Железный гром (СИ) - Алексей Янов - Страница 24

Еще через день обработал бревенчатые стены своего дома раствором олифы и воска, дабы сократить срок высыхания поверхности до трех суток. После олифования сруб стал куда как больше напоминать более-менее нормальное жилище.

Не прошло и двух недель, как Зорица с Ружицей под моим чутким руководством наносили на посуду масляной краской орнамент. Оставшиеся не разрисованными чашки и плошки просто пропитал олифой на водной бане — поместив в разогретую олифу на шесть часов деревянные изделия. Уверен, что и на такие будет спрос.

Пока женщины любовались просыхающей посудой, я уже собирался в гости к Плещею, будем с ним думать, как и кому продавать эту посуду. Делать это здесь и сейчас или дожидаться лета. С реализацией льняного масла я пока не спешил, лишь отдарившись оговоренным его количеством с луговскими «вождями». Проблемы были с сырьем, его было слишком мало.

Глава 15

Уже в наступивших сумерках в дом вломился чем-то очень возбужденный Плещей. Мне было известно, что три дня назад он отплыл в Куново за очередной партией охры и вот он, похоже, прямо с дороги, заявился в гости.

— Дивислав! — немножко красноватое от легкого морозца лицо Плещея светилось, а глаза горели. — Разговор к тебе есть!

— Добрый вечер Плещей! Садись за стол, сейчас поснедаем. Как прошло плавание?

— Не до еды! — отмахнулся купец. — Лучше выпроводи своих женок на улицу погулять. Дело у нас срочное появилось.

— Слышали? — повернул голову к своим суженым, активно возящимся с покраской посуды. — Выйдете-ка погулять.

— Надолго? — поинтересовалась Ружица.

Плещей задумался на пару секунд, затем ответил:

— Сходите пока до моего дома, с моей женкой посидите, а как я от Дива вернусь, то тогда и вы назад возвратитесь.

Подождали молча пару минут, пока девушки оденутся и хлопнут дверьми с обратной стороны.

— Ну … если есть не хочешь, выкладывай, что там у тебя случилось?

— А ты мне вначале ответь. Помнишь наш разговор про синюю краску и белую глину? Мы тогда с тобой условились о ценах?

— Конечно.

— А вот, скажем, ежели я буду тебе ее доставать не от готов, а с какого другого места? Все останется меж нами в силе?

— Ох, что-то ты купец темнишь? Говори уже прямо, без загадок.

— Нет, ты мне все же ответь?

— Хм … — я задумался. Никак этот проходимец где-то поблизости каолин откопал. — Мы с тобой договаривались конкретно о купленной у готов глине. Если ты ее нашел в другом месте, значит надо по-новому договариваться. Сам ведь должен понимать, одно дело сплавляться до Днепра и назад, и совсем другое, если ты белую глину обнаружил недалеко от Лугова. Говори лучше сразу, как оно есть.

— А ежели, скажем, недалече от нас, что тогда будет с моей долей?

— Уменьшим, что же еще?

— Насколько уменьшим?

— Значит, ты уже не отрицаешь, что нашел белую глину. Хорошо! Ответить тебе пока не могу, все зависит от расстояния — чем она ближе к нам, тем меньше будет твоя доля. Все честно.

— Не, Дивислав, так дело у нас не сладится! Мало эту глину выкопать, главное суметь ее продать после всех твоих над ней приворотов!

— В чем-то ты прав. Но ты мне все же ответь, чтобы я понимал, как с тобой дальше разговор вести, каолин ты нашел в драговитских землях?

— Да, — нехотя сознался купец.

И начался торг! Долю Плещея уменьшил вдвое по сравнению с прежними договоренностями. Когда мы наконец стукнули друг друга по рукам, как бы официально закрепляя новое соглашение, Плещей вытащил из за пазухи презентуя мне глину серого цвета и еще какую-то серо-буро-зеленоватую.

Дальше Плещей мне поведал вот что.

— Находится это заветное место на север от Припяти, в одном днище пути от Куново, ну или если подняться вверх по реке Случь на такое же расстояние, а оттуда уже пешком на восток, расстояние будет меньше поприща и дорога лучше, меньше болот и озер. Если идти напрямую от Куново, то нужен проводник, иначе в пути или в болота упремся или утопнем. В том месте, на землях рода Чеглока, не только белую глину, но и земляной уголь откапывали …

Мысленно попытался представить, где это на карте, скорее всего это будущий Житковичский район Гомельской области, а там находилось одно из крупных каолиновых месторождений Белоруссии. В том же районе, помнится, добывали и бурый уголь, и горючие сланцы, и сапропели с торфом, и калийные соли. Правда качество тамошних каолиновых глин не самое высокое, так как они содержат значительное количество механических включений вроде красящих органических веществ, оксидов железа, марганца, титана и другое. В принципе, для моих целей и такой загрязненный каолин вполне себе сгодится. Если что, то эту глину и в ручном режиме можно очищать от примесей, нам тут какие-то высокие технологии промышленного обогащения вовсе не требуются при потребном нам уровне производства шамотного кирпича

— На самом месте, где копали ту глину жилищ нету, но зато близко, в полдне пути есть весь на четыре двора.

Я лишь согласно кивал головой. Для нас это месторождение может стать настоящим Эльдорадо.

— Договариваться нам придется с родом Чеглока, их главный град стоит немного восточней, на реке Птичь.

— Почему нам? Гремислав разве не может им приказать начать добычу? Ведь род Чеглока — это те же самые драговиты, что и мы?

— Гремислав военный вождь, а замысленные нами дела — это дела торговые. Будем разговаривать с чеглокским старостой, чтобы он наладил нам добычу и поставки. А нам надо решить, что мы ему предложим взамен.

— Никаких красок и шамотных кирпичей мы ему обменивать не будем. Предлагаю за каждую лодку с очищенной глиной давать ему на выбор деготь, льняное масло, олифу или раскрашенную посуду.

— Много этого добра будем им отдавать?

— Ну они же о ценности этой глины, надеюсь, не знают? — посмотрел на Плещея, тот отрицательно повертел головой, — и в наших же интересах, чтобы они в ближайшее время ничего не узнали. Поэтому, думаю, договариваться надо на пару лет вперед, ну а по цене, ты уже сам решай, исходя из цены обычной гончарной глины, пускай и с чуть более высокой наценкой. Ты тут у нас купец.

— Ха! Купец из тебя такой может получиться, что уже скоро ты меня за пояс заткнешь! — Плещей весело улыбнулся в бороду. — Хорошо, на первую пару лет так, как ты толкуешь, попробуем сговориться.

— Пока снег не выпал нам нужно на том месте побывать, все увидеть своими глазами, да заодно до града Чеглока дойти, взять с собой и показать им образцы наших товаров.

— Да, ты прав. Только деготь с собой не потащим, они уже о нем знают. На однодревке не доходя до Куново, повернем на реку Случь, а после уже своим ходом двинем. И нужно нам поторопиться, завтра отплывать, стремнина еще не замерзла, быстро доплывем. А идя от Случи уже к вечеру того же дня будем на месте. Там будешь сам место белоглинястое глядеть.

На том мы и порешили. Сразу проводил Плещея, ему еще нужно было подготовиться к завтрашней экспедиции, да и успеть выспаться.

На следующий день в весь, рядом с которой копали белую глину, добрались вполне благополучно. Местные пейзане показали участки выхода каолиновых глин. В основном зеленоватая глина из вторичного пласта залегала над первичной серой глиной и была ближе к поверхности. И теперь, спустя двое суток изыскательских работ и геологической разведки, если так можно обозвать наше ковыряние в земле, наш путь лежал в «град» Чеглок.

Чем дальше мы с купцом и Недачем — ближайшим другом и помощником Плещея углублялись в лес, тем мрачнее становилась окружающая обстановка. Тучи на небе сгущались все плотнее, ветер усиливался, и первые редкие падающие сверху хлопья снега вскоре накрыли нас с головой снегопадом. Под жуткие завывания ветра разыгралась самая настоящая пурга. Остановились у огромного, покачивающегося под дуновением ветра дуба и, усевшись полукругом на поваленном бревне, накрывшись с головой шкурами, принялись ждать окончания непогоды. Двигаться в таких условиях дальше — лишь напрасно тратить свои силы. Видимость уменьшилась до пары метров, вокруг все было белым бело, а мельтешение перед глазами снежных хлопьев под безжалостными порывами ветра и свист в ушах вгоняло в транс. Оставалось лишь молится всем богам, дабы разыгравшийся буран закончился как можно скорее, в противном случае, мы имели все шансы здесь не только обморозиться, но и вовсе окочуриться. Так, пребывая в забвении, мы просидели часа три, пока нас с Недачем не растормошил Плещей.