глазами снова всплыл ряд строчек и одна единственная полоска, отчетливо разделенная на три части вертикальными отсечками. Если считать, что все происходящее — не бред, Босой взялся бы утверждать, что первая треть была заполнена белым, а другие две трети оставались пустыми.

«И что это, черт побери, значит?».

В голове щелкнуло. Босой дернулся от неожиданности, насильно выдернутый из воспоминаний обратно на свалку, к крысиному логову. За годы он привык не замечать мелких извещений, но сейчас расслабился и услышал.

И хорошо. Зубы крысы слишком глубоко проникли в тело, расширяя и без того болезненную рану. В сапог потекла кровь, и шкала жизни начала опускаться, преодолев отметку в девяносто процентов. Слишком низко для начала охоты, но пока не критично. Вот если бы он пропустил уведомление, пришлось бы переносить охоту на несколько дней. Торговцу, с которым все уже было оговорено, это не понравится.

Здоровье — 90%

Босой одним ударом добил крысу. Хватит на сегодня прокачки стойкости — и так кровь до конца охоты будет хлюпать в сапоге. Впереди немало работы. Не уходить же с единственным хвостом?

Нога снова скользнула вниз, и второй защитник вцепился в нее точно также, как и первый. Перетягай их хоть с десяток — все будут действовать одинаково, и не попытаются сообразить — куда исчезают товарки? И может быть не стоит повторять их судьбу?

Короткий удар, пока зубы грызуна не пробились сквозь черпак, и новый камень полетел в очередную нору. Оттуда выскочило сразу пять защитников, и на этот раз среди них был один из тех здоровяков, которых Босой называл прапорщиками. Теперь крысиный отряд имел командира, и тактику пришлось пересмотреть.

Мир менялся. Понемногу, исподволь, но Босой видел изменения едва ли не каждый день. С год назад крысиные прапора появлялись только на третьем уровне подземных логовищ. Месяца четыре назад стали заходить на второй, и вот уже грызун-здоровяк на поверхности, крутит носом, отыскивая врага, попискивает, организовывая вокруг себя круговую оборону.

Босой примерился и метнул ему в морду булыжник. Не повезло. Именно в этот момент прапор развернулся, почуяв какой-то запах. Острые края камня располосовали ему нос, но не убили. Хлынула кровь, но на боевом духе защитников логова это никак не отразилось. Пронзительно взвизгнув, здоровяк повел звено в атаку. Ловчий перебрался на стрелу и привычно, даже с некоторой скукой занял оборону.

Сколько он уже погубил крыс, прямо здесь, на этом экскаваторе? Уж точно не меньше четырех десятков. Если считать по всем свалкам, которые он встретил на своем пути — под тысячу. Жители мусорных завалов были не такими уж простыми, но самыми предсказуемыми противниками.

Пока не замечали ловчего — крутились возле норы, перебегали туда-сюда, принюхивались и надолго застывали на месте. Хватались за подставленный сапог, отпрыгивали от сброшенных мертвых товарищей, но никогда не пугались, не отступали, до последнего повторяя один и тот же охранный ритуал.

Первым на стрелу экскаватора вскочил, как и всегда, самый слабый боец крысиного звена. Животным благородство не свойственно. Если противник силен, то первый погибнет точно, а значит посылать надо того, кого меньше всех жалко. Если же противник слаб — так пусть и справляется с ним самый хилый, а потом делится добычей.

Босой даже не взглянул на авангард, выцелил прапора и снова метнул булыжник. Камень проломил грызуну череп, оставив звено без командного центра. Теперь уничтожение живой силы противника оставалось делом времени.

Стараясь не потерять равновесие, ловчий пинками раскидал с трудом карабкающихся по ржавому металлу крыс. Две из них отошли в мир иной прямо в воздухе, потому что Босой прекрасно знал это слабое место — внизу, сразу за ребрами — попадание в которое могло отправить грызуна к праотцам с одного удара. Оставшихся добил бросками камней.

Пока все шло по плану. Трижды защитники выскакивали по двое или трое, дважды с прапорами, но никто их них не успел даже прыгнуть в сторону человека, не то что укусить. Собрав трофеи, Босой, насколько смог, расширил вход одной из нор и полез в нее вперед ногами.

По идее, раз защитники перестали выскакивать, первый уровень свободен, и все же стоило проявить осторожность. Если кто-то в темноте тебя хватает за ноги, а голова и руки еще снаружи — это одно. Гораздо хуже, если вцепятся в лицо или голову, и попробуй тогда выберись.

Узкий ход закончился меньше, чем через метр. Сколько Босой не лазил в крысиные логовища, так и не понял, зачем они строят внутри мусорных куч такие огромные пещеры, что человек может идти в полный рост. Правда, доходить до самого низа не удавалось, но на пройденных уровнях он ни разу не видел, чтобы столь большое пространство хоть как-то использовалось.

Босой достал из рюкзака небольшой светильник и поджег фитиль. Это была его гордость — настоящая стеклянная лампа, способная работать почти на любом жидком горючем. Экономная и удобная, она не потухала даже если уронить ее на землю. При охоте в завалах, пещерах или норах — вещь незаменимая. Без нее в некоторые места и соваться не стоит.

Люди и не совались, предпочитая заплатить за услуги профессиональному ловчему.

— Эй, родимые! Выползай! — без труда отыскав спуск на второй уровень, Босой крикнул и, едва услышал шелест когтей, метнул булыжник в проход, столь же узкий, как и входная нора. Он нисколько не сомневался, что камень попадет в цель и унесет с собой одну, а то и две крысиных души. В таких вот условиях, когда цель не ожидает атаки, его бросок всегда был безошибочно точен.

Слишком часто за последние годы он бросал камни, а если долго и упорно стараться, не жалея себя, то интерфейс обязательно вознаградит новой силой. Такой, что не подвластна ни одному человеку, у которого интерфейса нет. То есть любому другому человеку в мире, кроме Босого.

Крысы на втором уровне подземелий по интеллекту мало отличались от первого, то есть были точно такими же тупыми. Часть из них удалось закидать камнями, часть передавить сапогами прямо перед лазом, и все же до зачистки уровня было еще не близко. Там, в дальних залах, скопилось не меньше трех ведомых прапорами отрядов, и с ними точно придется вступать в рукопашную схватку.

На такой случай у Босого был предусмотрен особый аргумент.

Он отвязал от рюкзака палку, которую обычно таскал в руках на манер посоха. Почти бесполезное в голом виде оружие после присоединения металлического наконечника превращалось в копье, легкое, острое и прочное. И вот им-то ловчий умел творить настоящие чудеса.

Во вторую руку лег большой охотничий складень. Увидел бы сейчас Босого любой, даже очень спешащий по собственным делам гррах — вмиг бы аннигилировал зарвавшегося человечка. Деревянное копье они еще с горем пополам терпели. «Разрешались» и тонкие заточенные полоски металла в качестве хозяйственных ножей. Но стоит соединить древко и металл, или, не дай бог, собрать несколько полосок металла в складень — пиши пропало. Гррахи, конечно, людей и поселки не обыскивали, да и вообще относились к людям не внимательнее, чем к полевым мышам, и все же бдели. Попадешься на глаза с небольшим хозяйственным ножиком, но с деревянной ручкой — пиши пропало.