Мутные воды Китежа (СИ) - Канра Дана - Страница 25

— На нас напали антимаги, они угрожают всему чародейскому балансу. Чтобы их победить, нужны магические кристаллы с Неведомых Дорог.

— Наслышан об антимагах… — недовольно пробормотал Берендей, продолжая внимательно разглядывать девушек. — Упыри и вурдалаки и мавки в это не суются, а остальные не знают. Вы думали получить кристаллы за яблоки, украденные у самого царя Дремучего Леса?

— Да, — сухо отозвалась Влада, становясь все более неуверенной. — А что?

Берендей раскатисто расхохотался. От этого стало еще неуютнее.

— Торговцы кристаллами не лыком шиты. Им велено отказывать ворам и тотчас отправлять говорящих птиц к ближайшему посту стражи.

Лира и Влада молча переглянулись. Весь их план, идеально выстроенный до каждой детали, развалился, как домик из старых карт. И даже летописца, не имевшего понятия о грядущих изменениях на Неведомых Дорогах, не обвинишь. Зато самих себя — пожалуйста.

— Не видать бы вам больше света белого, — продолжал между тем Берендей, не замечая их смятения. — Но так и быть. Раз вы для благого дела старались, я вас помилую.

— Да? — оживилась Лира. — Мы свободны?

— Ага, конечно. Шустрая какая, — Берендей усмехнулся в бороду. — Служить мне останетесь. Ты, например, — он перевел взгляд на высокую широкоплечую Владу, — на доброго воина смахиваешь. В моей личной страже останешься. И для тебя, — новый изучающий взгляд на Лиру, — дело найдется.

— Какое?

— А это уж ты сама решишь, — проскрипел царь. — Колдовать я вам тут особо не позволю, так что думай.

Лира посмотрела в белое, как холодный мрамор, угрюмое лицо Берендея, и поняла, что отказ равносилен смерти. Раз чары применять нельзя, то и другого выхода нет. Придется на время смириться, хоть это и не совсем для Лиры.

— Ладно, — кивнула Лира, мигом приняв покорный вид. — Я выращиваю розы.

— Чудно, — миролюбиво согласился царь. — Значит, займешься моим садом. Да будет так…

И, в подтверждении своих слов, он грохнул посохом об пол снова.

Глава 2. Подменыши и вампир

Оборотное зелье давало нужный эффект на время, зависимое от количество выпитого. На один час — три глотка, и на каждый последующий — плюс один глоток. Экзамены, которые Ева и Веста сдали заранее через чарнет, теперь должны сдать Лира и Влада. Ни та, ни другая не вернулись из затянувшегося путешествия, и чутье подсказывало Весте, что подруги угодили в серьезную беду.

Каждый раз, когда Веста добавляла в Оборотное зелье горсть не растолченной хвои лиственницы, ее рука дрожала и мелкая мягкая зелень неизбежно просыпалась на стол. Вздохнув, девушка собирала ингредиент, чтобы опустить в булькающее темное зелье, и вспоминала про Лиру и Владу. Хоть эти две красавицы досаждали своими сварами и перебранками, но не думать о них было невозможно.

Ни та, ни другая так и не вернулись в Китеж.

Оборотное зелье было все же приготовлено, на всякий случай. На каждую стеклянную бутылочку полагалось свое заклинание, зависящее от стороны, которую принимала нужная ведьма. В Светлую Владу превратилась Веста, а Ева — в Темную Лиру. Пришлось потерпеть неудобства с телом и одеждой, но экзамены в итоге были сданы, а это того стоило.

Из-за вмешательства антимагов практические чары в стенах университета Чарослов все так же не допускались. Зато теорию удалось выучить наизусть, от корки до корки. Весте помогла ее усидчивость, а Еве — хорошая память.

Никаких вестей от подруг не приходило — их коты не чаропортировали в Китеж, и даже посланная Евой черная умная ворона, отправившись на Неведомые Дороги, не принесла ответа по возвращении. Только вид у нее был испуганный и растрепанный. Громко каркнув, она сердито ударила Еву крылом по голове и улетела прочь.

— Очень интересно, — прохладно и нараспев произнесла Ева, зачем-то оглянувшись назад.

Девушки медленно возвращались с последнего экзамена — по узкой тихой улочке, мимо старых домов. Каблуки летних туфель звонко цокали по каменистой неровной дороге. В Китеже расцвело солнечное и жаркое лето, окрасившее старинные крыши домов в золотистые верхи, но над двумя ведьмами словно навис купол из пустоты и неопределенности.

Они сумели обмануть растерянных преподавателей, даже несмотря на светлые прямые пряди Евы, запутавшиеся в коротких кудрях лже-Влады. Веста оказалась предусмотрительнее и завязала на голове косынку. Ведь в темно-каштановых волосах Лиры никогда не было яркой рыжины.

Косынку оторва Конт тоже не носила, к счастью преподаватели не следили за одеждой студентов.

— Интересно? — у Весты предательски задрожал голос. — Они в опасности.

— Если вообще живы.

— Нет, нет… — Веста попыталась успокоить саму себя, но получилось плохо. Запершило в горле и на глаза немедленно навернулись слезы. — Нет! Лира не может умереть, она слишком…

— Язвительная зараза для ранней смерти? — услужливо подсказала Ева.

— Да. А Влада прожила в Нави два года. Как там говорится?

— Иммунитет к смерти. Но он, скорее, у некромантов, — Ева горделиво распрямила узенькие плечи. — Как у меня.

— Так с чего ты решила, что девочки мертвы?

— Я ничего не решила, — Одинцова улыбнулась уголком рта, обнажая идеально белые зубы. — Просто смерть бывает разная. Но коли ворона не пролетела безучастно, значит, живы. Пока.

— То есть…

— Смертельно ранены. В плену. Вне досягаемости ворон, — каждое слово Евы отдавало морозным холодом, несмотря на лето. — Может, они никогда не вернутся, и мы не узнаем, в чем дело.

Несколько секунд Веста смотрела на подругу круглыми блестящими глазами, а потом закрыла руками лицо и громко разрыдалась. Принять страшную правду казалось смерти подобно, поэтому услышанное больно ударило ее в самое сердце. Как бы отвратительно не ругались каждый день Лира с Владой, как бы не гонялась Влада за Лирой, размахивая тяжелым зонтом, за школьные годы и за последний год их всех связала крепкая дружба.

Хоть Лаврова с Конт и придерживаются другого мнения.

Но не питай Влада и Лира дружеских чувств одна к другой, они не пошли бы вместе на Неведомые Дороги.

Ева легко, почти невесомо, коснулась белой узкой ладонью ее плеча, и одарила прохладным синим взглядом.

— Не плачь, — голос звучал остро и звонко, — они слишком сильные, чтобы сгинуть без вести.

* * *

Время ползло вперед с неуклюжей медлительностью. Нудная душная жара заполонила собой Китеж и окрестности, от нее хотелось сбежать к озеру Светлояр и искупаться в холодных водах. Но молодым ведьмам приходилось оставаться в городе даже после экзаменов, потому что антимаги строго контролировали перемещения китежан. А Чарсовет продолжал упрямо сохранять нейтральную позицию, не вступаясь за чародеев и не показываясь из каменных хором.

— Они убежали тайными ходами, бросили нас! — вскричала Веста одним из этих невыносимых вечеров, заломив руки.

Сидя за столом, Ева молча смотрела на себя в мутное зеркальце и ничего не сказала в ответ.

— Неужели, тебе все равно? — голос Весты дрожал, как натянутая струна, она готова была разрыдаться в любой момент.

— Мне? — прозвенела Ева ледяным голосом. — Мою тетю казнили антимаги, если ты помнишь. Я не забуду такое.

— Прости, я…

— Ничего. Не извиняйся. Я сделаю все сама.

Что именно Ева хочет сделать, она, конечно же, не уточнила. Как и не рассказала Весте, что знает одну печальную подробность, которую от нее скрывали все.

Сразу после возвращения из лабиринтов под университетом Ева попыталась найти в чародейской школе младшую сестру, но Ады нигде не было. Кто-то из преподавателей — она не видела лица в полумраке коридора — тихо прошелестел, что Аду Одинцову недавно забрали антимаги.

Ворвавшись в девичью ровно в полночь, изверги в черных формах подняли ее с постели и куда-то увели.

— Наверное, в антимагическую тюрьму уволокли, — хриплым шепотом закончил преподаватель. — Но вы, пожалуйста, молчите. Не подводите меня, хорошо?

Последний вопрос прозвучал почти умоляюще, и Ева дала ему слово держать язык за зубами.