Тайна предтеч (СИ) - Демин Игорь - Страница 49

Люди сдавали уровень за уровнем, заваривали двери, заделывали трубы и шахты лифтов, но острые широкие боевые лапы ящериц позволяли вгрызаться даже в бетон. Чудища проделывали новые проходы, и в тоннелях вновь разгорались битвы.

Здесь, на третьем уровне, следы сражений были видны особенно хорошо. В стенах с тех времен сохранилось множество лазов: заложенных кирпичом, залитых бетоном, засыпанных песком и даже заваренных решетками из арматуры — и возле каждого остались следы жарких боев. Рядом с одним бетон словно смыло, образовав на полу немалых размеров воронку.

Винник присел рядом, раскрошил кусочек цемента из ямы между пальцев:

— Кислота. Серьезно же чудища их прижали, раз местные решили использовать кислоту. Она, знаете ли, активно испаряется и жить на уровне, разлив такое количество, долго было невозможно. Это был их последний бой.

— Совсем? — ужаснулась Зоя, которая и на втором-то уровне чувствовала себя дискомфортно, а уж на третьем выражение испуга с ее лица не сходило вообще. Держаться ей удавалось только благодаря присутствие Босого, Рины, а еще Ласки, — Они все погибли?

— Последний бой на этом уровне, — поспешил уточнить Винник, — потом они ушли и заперли все двери.

— А еще вывезли все имущество и уехали куда-то, — добавила Рина, — вот и ответ на вопрос, кто обчистил все склады и снял часть рельс.

— Это могло произойти и позже, — пожал плечами Винник, — нам этого уже никогда не узнать. Писать отчеты и книги люди уже разучились, а создавать летописи, как в древние времена, еще не научились. Да и научаться ли когда-то? Старая бумага истлеет, и мы начнем писать лишь на кожах и бересте.

— Хватит ворчать, — прервал его Босой, — надо дверь открывать, а то и мы тут задохнемся и без кислоты. Духота страшная.

— Ниже будет еще хуже, — проворчал старик. Проржавевшие фиксаторы не поддавались.

— Командир! — голос Рины донесся из одной из боковых комнат. Девушка попросила разрешения осмотреться и отправилась обыскивать ближайшие помещения.

Люди покидали уровень в спешке, забирая только самое нужное. Оружия, остатков еды, оборудования и других важных запасов не осталось, а вот всякая мелочевка: в основном бумага и разломанная мебель — лежала грудами, заляпанными, захоженными и старательно унавоженными ящерицами. Рина копалась в них без капли брезгливости, увлеченно рассматривая все, что удавалось найти.

— Смотри, — она протянула Босому переплетенный толстой кожей блокнот, — похоже, это чей-то дневник.

Чудом уцелевшая за столько лет бумага грозила в любой момент рассыпаться под грубыми пальцами ловчего, и все же позволяла прочитать большую часть написанного. Раздираемая любопытством Рина нетерпеливо поглядывала то на страницы, то на Босого.

— Ты что, читать не умеешь?

— Очень плохо, — без капли стеснения призналась Рина, — только и поняла, что это дневник, и что ему почти сто лет. Вон там имя автора… Е-е-его-р-о-ов. Это фамилия? У нас в клане у всех были фамилии, даже у меня. Его-о-оров Ко-о-он… Тьфу, ну и имечко.

Со стороны двери донесся глубокий разочарованный вздох Винника:

— Эх, молодежь, — старик подошёл, забрал у Босого блокнот, — Егоров Константин, старший лейтенант. Ого! Военный.

В руках старика древний артефакт сразу стал как дома, задышал, зашелестел истончившимися страницами.

— Это не дневник. Точнее, не совсем дневник. Скорее бортжурнал, только не корабельный, а такой вот, подземный. Все описано сухо и просто. Вел его комендант второго уровня «Убежища», так они называли это место. Их гарнизон… Точнее, остатки их гарнизона привели сюда больше трехсот гражданских. Раньше здесь был некий «Объект-117Н». Прямо так и назывался — «Объект-117Н». Похоже, автор журнала и сам не знал, для чего он был предназначен. Он пишет, что отсутствие наземных построек позволило тоннелям остаться нетронутыми, но из охраны осталось всего десяток человек. Охрана их еще и пускать не хотела. Думали, взорвать объект, но разум, как ни странно, возобладал. Тогда тоннели были самым надежным и безопасным местом на земле.

— Были… — Босой выделил это слово. — Были, а потом перестали.

— Первые чудища появились на третий год. Самый нижний уровень, седьмой, они захватили мгновенно. В первый же день погибло тридцать человек. Люди попытались отвоевать территорию, но в итоге забросили туда несколько бочек с горючим, подожгли и закрыли шлюз. Атак долго не было, больше полугода, и люди думали, что навсегда решили проблему. Но скоро… — старик перевернул целую пачку страниц, в поисках нужной даты, — Через семь месяцев и одиннадцать дней, чудища прорыли большой лаз и так же быстро захватили и шестой уровень. А еще через полгода — пятый и четвертый.

Тонкие почти прозрачные страницы порхали под умелыми пальцами Винника, издавая едва слышимый гипнотический шелест. От блокнота едва слышно пахло бумагой и выцветшими чернилами. Винник рассказывал как-то, что книги в старые времена были не просто носителями информации, но и предметом поклонения и культа. Он хвалился, что во время затворничества в подвалах минской библиотеки провел множество вечеров и ночей на мягкой лежанке у небольшого сооруженного им камина и читал, читал, читал. Магия книжных страниц создавала в его воображении удивительных людей, невиданных животных, невероятно красивые города и даже целые миры, никогда и нигде кроме как в воображении писателя не существовавшие.

Вот и сейчас перед глазами Босого как живой встал старший лейтенант Константин Егоров, комендант третьего уровня подземелий, уже год обороняющий свой дом от странных пугающих существ, способных становиться невидимыми и оживающими после смерти, если не разбить им голову.

— Они назвали их "слипики". - удивился Винник, перелистнув очередную страницу.

— Почему именно слипиками?

— Не знаю. Люди часто дают непонятному страшные имена, а вот понятному и опасному — простые и смешные. Чтобы победить страх. Так и появились банники, лешие, русалки и прочие чертенята. Каждое из этих существ считалось порождением горя, боли и зла — но стоит посмеяться над своим страхом, и он становится меньше.

Босой украдкой взглянул на Зою. В ее глазах светился вопрос: "А ты знаешь, кто такие банники, лешие, русалки и прочие чертенята?", — но задавать его прямо, не "на ушко", она постеснялась.

Винник же продолжил листать журнал-дневник и те записи, что автор писал "от себя", а не сухим деловым языком, зачитывал с особым трепетом.

Лейтенант Егоров не боялся слипиков, потому что защищал одно из последних пристанищ человека, да и страх ему после нашествия гррахов был неведом. Разве может бояться человек, который совсем недавно потерял все: и прошлое, и настоящее, и будущее? Может быть, жители подземелий и знали, что там, наверху, люди сбиваются в небольшие группы и довольно успешно выживают, но новообразованные поселки были не спасением цивилизации, а лишь ее растянутым во времени приговором.

Люди из прошлого уступали новой жизни уровень за уровнем и уже не надеялись победить, но и сдаваться, перечеркивая этим весь смысл своего существования, не решались. А потому сражались, отбивая атаку за атакой, лечили раненых, хоронили павших, но на поверхность не уходили.

— За третий уровень они боролись почти год.

— Это не было борьбой, — покачал головой Босой, — борьба предполагает возможность победить. Они же лишь оттягивали конец.

— Почему? — оторвался от Винник.

— Логовища расширяются. Борись, не борись, это все равно происходит. Это не семья, и не племя. Они не стремятся продолжить род и вряд ли вообще на это способны. Они просто живут тут и защищают свой дом, потому что в этом их единственное предназначение.

— Как ты говоришь, — переспросил Винник, — логовища расширяются?

— Не знаю, растут ли границы, но количество и сила чудищ в них — постоянно. Поэтому и проходило между нашествиями столько времени. Как только они переставали помещаться на захваченных уровнях — лезли на следующий, и ничто не способно их остановить.