Ренни (ЛП) - Гаджиала Джессика - Страница 1

Джессика Гаджиала

РЕННИ

Серия: "МК Приспешники" — 6

Переводчик: Вера Васюнина

Редактор: Екатерина Камченкова

Обложка: Вера Васюнина

Глава 1

Мина

— Это не Грасси.

В самом деле, о чем они вообще думали, подозревая их? Я имею в виду, что было легко делать поспешные выводы, когда у вас был очевидец, который их опознал. Вы знаете, особенно когда вы — кучка упрямых, наполненных тестостероном байкеров, бегущих на всех парах после разрушительного удара по их организации и в ярости от того, что вы не можете повесить это на кого-нибудь.

Но это, по моему скромному мнению, не было оправданием для того, чтобы идти с войной по ослиной теории.

Это, однако, не помешало мужчинам разглагольствовать, бредить и строить планы по уничтожению того, кто, как я знала, был в основном неопасной семьей мафии, с которой у них был мир задолго до того, как Рейн даже пришел к власти.

Я прислонилась спиной к стене, скрестив руки на груди, позволяя игнорировать себя. Я была почти уверена, что никто даже не слышал от меня о том, что это не Грасси. Но они были на взводе, а я была посторонней, так что они все равно не собирались слушать меня, пока не успокоятся.

Я не была уверена, о чем думала Ло, когда она оторвала меня от другой работы, в которой я действительно преуспевала, и вернула меня на побережье Навесинк, чтобы наблюдать за чертовыми улучшениями комплекса Приспешников и посмотреть, что я могу сделать, чтобы помочь им создать профиль для людей, которые за ними охотились.

На самом деле, она знала лучше.

Дело не в том, что я плохо справлялась со своей работой. Было не так много профайлеров, работающих вне правоохранительных органов, которые были лучше меня. Но, как бы то ни было, она знала, что у меня есть предпочтения. Она знала, что я люблю работать на расстоянии. Мне нравилось наблюдать за ситуацией и видеть все с высоты птичьего полета. Это помогало мне оставаться объективной. Это уберегало меня от той дерьмовой лжи, которой большинство людей так или иначе кормили бы меня. И, в конце концов, это избавляло меня от многих разочарований.

Но я была посреди хаоса в общей комнате их комплекса, все это недавно переделали, потому что, ну, все было покрыто кровью. Я сама не видела этой части, видя, как ребята убирали ее, но я могла только представить, что это была полная и абсолютная кровавая баня, учитывая, сколько людей они потеряли в ночь засады.

Не то чтобы я избегала крови. Честно говоря, того, что я видела на фотографиях жестоких изнасилований, пыток и убийств, да, этого было достаточно, чтобы свести с ума любого. Но они всегда были в таком стерильном виде — я всегда видела это на фотографиях.

Снова, давая мне дистанцию.

Мне нравилось, чтобы моя жизнь, насколько это возможно, была чистой и разделенной на части.

Это было то, что Ло делала в прошлом. В то время как остальная часть команды большую часть времени была погружена в темные вещи, я наблюдала за ними издалека.

Как мне это нравилось.

Это было не потому, что я плохо срабатывалась с другими; я просто лучше сосредотачивалась на работе, когда у меня не было кучки сильных личностей, дышащих мне в затылок или подвергающих сомнению каждую мою теорию.

— Это не Грасси, да? — спросил голос рядом со мной, принося с собой слабый намек на сигаретный дым и идеальное количество одеколона.

Конечно, он был единственным из них, кто слышал меня, слушал меня. С другой стороны, он всегда слушал меня.

Это должно было быть лестно. На самом деле, если бы это был кто-то другой, это, вероятно, было бы так. Но Ренни не был тем, кого я хотела бы постоянно слушать. Потому что Ренни, как и я, никогда просто не прислушивался к словам. Ренни улавливал интонацию, размышлял о мотивах, стоящих за словами, извлекал кусочки твоей души из того, что выходило у тебя изо рта.

Ренни профилировал.

И точно так же, как врачи поднимают болезненные темы пациентов, так и профайлеры поднимают такие же темы.

Мне не нравилось, что он мог прочесть в моих словах больше, чем то, что я хотела сказать. Что было лицемерием с моей стороны, я знаю, будучи в той области, в которой я была, но так оно и было.

Так что пограничный навязчивый флирт Ренни со мной в течение последних нескольких недель, в то же время очаровательный, милый, а иногда и очень соблазнительный, ни к чему не приведет.

Потому что, давайте посмотрим правде в глаза, тому, кто составлял профиль людей, было достаточно трудно поддерживать отношения с обычным человеком. А когда два профайлера становятся горячими и потными или все становится серьезным? Ох, нет.

Это было бы взрывоопасно как в хорошем, так и в плохом смысле.

Но в основном в плохом.

Если бы я захотела увидеть, как взорвется дерьмо, я бы позволила Ло снова отправить меня за границу.

Кроме того, как и моя профессиональная жизнь, я любила, чтобы моя личная жизнь была чистой и разделенной.

Значит, Ренни не будет частью моей жизни.

Дело закрыто.

— Это не Грасси, — повторила я, кивая и отводя взгляд от Дюка и Пенни, чувствуя, что слишком увлечена их маленькой историей любви. Ну, знаете, с профессиональной точки зрения. Или, по крайней мере, я говорила себе эту ложь.

— Почему ты так считаешь? — настаивал он, заставляя меня повернуться и посмотреть на него, обнаружив, что он гораздо ближе, чем я ожидала, его плечо почти касалось моего.

Итак, я никогда раньше не увлекалась рыжими. Да, это было немного предвзято с моей стороны, но что я могу сказать, политкорректно признавать это или нет, этого просто никогда не было. Мне нравились более темные черты лица — темные волосы, темные глаза, загорелая кожа. Это было просто мое личное предпочтение.

Тем не менее, Ренни был слишком хорош для своей или любой другой женщины в радиусе двадцати футов от него.

Он был высоким, стройным и сильным. Вы могли бы даже сказать, что он тощий, если бы видели его без рубашки. Я видела. Несколько раз. И, что ж, иногда худощавый крепыш был таким же горячим, как и толстый крепыш. Потому что у него был пресс из восьми кубиков. Да, восьми. И у него был самый глубокий пояс Адониса, который я когда-либо видела в своей жизни. Учитывая, что я прожила полжизни в Хейлшторме в окружении тонны подтянутых и часто ходивших без рубашек мужчин, это о чем-то говорило. Он также был покрыт татуировками. Они были на его груди, спине, руках.

У него было фантастическое лицо. Я была помешана на хорошей костной структуре, а у него ее было в избытке. У него было несколько худощавое, но сильное лицо с пропорциональными чертами, высокими и сильными скулами, привлекательными губами и поразительными светло-голубыми глазами.

Он был тем, чем был мужской эквивалент великолепия.

Так что, несмотря на то, что я впервые столкнулась с его особой медной горячностью, я утонула в ней.

Поэтому я все время старалась держать между нами, как можно большую дистанцию. Это была нелегкая задача, учитывая, как он был решительно настроен залезть ко мне в штаны. Поэтому всякий раз, когда это было возможно, он прижимался ко мне, находил причины остаться со мной наедине, невзначай прикасаясь ко мне.

Точно так же, как он делал прямо сейчас, придвигаясь ближе, когда не было причин почти касаться меня.

— Потому что так не может быть. Если бы они прекратили разглагольствовать и бредить в течение пяти секунд и подумали об этом, они пришли бы к тем же выводам. Грасси занимаются темными делами, но они не бьют женщин. Они не ведут войну с другими организациями здесь. Во всех смыслах и целях это мирная маленькая преступная организация. Единственные люди, к которым они прикасаются, это люди, которые обманывают их или угрожают им. Они занимаются перевозками. Вы, ребята, не представляете для них никакой угрозы. Черт возьми, иногда они даже перевозили для вас это чертово оружие. Почему они решили сделать это сейчас? Зачем им нарушать традицию трех поколений не вовлекать семьи, не причинять вреда женщинам сейчас?