Жена Нави, или Прижмемся, перезимуем! (СИ) - Юраш Кристина - Страница 48

— И только попробуй куда-то уйти! — обиделась я, глядя на любимого снизу вверх.

— До следующей зимы я буду с тобой, — обняли меня.

— И куда ж ты постоянно уходил? А? — прищурилась я, глядя ревниво на Елиазара.

— А ты что думала? Снегами все замести, лед на речке сковать… Думаешь так просто? — усмехнулся мне Елиазар.

Мы шли к ледяному замку. Древний бог, однажды променяв вечность на мгновенье, нес на руках свою последнюю Снегурочку, которой одно мгновение подарило вечность.

— Ой, и нарежу я снежинок на следующую зиму! Прямо руки чешутся!

есла Ягиня, почесывая свою дохлятину.

Эпилог

— Ура! Снова зима! — обрадовалась я, вылетая из зеркала вместе с вьюгами и метелями. Вместо нас туда уходила грустная красавица осень.

Так, так, шурши отсюда листиками!

Я смотрела на лес, который не видела почти год. Всю весну, все лето и всю осень я ждала, когда мы вернемся в мой любимый лес.

— Замок на прежнем месте, пожалуйста! — попросила я, гладя роскошную шубу мужа. — И балкончик, пожалуйста! Чтобы я выходила на балкончик и высматривала, кто там в лесу заблудился!

Так, погодите!

Мы остановились, а мимо нас пробежала целая толпа заросших маленьких… леших. Я точно это видела? Мне не показалось?

С диким визгом они пронеслись мимо, исчезая в чаще.

— Это кто у нас тут так заблудил? — удивилась я, не припоминая ничего похожего той зимой. — Так, а где муж? Ой, у меня опять муж потерялся! Ладно! Главное, дворец с балконом вижу! Хорошо-то как! Снежок, холод!

— Снегурочка! — послышался радостный голос Бурана. Рядом с ним стояла Метелица. Она отряхнулась и шкура снова стала белоснежной, присыпанной снегом.

— Так, рассказывайте! — обрадовалась я, тиская пушистых друзей.

— Да тут все по-старому! — переглянулись Буран и Метелица. — Ничего такого не случилось!

Мимо нас снова пронеслась ватага леших. И снова исчезла в чаще.

— Семен Семенович! — прокашлялась я.

— А че сразу я? — польстился и ужаснулся Леший, скрипя ветками. — Это не я!

— Это внуки наши, — послышался голос Беллы Болеславовны. Рядом со мной зашуршала елка.

— Все восемь? Меня не было восемь месяцев! Вы что? Он что? По одному в месяц? — ужаснулась я, видя, как вокруг елки бегает все та же ватага. — Я что-то не знаю про Леших?

— Это приемыши! Кто заблудился, тех и собрали! Себе оставили! Это раньше мой пенек их обратно отводил! А я оставить решила! Родителям не нужны, так пусть у нас живут! — умилительно вздохнула Белла Болеславовна. Видимо, она совсем облешачилась.

— А! — обрадовалась я тому, что дело продолжается. — Так, ребята! Наша песня хороша, начинай сначала! У нас тут зимний лес, а не проходной двор!

— Скучали мы по тебе, Снегурочка, — терлись об меня звери. Я тоже ужасно скучала. В лесу вырастал огромный ледяной дворец. Первый снег уже лежал ковром, укрывая осенние листья.

— Ну что? Во дворец? — улыбнулась я, седлая Бурана. Дворец и правда был во много раз больше предыдущего. Вокруг него было столько ледяных цветов, что я с умилением вздохнула.

Я вошла во дворец, подметая шубой ледяные ступени и любуясь узорами на стенах. Только-только я зашла в комнату, как вдруг услышала подозрительное «чив-чив». Откуда-то из глубин леса на меня двигалась туча! Присмотревшись, я увидела, что это не туча! Это стая воробьев!

Они влетели в комнату атакуя меня со всех сторон.

— Чив-чив! — чирикали воробушки.

— Здоров! — поздоровался со мной бас.

— Я уже вижу, — натянула я шубу, глядя на птичий привет от переизбытка чувств. — Что вы очень скучали!

— Потеряха! — басом выдала стая, вылетая в окно. Странно, но никто не звал, не кричал! Или там совсем плохо?

— Началось! — выдохнула я, так и не успев вдоволь налюбоваться дворцом. Я стала экстренно спускаться, кутаясь в шубу, которую отжала накануне.

— Сюда! — басом зазывали воробьи, когда я седлала Бурана. Мы проехали буквально версты три, как вдруг я прислушалась.

Так, погодите! Мне кажется, или я слышу плач? Буранушка, дружочек, а ну-ка давай проверим, кто там заблудился!

Первый снег — это еще не сугробы, поэтому долетели мы быстро. Я осмотрелась по сторонам. Плач слышу, а ребенка не вижу. Вот так новости!

— Вот же он! — заметила Метелица, тыча носом в ворох листьев. Я нахмурилась, подошла и разгребла их, видя завернутого младенчика.

— Та-а-ак! — выдохнула я, понимая, что такое я вижу впервые. Малыш плакал, а я не знала, что с ним делать. Пока что я завернула его в шубу и баюкала, как могла.

— Видать, мать нерадивая на погибель отнесла, — переглянулись звери, пока я даже не знала, мальчик это или девочка.

— Белла Болеславовна! — позвала я, глядя на ребенка ошарашенными глазами. Лес заскрипел, заворочался, зашумел, роняя остатки листьев.

— Э-не! — проскрипело дерево. — Куда нам? Нам некуда! У нас восемь!

— И что мне с ним делать? Или с ней? — удивилась я, понимая, что такого вовсе не ожидала. Малыш на руках хныкал. Он кушать хотел! А я не знала, чем его покормить! Он тянул ко мне ручки, а я поднимала брови, не веря в то, что вижу.

— Дорогой!!!! — крикнула я на весь лес. — Кажется, у нас ребенок! Внезапненько! Не спрашивай как, просто дуй сюда!!!