Тринадцать эльфиек для ДРАКОНА 2 (СИ) - Голд Алекс - Страница 61

Орхидея, оценив ситуацию, решила не мешать нам развлекаться. Удобно устроившись в изголовье кровати, она с живым интересом наблюдала за происходящим. Руки девушки словно жили своей собственной жизнью, блуждали по ее телу, временами задерживаясь на груди, игриво пощипывали набухшие от возбуждения соски, а затем вновь отправлялись в путешествие и медленно подбирались к самому сокровенному. Вот проказница!

Я лишь изредка поглядывал на нее, но в остальном дарил свое внимание исключительно Анемоне. Слегка смущенная, разгоряченная желанием, с сияющими от возбуждения глазами — она была великолепна! Ее плавные движения наполняли мое тело жидким пламенем, кружили голову и туманили сознание нарастающим удовольствием, которое будоражило кровь и подстегивало меня.

Не сводя с царевны восхищенного взгляда, я мягко поглаживал ее по бедрам, временами поднимаясь до тонкой талии. Постепенно движения эльфы стали более уверенными и даже приобрели некую ритмичность. От ее чувственных стонов по коже волнами расползались приятные мурашки, а вид упругих грудей, которые соблазнительно покачивались и буквально манили прикоснуться, заводил не на шутку. Мне хотелось перехватить инициативу, но я сдержался. Все-таки это был ее первый раз… Пусть властвует!

— Давай, кексик, трахни этот чешуйчатый пирожок, — подбодрила Моню горная эльфа, которая уже откровенно ласкала свою киску и эротично жамкала упругую грудь.

Вот же развратная девка! Хотя, кто бы говорил… Но от комментариев, все же, могла бы и воздержаться! Впрочем, царевна не обратила на нее особого внимания, лишь едва заметно улыбнулась. О том, что совет Деи был услышан, я понял практически сразу. Движения блондинки стали более требовательными и жадными, и вскоре она уже практически насаживалась на мой член. Ее стоны, что поначалу были чувственными и робкими, превратились в насыщенные и сладостные. Я наслаждался ими словно музыкой. Великолепно!

Удовольствие закручивалось огненным вихрем, с каждым оборотом поглощая меня все сильнее, пока окончательно не накрыло с головой. Приняв сидячее положение, я обхватил девушку руками, мягко поглаживая по спине и временами крепче прижимая к себе. Губы обжигающими поцелуями скользили по бархатистой коже, ласкали грудь, нежно сжимали и посасывали затвердевшие соски.

Страсть бушевала между нами, не зная границ и пределов. Окружающий мир словно погас, сузился до размеров кровати и растворился в нашем обоюдном развратном желанье. Не было ни единой мысли, даже секунды, чтобы задуматься, лишь обнаженные ощущения и эмоции, которые расходились по телу тонкой паутиной сладострастных разрядов. Мы наслаждались друг другом, пока у нас хватало сил, пока тела не достигли своего предела, а голова не начала кружиться от переизбытка чувств. Финал взорвался мириадами ярких звезд, даруя блаженство и приятную усталость. Шикарно!

Уже позднее, лежа на кровати и обнимая эльфиек, я поймал неожиданную мысль, что чувствую себя счастливым. На душе было легко и спокойно, а все навалившиеся за последнее время проблемы, казались легко преодолимыми. Я не мог толком объяснить даже самому себе, с чем именно было связано такое состояние души и тела. Вряд ли с бурным сексом ранним утром… Оно просто возникло из неоткуда и поселилось внутри меня. И это ощущение было настолько приятным, настолько важным, что мне даже не хотелось выяснять причину его появления. Есть и хорошо!

— Слушай, Булочка, — обратился я к Орхидее, поймав себя на мысли, что это прозвище ей отлично подходит. — Почему ты так… странно… ругаешься? — с некоторым замешательством спросил я, не зная, как более точно сформулировать вопрос.

— Что? — она слегка приподнялась и удивленно посмотрела на меня. Видимо, до нее не сразу дошла суть вопроса… — Ах это, — усмехнулась Дея, даже не обратив внимания на мое обращение к ней. — Я всегда была грубой и жесткой. Материлась, как матерый шахтер и любила поучаствовать в потасовках на арене. Левушке, моей младшей милой сестренке, это никогда не нравилось. Она предпочитала решать проблемы миром, вела себя скромно, а когда подросла, увлеклась выпечкой, — эльфа тепло улыбнулась, рассказывая о Мальве. Сестры явно были очень близки… — Однажды она принесла на арену печенье, приготовленное по новому рецепту. Хотела, чтобы я первой попробовала его и оценила. А я как раз устроила разбор полетов с молодыми горняками. Один из них неудачно оступился и толкнул Левушку, выбив у нее тарелку из рук, а после еще и наступив на выпечку, — девушка усмехнулась, вспоминая этот, видимо, забавный случай. — Сестра сильно расстроилась и едва не расплакалась. Я так разозлилась тогда на этого плесневелого рогалика, что желала обматерить его с ног до головы, а затем стереть в порошок, но расстраивать Мальву еще больше крепкими словечками не хотелось. И тут мой взгляд зацепился за раздавленное печенье… — многозначительно произнесла Булочка, и все стало кристально ясно. Убедившись, что я все истолковал верно, она продолжила. — Левушке очень понравились мои новые ругательства, которым я от души крыла того сухарика, придумывая их буквально на ходу, а постепенно и я к ним привыкла. Теперь это уже получается как-то само собой, — Орхидея пожала плечами и с наслаждением потянулась, вытягиваясь во весь рост.

История горняшки оказалась настолько забавной, что ни я, ни Моня не смогли сдержать улыбки. А еще я понял, что даже спустя годы, Мальва осталась все такой же милой и заботливой девушкой. Мне даже стало немного неловко, что она попала ко мне, вместо того, чтобы быть рядом с надежным и сильным мужчиной, который бы сделал ее счастливой. Хм-м-м, может выдать ее замуж за моего старшего брата? Уж он-то точно смог бы обеспечить ей достойную жизнь. Угу, вот только к эльфам братец относился крайне пренебрежительно… И чего я вообще про него вспомнил? Ох не к добру это, не к добру!

Из уютной, мягкой кровати и приятной компании, меня выгнало чувство голода. Нехотя выбравшись из объятий задремавших эльфиек, я по-тихому слинял в ванную, где принял освежающих душ, затем оделся и, подобно тени, выскользнул из своих покоев.

Бодро шагая по коридору, я заметил распахнутые на балкон двери и машинально заглянул туда. А там стояла Рудбекия… Теплый ветер игриво перебирал ее длинные серебристые волосы и колыхал подол темно-зеленого платья. Опираясь на перила, девушка смотрела куда-то в даль и думала о своем. И мне казалось, что я даже понимал, о чем именно она размышляла и куда тянулась ее душа. Лесная эльфа всегда держалась несколько отстраненно и не делилась своими переживаниями, но я подозревал, что она больше других тосковала по дому. Несмотря на свою неуклюжесть в стрельбе, она гордилась званием лучника Изумрудного Леса.

Я вспомнил, как она безмолвно прощалась с родным поселением, каким грустным тогда был ее взгляд. Несмотря на подлый поступок Лешего, который бессовестно сбагрил ее мне, Поганка была искренне предана своему Императору. Она любила лес и свой народ, но безропотно подчинилась воле этого старого пенька, который попросту решил избавиться от нее, как от позора среди лучников. Сердце и душа Бяки рвались в родные места, но приказ венценосца делал ее желание, однажды вернуться домой, несбыточным.

Глядя на Рудбекию, я испытывал весьма противоречивые чувства. С одной стороны мне было ее жаль. Я понимал ее тоску и даже чувствовал себя виноватым. Ведь если бы не мое появление в их лесу, жизнь Поганки осталась бы прежней и привычной. Но с другой… Меня не покидало ощущение, что этот старый пердун и поселение в целом, не достойны ее стараний и преданности. Такая позиция казалась мне странной, учитывая мои собственные мотивы по сбору остроухих девиц, но почему-то удивительно правильной. Может, стоило убедить в этом и саму Бяку?

Однако, когда я уже собирался заговорить и привлечь к себе внимание, снизу послышался звон дверного колокольчика. Вот как всегда не вовремя… И кого там еще черти принесли?! Недовольно цыкнув, я в последний раз взглянул на Рудбекию, которая настолько погрузилась в свои мысли, что даже не услышала настойчивого «дилинь-дилинь», и решительно направился в гостиную. Видимо, голодный набег на кухню временно откладывался… Ох, надеюсь, это не очередные «благородные» эльфы с намереньем всучить мне привлекательный, но неподходящий «подарок»? Хмуро сдвинув брови, я мысленно готовился к категоричному отказу. Уж как-нибудь сам справлюсь, без посторонней бесполезной помощи! Рука уверенно легла на ручку, провернула ее и распахнула дверь. Взгляд скользнул по незваному гостю, сердце предательски екнуло, ладони похолодели, в сознание ворвалась паника и я сделал первое, что пришло в голову — с грохотом захлопнул дверь и даже прижался к ней спиной, словно пытался подпереть и заблокировать ее своим телом. Млять, этого только не хватало для полного «счастья»! И каким ветром его занесло в мою пещеру?!