Плохие Манеры (СИ) - "Чинара" - Страница 35

Чувствую, как его пальцы расстегивают пуговицы моего пальто, поникают внутрь, гладят по спине, перебираются на живот.

— Ветров, — глухим полу-стоном полушепотом пытаюсь произнести я. стараюсь звучать строго, но попытка проваливается. Ловлю на себе его голодный взгляд и лукавую улыбку. Второй рукой он наклоняет мою голову ближе к себе, шепчет:

— Не отвлекайся. — и его губы снова накрывают мой рот. Я улетаю, снова растворяюсь и отдаюсь дурманящим ощущениям. Мы забываем о времени, о сеансе, обо всем, я только знаю, что горю и чувствую, что он — вместе со мной. Пока рука не проникает под мой свитер.

— Ай, — тихо вскрикиваю и отодвигаюсь. Его расфокусированный взгляд, который каждый раз предательски распаляет меня еще сильнее, направлен на меня.

— Что такое? — в его чуть севшем сексуальном голосе улавливается такое искреннее беспокойство, что мне стоит больших трудов не задушить его прямо сейчас в объятиях. Но я только возмущенно произношу:

— Твои пальцы холодные, — и шутливо бью его руку, которая беззастенчиво движется вверх. В направлении движения не приходится сомневаться. — Поэтому твой поход сейчас же прекращается.

— А я думал, ты захочешь меня согреть? — коварным змеем говорит Ветров, целуя меня в шею и усыпляя бдительность. Его губы так вероломны, что я почти готова сдаться.

— Не на университетской парковке, Дмитрий Викторович. — надеюсь, он не понимает, как тяжело дается мне это простое предложение.

— А в субботу на квартире? — он выводит какие-то линии на моей коже своим языком, и я отчаянно прикусываю губу, но стон все же вылетает из моего горла, когда мой коварный парень шепчет, — Наставник ведь должен проверить успеваемость своей подопечной…

33.1

Наши субботние занятия приобрели вполне конкретный формат.

Первые два или три часа мы действительно занимаемся и довольно плодотворно работаем над проектом Киринова.

Мой наставник обладает идеальной выдержкой, которой я тайно завидую, потому что мне особенно сильно хочется наброситься на него с поцелуями именно в те минуты, когда он, серьезный и собранный, сосредоточенно объясняет мне непонятную задачу. В такие мгновения он чертовски сексуален, и мне стоит больших усилий не капать слюной на раскрытую тетрадь. Но вроде я до сих пор удачно скрывалась и ни разу не была уличена в похотливых взглядах.

А вот после двух часов мы перебираемся в формат обычной парочки. Болтаем, смотрим кино на диване, заказываем еду или вместе готовим, обсуждаем героев аниме и провальные сценарии, а еще целуемся. И не только целуемся. Очень даже не только… Но все же до того самого у нас еще не дошло.

Дима знает, что у меня никого не было, и сказал, что будет ждать сколько потребуется.

Но проблема в том, что я не понимаю, сколько требуется.

В книгах написано, что надо ждать как минимум месяца три, чтобы не прослыть легкодоступной, но иногда мне хочется наплевать на все и просто нырнуть вместе с ним в этот омут, а иногда, несмотря на дикое желание, сжигающее меня изнутри, становится вдруг страшно, и я резко все останавливаю.

Он никогда не давит. Всегда относится с пониманием, правда я порой вижу, что ему тоже не легко.

В зал кинотеатра мы заваливаемся одними из последних и под недовольные взгляды более пунктуальных зрителей, усаживаемся на свои места. Нет, это не последний ряд, который я нахожу до ужаса пошлым, а нормальный такой — пятый. С него открывается прекрасный вид на экран, к тому же звук долби диджитал не долбит в уши.

Это не первый наш совместный поход, к слову сказать — третий, и мы, к счастью, оба предпочитаем во время просмотра смотреть именно фильм, а не мешать другим. Но совместные просмотры однозначно лучше одиночных, так как моя ладонь всегда крепко лежит в руке Ветрова.

Когда после просмотра Дима отвозит меня домой, то по дороге ему приходится выслушивать мою тираду про то, как режиссер совершенно оплошал с кастом и что Майк Нордс смотрелся бы намного гармоничнее в роли мужчины-мечты для нежной героини Рози.

Мой — все еще не привыкну — парень усиленно кивает каждой моей реплике и обиженно качает головой, когда я подозреваю его в том, о чем догадывалась с самого начала — фильм ему не понравился.

— Это была божественная мелодрама, — пряча улыбку, ужасно неискренне выдает Ветров, — Я еле сдерживался, чтобы не зарыдать в конце, как те две подружки, сидевшие перед нами. Если бы ты не держала меня за руку, не знаю, как бы вынес это давление.

— Тебе совсем-совсем не понравилось? — прыская, говорю я.

Конечно, я понимала, что на премьеру экранизации одной из моих любимых книг, мы идем исключительно ради меня, но, надеялась, что и Диме фильм понравится.

— А, кстати, а почему моя девушка не проронила ни одну слезинку? Особенно в конце? — машина заезжает в наш двор. — Я так усердно готовился кинуться тебя успокаивать.

— Я сильная штучка. — отмахиваюсь я. — А в будущем великая начальница. Не зря же папа с детства называет меня кнопкой. — говорю и запоздало осознаю, лучше бы прикусила себе язык.

— Кнопкой, значит, — ухмыляется Дима. Паркует машину и глушит двигатель.

— Даже не смей! — сразу угадываю ход его мыслей, когда он берет в руки телефон.

— Это еще почему? По-моему, вполне невинный ответ от Лошади Возмездия? — да, он узнал. И сдал меня не Аверин. А я сама, не успевшая вовремя сменить запись, открывшую все темные грани моей фантазии. И да, он был не очень рад своей находке. Мы в тот вечер очень долго целовались.

— Перестань. Я уже давно тебя переименовала и ни разу так не называла. — под его пристальным взглядом не могу не засмеяться и не добавить, — В лицо же не называла, чего ты снова обижаешься?

— Ну все, ты заслужила наказание, — скалится мой наставник, — И оно не может ждать до завтра.

Он тянет ко мне руку, когда телефон в его ладони начинает звонить. Стоит ему бросить взгляд на свой андроид, как его лицо меняется. Еще недавно такое расслабленное и игровое, оно покрывается льдом. Непробиваемым. Злым. Беспросветным.

— Извини, Мил. Мне надо ответить. — я не понимаю значения его фразы ровно до того момента, пока он вдруг не отстегивает ремень и не выходит из машины, хлопнув за собой дверью.

Это второй раз, когда он отвечает на телефонный звонок не в моем присутствии. Впервые такое его изменение я наблюдала на нашем субботнем занятии две недели назад. И теперь мне известно, что за абонент пытается с ним связаться. Это его отец, и Дима не любит о нем говорить. Совсем не любит. А я ничего не спрашиваю, потому что у меня тоже имеется родитель, о котором я предпочитаю молчать. Хоть эта женщина уже второй месяц активно забирает к себе на выходные сестру, а папа так и не предпринимает попыток прекратить все это безобразие.

Когда Дима возвращается, я замечаю, что он подавлен, хоть и старается выглядеть так, словно все хорошо.

— Кнопка, — тянет ко мне свою руку и опускает на колено, — Меня завтра не будет в университете и, к сожалению, нам придется отменить нашу субботнюю встречу. Ты сможешь это пережить?

— Фух, — деланно выдыхаю я, — Отмена занятий с моим тираном-наставником, наконец-то смогу хоть немного отдохнуть.

— Засранка, — смеется он, а затем придвигается ближе и целует, — Но, надеюсь, ты осознаешь, что некоторые особо важные моменты нашего обучения нам придется пройти сейчас, раз в ближайшие дни не представится подобная возможность. — и с этими словами его губы вновь находят мои.

________

* Майк Нордс — герой из моей книги "Моя Лучшая Роль"

Глава 34

— Хватить конючить, — отмахиваясь от назойливой сестры, переворачиваюсь с книгой в руках на живот.

— Но ведь твои завтрашние занятия отменились, — недовольно хмурится Янка. — Ты сама сказала. Ну пожалуйста, давай сходим. Там будет очень интересно.

— Современное искусство меня не привлекает.

Как и наша мать — добавляю про себя, ожидая, что мелкая и так все прекрасно понимает. С того раза как мы поругались из-за ее нелепой просьбы, сестра предпринимала еще одну попытку, намереваясь устроить нам новую встречу с этой чудесной, породившей нас на свет женщиной (надеюсь, блеск моего сарказма более чем ощутим) и в очередной раз терпела поражение.