Творя божественное зло (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 22

И всё равно, несмотря на чудовищный урон, нанесённый Феем, списывать Бедствие со счетов было рано. Ракетная установка провернулась снова, выпустив по Богоборцу восемь снарядов с убойной дистанции. Фей только и успел, что закрыться сомкнутыми предплечьями, чтобы сберечь голову и грудь.

Боль от прямых попаданий, передающаяся обратной связью робота и человека, вспыхнула в руках и плечах Фея. Он почувствовал, как по губам течёт кровь из носа, и кажется в правом глазу лопнул сосуд — с этой стороны всё приобрело багровый оттенок.

Бедствие рванул вперёд со скоростью, удивительной для такой махины. Его вращающиеся кулаки обрушились на не пришедшего в себя после ракетной атаки Фея. Боль полыхнула алым у него в боку, в груди, снова в боку. Вращение только добавляло урона — броня отлетала кусками, лопаясь и трескаясь под могучими ударами.

Макс во второй раз выбрался из воды, как раз когда Богоборец держался из последних сил. Атаковать кнутом не позволяла дистанция, однако у него в запасе ещё оставалось оружие. Вскинув руку со встроенными в костяшки пальцев спаренными скорострельными пушками, он дал длинную очередь по ракетной установке Бедствия. Та как раз восполнила боезапас из здоровенного контейнера на спине робота, готовясь выпустить в Богоборца все восемь смертоносных приветов с убийственной дистанции. Головки реактивных снарядов уже торчали из гнёзд, готовые по приказу управляющей машиной программы отправиться в свой последний полёт. Вот в них-то Макс и целился — и удача была на его стороне. Несколько снарядов детонировали в самой установке, запустив цепную реакцию. Серия взрывов ударила в спину Бедствия, разнеся в клочья саму ракетную установку и контейнер с боеприпасами к ней. Однако в Шефате боевые машины делают на совесть, и когда Бальтазар проектировал Бедствие, он явно не забыл о такой возможности. Сильно повреждённый боевой робот не был полностью выведен из строя.

— Фей, очнись! — крикнул Макс. — Бей его!

Эти слова подстегнули Фея — он провернулся на левой ноге, врезав правой по голове Бедствия. Раз, другой, третий. А следом подтолкнул Богоборца вверх ускорителем и обрушил стальную пятку на плечо вражеского робота. Бедствие упал на колено, подставив Фею раскрытую грудь. Он ещё пытался поднять руки для защиты, но Фей опередил его — стальная ладонь Богоборца вошла в разбитый корпус Бедствия. Фей сжал пальцы и рванул кулак на себя со всей силой. Он вытащил руку с зажатым в ней пучком искрящих проводов и кусками каких-то мелких деталей и печатных плат.

Это стало последней каплей — Бедствие повалился навзничь и больше не подавал никаких признаков жизни.

Фей понял, что его ведёт от боли, и надо разрывать связь, иначе Богоборец рухнет, а встанет ли после этого непонятно. Проверять Фей не хотел. Вот уже он снова сидит за рычагами управления, выравнивая покачивающуюся машину. Ему пришлось сделать несколько неловких шагов и опереться рукой о стену, чтобы устоять. На помощь пришёл Макс, подставив целое плечо.

Так они, будто двое калек или пьяниц, возвращающихся домой после попойки, опираясь друг на друга, побрели к лифту.

— Ничего, приятель, — произнёс Макс, забыв, что их роботы ещё связаны боевым каналом, — подлатают твоего робота у меня в Волчьем логове. Никуда ты теперь не денешься.

Фей и не пытался спорить — повреждения, полученные в схватке с Бедствием и до того, в короткой, но довольно интенсивной драке с самим Максом, оказались слишком серьёзны. Только в настоящей мастерской Богоборца смогут привести в порядок, и пустынные пираты были не худшим выбором, если уж разобраться.

Так что ему ничего не оставалось, кроме как отправиться прямиком в…

[1] Малозаметная проволочная сеть (МЗП, малозаметная проволочная сеть, путаница, путанка) — объемное заграждение из колец с углеродистой проволоки. Относится к инженерным не взрывным заграждениям сдерживающего типа.

Глава шестая. Волчье логово

Уныние — вот самое лучше слово, которым можно описать атмосферу на «Фенрире». После обследования района пропажи Макса и Фея, которое ничего не дало, песчаный крейсер опустился на минимальную глубину неподалёку от этого места, выставив наружу все сенсоры, какие только были на борту. «Фенрир» обратился в слух — он не сидел в засаде, как это бывало раньше, но ждал любого сигнала, который может подсказать судьбу юного лидера пиратов.

Сигурд давно мог приказать отправляться обратно в Волчье логово — тем более что окрестности Дэзила становились всё опасней. Служители Афона не прощали подобных пощёчин, и вокруг захолустного городка, о котором вообще мало кто знал до последнего времени, закрутилась настоящая стальная карусель. Прибыл флот, возглавляемый линкором с гордым именем «Кефайнзель», сопровождали его два крейсера «Дерфлингер» и «Гёбен» и несколько номерных кораблей меньшего класса. Они высадили такую ораву роботов и солдат, будто собирались не просто прочесать пустыню мелким гребнем, но просеять её по песчинке в поисках пиратов. И всё же Сигурд не отдавал приказа о возращении, как не ждал этого никто в отсеках «Фенрира».

Скучавший в лазарете Цитан нередко встречался с самим старпомом, а благодаря своему таланту налаживать контакты, частенько беседовал с членами экипажа, и вскоре у него сложилась целостная картина. Почти все песчаные пираты так или иначе прежде служили королевскому дому Аве, свергнутому пятнадцать лет назад бывшим великим визирем, а по совместительству кардиналом Афона, по имени Шахан. Все их действия были направлены на восстановление власти династии Атридов в Аве, а без Макса это попросту невозможно. Он единственный сын короля Эдбарта, убитого Шаханом через три года после переворота. Да, есть ещё Маргарита, однако никто не сумеет возвести на престол кузину Макса, у неё на плечах лежит совсем иной груз. Наверное, даже более тяжкий. В общем, без Максимилиана аль-Атрида, принца в изгнании, экипаж «Фенрира» из борцов с захватчиками, превращался в самых обычных песчаных пиратов. А это на борту крейсера не устраивало никого — и в первую очередь Сигурда.

Именно поэтому, когда в начале второго дня от Макса и Фея всё ещё не было никаких вестей, а кольцо облавы медленно, но верно сжималось вокруг залегшего не слишком глубоко «Фенрира», всех на борту его охватило уныние. Одни лишь акустики, ловящие малейшие сотрясения песка, и радисты, постоянно слушающие эфир, не поддавались этому настроению. Они доводили себя до изнеможения, оставаясь на постах куда дольше, чем длилась вахта. Да и сам Сигурд проводил почти всё время на мостике, отправляясь спать лишь когда старший стюард Альфред добавлял ему в очередную чашку кофе снотворное.

Альфред — обладатель аристократической внешности и чопорных манер, присущих слугам королей, герцогов и прочих титулованных особ, а также благородной седины на висках и тонких усиков-стрелочек, стал завсегдатаем лазарета. Он ссылался на ипохондрию, однако на самом деле Цитан снабжал его тем самым снотворным, которое отправляло Сигурда в постель. Лишь доктор умел так ловко обращаться с лекарственными препаратами, что старпом ничего не понимал, списывая всё на накопившуюся усталость. В своё время Альфред сменил Сигурда на посту рыцаря-телохранителя юного принца, и небольшая татуировка на виске нынешнего стюарда говорила о том, что король в выборе не ошибся. Пыльные дьяволы — рыцари-сорвиголовы, что несли постоянную службу на границе с Алимарисом. Третьи и четвёртые сыновья бедных дворян, которым точно не светило и гроша в наследстве, жили только войной. Из них выковывались лучшие и самые верные престолу военачальники и простые бойцы.

После спасения из застенков Шахана Альфред с Сигурдом заменили Максу отца, взяв в свои руки воспитание наследного принца с растерзанной пытками и смертью родителей душой. Цитан не был ещё знаком с самим Максом, однако судя по тому, что лидера тут любили по-настоящему, Альфред и Сигурд с этой задачей справили на отлично.

Альфред как раз вошёл на мостик с очередной чашкой кофе, щедро сдобренного снотворный, думая по дороге, что зелья приходится добавлять всё больше и больше. Сигурд начинает привыкать к нему, а значит, как сказал доктор, очень скоро от снотворного придётся отказаться. Однако прежде чем он подошёл к старпому, офицер связи поднял руку, показывая, что у него срочное сообщение. Мостик тут же погрузился в тишину — слышно было как работают приборы, но люди затаили дыхание, ожидая новостей от связиста. Альфред услышал лёгкий звон, и понял, что это приплясывает чашка кофе на подносе, что он держит нёс Сигурду. Никогда прежде у него не тряслись руки, даже в самые тяжкие минуты, а вот сейчас подвели, выдавая нервное напряжение. Но этого никто на мостике не заметил.