Почтальон (СИ) - Тактарин Ринат - Страница 50

— Он в спальне, — оповестила меня девушка, когда мы миновали прихожую.

И тут же, со скоростью кошки, нырнула в правый проход.

— Глушите! — густой бас сзади.

Ага, щас! Резко присев на корточки, я прыгнул. Можно было и не приседать, просто свалить куда–нибудь подальше и пусть ищут. Но мне хотелось по–другому. Потому и сидел сейчас в густых зарослях малины, на соседнем участке.

Отличная позиция: входная дверь дома, куда меня заманивали, была прекрасно видна, а сейчас туда заходил рейдер с автоматом и делал он это, без суеты, с опущенным оружием.

Значит, к этому моменту, я уже должен быть оглушен или убит. Ладно, суки, моя очередь.

В доме рейдер был недолго, выскочил как ошпаренный через несколько секунд и не вертел стволом по сторонам, а направил его строго на вход, откуда выбежали ещё двое в камуфляже и девчуля–симпатюля.

— Где он? — прозвучал знакомый бас.

— В доме, выйти не мог, я бы его засветил, — ответил первый рейдер. — Глаза нам отводит. Ну что, доигралась, сучка? Говорил же, валить надо на воздухе!

— Ой, да ладно! Три крутых мужика, с каким–то лохом не справитесь!? — парировала та.

— Заткнись, стерва! Потом порешаем. Облом, обходи дом справа, Лупарь слева. Ты, сука, здесь стой, — совсем не джентельменски, бросил он девушке. — Я внутрь, как начну шуметь, смотрите не упустите, валите наглухо.

Названная сукой, в манерах корешам не уступала, в отместку, показала спине уходящего неприличный жест, разбавив это, высовыванием длиннющего языка.

— Не сцы, не упустим, — пробасил, один из них. — Винтовку мою не поцарапайте, давно о такой мечтал.

Давно пасут, уже и шмотки мои поделили. Эх, права девчуля, лошара я, жизнерадостный. Доверять надо чувствам, ну да ладно, потом поплачем.

В данный момент, я видел двоих, отмороженную девку с пистолетом и басовитого Облома. Вот с него и начну.

Дождавшись, когда он зайдёт за пристрой, я прыгнул. Движение было отработано при зачистках, у стронгов, а сейчас, прекрасно себя показало на иммунном. Нож, заточенный до состояния бритвы, вошёл в сочленение черепа, Облом подёргался в конвульсии и рухнул лицом вперёд, а я уже был на чердаке дома напротив, благо дверка нараспашку.

Отсюда открывался прекрасный вид, на противоположную сторону. Лупарь, крался, поглядывая на окна. Скинув рюкзак с винтовкой, я прислушался к организму. Три прыжка, а боли пока не чувствуется, значит ещё повоюем.

Сделав большой глоток живчика, я оценил обстановку. Облом лежит незамеченным, девку невидно, а Лупарь притаился под окном, направив на него ствол. Прыжок, жертва с невероятной скоростью разворачивается и что–то острое, больно чиркает мне по кадыку.

— Он здесь! — проорал Лупарь, когда я уже был на чердаке.

Какой же ты шустрый! Почему Лупарь? Может, потому что глаза на затылке? Тихонько матерясь, я промокнул рану сухой тряпкой. Вот же падла, ведь совсем немного ошибся, с учётом того, что бил, не видя меня, каких–то пара сантиметров глубже, и всё, прощай Кнут.

В голове зарождалась тупая боль, признак истощения, пока терпимо. Позже придётся устроить лёжку, на денёк другой.

Девка уже была рядом с Лупарем, сидя на корточках, тихонько что–то обсуждали, непрерывно вертя головами в разные стороны. Спустя несколько секунд, из окна выпрыгнул главарь, короткий диалог и теперь они озирались втроём. Что для меня, очень удобно.

Что твари, страшно? А вот не хрен нападать на честных бродяг.

Отойдя подальше от чердачной дверки, я поднял винтовку, троицу сейчас не видно, но стоит сдвинуться на полшага.

ФЛУПП…

В момент вылета гранаты, я увидел взгляд главного, он меня засёк. Понял, что это всё и дёрнулся в сторону.

БАБАХ…

Лупарь умер молча, благодаря сбежавшему главарю, граната взорвалась у него под ногами. Рядышком, тихо постанывая, лежала девка. Первому тоже досталось. Потеряв оружие, он полз к кустам, цепляясь одними руками, и делал это, довольно шустро. Прыгнув к ним, я взял под контроль девку, не зная теперь, как поступить. Осколки посекли ей живот и грудь, не лечить же?! Нож в сочленение черепа, стал бы актом милосердия.

— Не убивай… братан!

Занимаясь девкой, я не упускал из внимания главаря. Поняв, что манёвры бесполезны, он сдался, или сделал вид, пистолет–то, ещё в кобуре, а та, очень кстати расстегнута.

— У меня есть жемчуг… в стабе закопал… я покажу!

— Не братан ты мне, гнида муровская! — я направил винтовку в его сторону.

— По–жа–лу-йс–та! — протянул он, столь жалобно, что я готов был рассмеяться.

— Уррх…

Из кустов, куда так стремился мур, выпрыгнул матёрый лотерейщик, да так неожиданно, что я нажал на курок. Короткая очередь, застигла его в полёте.

— Урр…

Заражённый, рухнул на бедолагу, придавив его немалым весом, и задёргался, одна из пуль попала в шею, и похоже перебила позвоночник. Но порадоваться за удачный выстрел, мне не дали. Опять возникло неприятное, давящее чувство, но теперь я знал, кто–то на меня смотрит, оценивает и интерес точно не платонический. Справа, откуда прибежала девка, треснула ветка, я обернулся вместе со стволом. Опять треск, теперь слева.

Снова разворот, почему–то как в замедленной съёмке, краем глаза, я уже видел тварь, но не мог быстрее.

— УРРАХХ-РР… — негромко, но весомо, оповестил меня заражённый.

Это была трёхметровая горилла, с сероватыми, костяными наростами вместо шерсти. Гигантские бугры мышц и канаты сухожилий, волшебным образом сочетались с кажущейся неподвижной, костяной бронёй. Я смотрел на неё, не решаясь стрелять, да и толку, подствольник пуст, а пули, способны только поцарапать, здесь нужен меткий Ботаник.

Тварь, стоящая над бутербродом из двух трупов, тоже не спешила. По–кошачьи склонив уродливую голову, она разглядывала винтовку. Сам не зная почему, я опустил оружие, а горилла в свою очередь, схватила лотерейщика за голову, резким движением оторвала её и швырнула мне под ноги. Затем, тварь изобразила толкательное движение, тыльной стороной когтистой лапы, куда–то, мне за спину. Я даже обернулся, но никого не обнаружив. «Похвалил» себя за тупость. Меня же выпроваживают! С трофеями!

Присев, я подхватил голову и пистолет девки, оружие лишним не бывает. Девчуля–красотуля, всё ещё постанывала. Может всё–таки упокоить? Но тут, раздался тошнотворный хруст раздираемой плоти, это горилла, занялась муром.

Мне хватило. Зацепив валяющийся рядом рюкзак, я ретировался. Причём сделал это, повернувшись к твари спиной. Не один, здравомыслящий иммунный, так не поступит, но что–то мне говорило — нападения не последует.

Обойдя дом, я стянул всё, что можно с трупа Облома. Проснулась душа барахольщика. И под хруст недалёкой трапезы, прыгнул.

В западном направлении, километрах в трёх, четырёх, начинались высокие, лесистые холмы, на одном из них, маячила проплешина. Туда–то, мне и надо было. Прыжок вышел тяжёлым, точнее последствия. Мой заражённый спорами организм, сказал: «Баста!»

Глава 19

К стабу, я вышел на шестой день, сутки, из которых провалялся в лесу, у той самой поляны.

Расположение стабильного кластера, было мне известно, Бульба рассказывал, давая ЦУ. Да и призрачная карта, никуда не пропала, нужно было, лишь подумать о направлении.

Вкопанные танки, шестиметровые стены, со сверкающей колючкой, торчат дула ЗУшек и крупнокалиберных пулемётов.

На мой не искушённый взгляд, выглядело слабовато, с другой стороны, сравнивать, я мог, только с ныне почившей базой внешников.

Вход в стаб, терялся за лабиринтом бетонных сооружений. Проходя мимо одного из них, я наткнулся на рейдера, справляющего малую нужду.

— Будь здоров, брат! — поприветствовал я его.

— Ох ёпт…

Неожиданно застуканный, попытался застегнуть ширинку, одновременно снимая автомат и в конце концов, плюнул.

— Ты чего добрых людей пугаешь? — возмутился он, справившись со штанами.