Опасная связь (СИ) - Джолос Анна - Страница 16

— И кто же мне их организует?

— Мой батя, кто, — достаю из пакета булочку и не могу сдержать улыбку.

Ммм… Горяченькие, как я люблю!

— С этим убогим кеном-альбиносом у тебя что? — едва не давлюсь, когда слышу это.

— Ничего. Я же сказала! — напоминаю с раздражением.

— А если хорошенько подумать?

Ой да фиг с тобой!

— У него есть девушка. Со мной зажимался по углам развлечения ради. В один прекрасный день мне надоело. Надоело прятаться и наблюдать за тем, как он по самые гланды засовывает язык Купцовой в рот. О чем я его и проинформировала.

— А он, значит, непонятливый.

— Непонятливый.

— Ясно.

— Без подробностей обойдемся?

Смотрю в окно и ем круассан. Рассказывать о своей глупой подростковой влюбленности не собираюсь. Как впрочем, и о том, что моя невинность в мечтах предназначалась этому самому «убогому кену-альбиносу».

— Ты мне скажи, почему не предупредила о том, что девственница?

И все же это происходит. Я давлюсь и закашливаюсь.

— Постучать по спине? — предлагает услужливо.

— По голове себе постучи! — пытаюсь возобновить вентиляцию в легких.

— О таком предупреждают заранее, — подает бутылку с водой.

Мне либо показалось, либо в его голосе прозвучали нотки недовольства.

— Ну извини, что не заявила об этом во всеуслышание прямо с порога! — откручиваю крышку и пью.

— Как себя чувствуешь?

— В смысле? — смущенно хлопаю ресницами.

— Ну не знаю… Кхм. Может, болело после… Ну, ТАМ, — прочищает горло, чешет затылок.

Там.

— От этого еще никто не умирал, — отворачиваюсь к лобовику, ощущая испанский стыд.

— Так что? — никак не угомонится.

— Что «что»? — передразниваю его я. — Как в той песне. Поболело и прошло. Все со мной нормально!

— Не заводись. Причину своего безалаберного поступка пояснишь? — прилетает тут же следом.

«Безалаберного поступка»

Вот ведь гад! Ну щас я тебе устрою!

— Илюх, — разворачиваюсь к нему корпусом, — отнесись к этому философски. Под действием алкоголя наглым образом решила тобой воспользоваться, — задвигаю невозмутимо.

От подобного заявления кофе носом идет уже у него.

— Чего-чего?

— Говорю, воспользовалась твоими услугами в своих интересах, — дублирую, откровенно забавляясь. — Ты для меня — своего рода приключение. Бобринский квест!

Ну и физиономия!!! Ржунимагу! У него сейчас глаз задергается!

— Квест означает…

— Я не тупой, — гаркает тут же.

— А если серьезно, фантазия у меня была такая. Эротическая. Отдаться незнакомцу, — театрально прикрываю глаза, томно вздыхаю и надкусываю булку. — Звезды совершенно случайно сошлись на тебе. Только и всего…

Не признаваться же, что конкретно от него потеряла голову. Что с другим ничего такого не сделала бы! Что виной всему не только любопытство и протест.

— Совсем дура? — еще с минуту молча таращится на меня в изумлении. — Что в твоей башке творится???

— На что намекаешь?

— У тебя в черепной коробке замыкание!

— Аааа… То есть только я во всем виновата??? — переспрашиваю, лопаясь от негодования.

— Инициатива шла от тебя, разве нет? — напоминает он.

— Идиот! Ты как бы тоже достаточно активно участвовал в процессе и особо не возражал.

— Ты не сказала, что ты…

— Расслабься, Паровозов! — перебиваю сразу. — Спи спокойно. Выдохни. Все прошло сносно.

В салоне повисает гробовая тишина.

Я продолжаю равнодушно жевать булку и рассматривать людей, проходящих мимо. Без того гадко, а он сверху добивает:

— Считаешь, это нормально? — произносит зло.

— Что именно?

— Что отдалась первому встречному. Что легла запечатанной в постель к незнакомому мужику.

— Это мое личное дело! С кем и куда ложиться! — отвечаю, ощущая, как сильно горят скулы.

— Послушали бы тебя твои родители. Отец, например.

Вот так номер! На совесть давит!

— Мне восемнадцать, что хочу, то и делаю! Хватит меня воспитывать! — возмущаюсь, швыряя в него пакетом с булками.

— Бестолковая, — сжимает челюсти.

— Кретин! — отбиваю ему в тон.

— Дай угадаю, бунт против системы? — прищуривается, отслеживая мою реакцию. — Не слишком далеко зашла?

— Не ищи причинно-следственных связей там, где их нет! Переспали и переспали! Пфф. Тоже мне великое событие! — фыркаю, качая головой.

— Ну на будущее, искательница приключений, про защиту, не забывай, — советует язвительно. — Иначе либо залет будет, либо привет инфекциям. Скажи спасибо, что я чист.

— СПАСИБО! О защите, между прочим, должен был позаботиться именно ты! — ору на него, взбесившись. Чуть не поседела тогда с анализами.

— По-твоему, я ношу с собой резинки двадцать четыре на семь? И в гости к бабе Маше в том числе? — выплевывает саркастично. — Кто ж знал, что к ней домой заявится отмороженная рыжая малолетка, у которой вместо мозгов пустота! Я ошибался, замыкать там нечему.

— Да пошел ты! — до боли закусываю внутреннюю поверхность щеки.

Обида захлестывает штормовой волной. Сердце под ребрами ноет невыносимо. Веки печет, но я не плачу. Держусь изо всех сил!

А потом до меня внезапно доходит.

Вот же сволочь!

— Короче, Паровозов, забудем про этот невзрачный эпизод, — выжимаю из себя сердито. — Ты слишком кипишь из-за банальной одноразовой акции. Если приперся узнать, не залетела ли я, то ответ отрицательный. Беспокоиться не о чем.

Он откидывается на подголовник, шумно выдыхает в потолок и виртуозно матерится. Я же тем временем выбираюсь из машины.

— И вот еще что… Возрастом партнерши надо интересоваться заранее. Чтоб не листать потом впопыхах ее паспорт, — изображаю кривую ухмылку. — Его не все с собой носят, да будет тебе известно. На глаз тоже сейчас не определишь. Двадцать ей или пятнадцать. Так и присесть за совращение можно!

— Ты уже определись, кто кого использовал и совращал! — цедит сквозь зубы, и я с каким-то особым удовлетворением отмечаю про себя тот факт, что его от злости аж колотит. Вон как желваки ходят по лицу.

— Козлище! Надеюсь, никогда больше не увидимся! — от души хлобыстнув дверью, шагаю в обратном от школы направлении.

Глава 10. Советы дядюшки Кира

— Сорок кусков за эту халупу? — перемещаю на риелтора недоуменный взгляд.

— Это еще по-божески, скажу я Вам. Хороший зеленый район. Развитая инфраструктура. Рядом поликлиника, школа, парк. Метро в десяти минутах ходьбы, — продолжает распинаться лысый.

Переглядываемся с Дымницким. Он пожимает плечом. Дескать, вариантов нет. А их действительно нет. Эта квартира, на сегодняшний день, — самое приличное из того, что мы видели.

— Дешевле нормальную двушку тут не найдете. Цены в столице нынче кусаются.

— Я бы сказал, руку по локоть откусывают, — отзываюсь недовольно.

Кирилл ржет. Я прохожу в комнату и оцениваю вид из окна.

— А в таком доме жить сколько стоит? — окидываю хмурым взором дутые высотные стекляшки, красующиеся неподалеку.

— Это ЖК «Бухта». Частная территория. Считай, что свой микрорайон. Город в городе.

— Я о бабках спросил, — напоминаю зануде.

— Снимать там жилье невыгодно, ребята, — устало смотрит на нас и потирает переносицу под очками-окулярами. — А если покупать, готовьте десять тире сорок лямов. От квадратуры будет зависеть.

— Че? — ошалело на него пялюсь.

За сорок лимонов можно выкупить Бобрино целиком.

— Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку[10], — давит гаденькую улыбочку.

— Я щас не понял, Кир, он быком меня назвал? — грозно сдвинув брови, уточняю у друга.

— Спокуха, Илюх, — его ладонь опускается на мое плечо.

— Не каждый может позволить себе такие траты. Вот что я имел ввиду, — бубнит мужик, спешно оправдываясь.