Maximus Rex: Белый отряд (СИ) - Delacruz Angel - Страница 57

— Ты чего это? — не очень понял я изменившегося тона Эстери-Доминики. — Фляга свистит?

— Это сказала царица Феодора, во время подавления восстания Ника́. В твоем мире между прочим было, в Византии, но почему-то я знаю об этой великой и святой женщине, а ты нет.

— И к чему ты это?

— Я не побегу, красавчик. Это противоречит моей природе.

— Так делать-то что? Замотаться в простыню и медленно ползти в сторону кладбища? Медленно не потому, чтобы паники не создавать, а потому что сохраняя достоинство?

На мою шпильку Доминика не обратила внимания. Она заговорила совершенно серьезным голосом.

— Знаешь, почему с Земли на Осколки попадают только из временного промежутка с две тысячи первый по две тысячи двадцать первый год?

— Откуда ж мне.

— Связанные миры.

— Что мне должно это сказать?

— Теория о множественности миров для тебя сюрпризом думаю не будет. Но миров не два, не три, не десять — теоретически известно о тысячах тысяч обитаемых миров. Так называемое Колесо миров. Обычно в Колесе миры связаны во времени и пространстве крайне близко, они даже могут быть практически неотличимыми друг от друга. Но Осколки — аномалия, которая связала самые разные миры. Представь себе время как реку. Есть места ровного течения, есть запруды у берегов, водовороты. Вот Осколки — это такая заводь, которая соотносится с течением времени находящегося рядом мира, твоего мира, на дистанции двадцати лет.

— А Валлирант? Там есть временные аномалии?

— Раньше были. Сейчас Осколки связаны постоянными порталами с Валлирантом, считай притянуты абордажными крючьями, заякорены. Терра же… официально сюда попадают люди с временного промежутка с две тысяча первого по две тысяча двадцать первый год. Только если вникнуть в вопрос, то из две тысяча первого года сюда не попадают уже более десяти лет. То есть та часть реки, временной отрезок в двадцать лет, мимо запруды Осколков постепенно и неуклонно проходит, первое десятилетие уже проплыло мимо. Еще есть совсем немного времени, даже не годы, а несколько месяцев, чтобы попробовать связать Осколки якорями и с Террой. Если этого не сделать, такая возможность пропадет — считай основная часть течения реки уйдет, зацепиться будет нереально. При попытке это сделать с опозданием есть вариант просто вырвать новый Осколок, добавив к нашей аномалии еще одну оторванную часть от иной реальности. Именно поэтому сейчас такая спешка, и именно поэтому Золотарев самолично прибыл сюда, чтобы сделать все самому — привязать Осколки к твоему миру накрепко. И у него, как видишь, не получилось, уже второй раз. Пока не получилось.

— Как второй раз?

— Первый был на поляне, куда ты приехал и переехал культиста и Золотарева.

— Так это он там вторым был?

— Конечно. Они, убив Энди и Цветану, пробили постоянный канал на Землю, и должны были заякорить его моей смертью. Но один мой герой на красном Ягуаре им помешал. Золотарев, когда ты его переехал, оттуда сбежал порталом, культисту не так повезло. Вчера Золотарев снова почти завершил якорный портал, только для этого ему понадобилось уже не три жизни, а тысяча три, у него больше не было никого с королевской кровью. Но дриады и жрицы, особенно в храме изгнанной богини — это тоже сильный способ пробоя. И снова ты ему помешал, так что ты теперь не только мой герой, но и его, похоже. В третий раз, полагаю, попытка открыть якорный портал будет стоить десятки тысяч жизней — материал с королевской кровью или в виде жриц и дриад изгоняемых богинь довольно эксклюзивен, на дороге не валяется.

— Делать-то нам что, красотка?

— Подожди, я к этому веду. Сегодня же ты соберешь свой отряд, упакуешь всех по максимуму артефакторной экипировкой со складов Карадрасс, после чего отправишься в Гвен-Винтар, как и договаривались. Там найдешь способ вызвать для беседы Первого принца и передать ему наше с тобой предложение.

— Наше предложение?

— Именно так.

— И что это за предложение?

Доминика начала излагать. Говорила она долго и обстоятельно. Я внимательно слушал. Когда демонесса закончила и смотрела на меня своими удивительными изумрудными глазами, некоторое время стояла тишина.

— Н-ну… — протянул я. — Это, надо сказать, выглядит не очень.

— У тебя есть другие варианты? Против нас элита целой планеты. Мы и так их, если говорить честно, нагибаем конкретно если династия согласится.

— А если не согласится?

— Согласится. У них выбора не будет. И еще знаешь, что, красавчик?

— Ась?

— На тебя вся надежда. Потому что, если у тебя не получится — нам всем конец.

Вместо слово «конец» Доминика употребила более грубое и эмоционально звучное слово, которое вполне характеризовало сложившуюся ситуацию.

— Аня.

— Что Аня?

— Ты не побежишь, как Феодора. Но Аню, если что, сможешь спасти?

— Да.

— Хорошо. Тогда я пойду и займусь тем, что начну спасать кое-кого на букву «М»

— Марину? Ты так хорошо потрахался с той телочкой, что теперь…

— Спасть мир! Красотка, ты только об одном и думаешь!

— Ладно, ладно, считай один-ноль в твою пользу. Но пока будешь спасать мир, не забудь и про нашу телочку. Мне она тоже нравится.

Когда Эстери это сказала, вновь с неубиваемыми интонациями Доминики, у меня прямо сердце защемило, ведь Марина сейчас в полной власти Золотарева. И я ничего не могу с этим сделать.

Никак.

Нет, могу, конечно — по мере сил. Например, могу как можно быстрее собраться и выдвинуться в поход по ледяным пустошам. Но перед этим мне нужно сделать еще одно дело. Вернее, сейчас мне нужно как можно быстрее дойти до имения Карадрасс, дать указания Ване готовить Белый отряд к выходу.

И после этого сделать еще одно, то самое дело.

Глава 29

В арке клубился белоснежный густой туман, глядя на который мне было как-то неуютно. Но подавив сомнение (и страх, если уж начистоту), я шагнул вперед и прошел в бывший храм богини Иллуны, теперь принадлежащий Белой богине.

Вошел в храм богини Смерти.

Оказался на знакомой поляне. Одновременно знакомой, и незнакомой — деревья, окружение, холмы, я все это уже видел. Вот только лето сменилось на зиму. Ни следа ярких красок — вокруг царит монохром. Черно-белый мир, со множеством оттенков серого. Но серый цвет глушила белизна — облаков, тумана, клубящегося среди деревьев, покрывающего землю снега.

— Привет, — раздался приятный девичий голос.

Повернувшись на звук, увидел в глубине рощи Белую богиню, девушку в венке из маргариток.

— Привет.

Белая невеста сидела на корнях дуба, сплетенных в виде трона. На том самом месте, где сидела давным-давно принцесса Лазериан, когда мы с ней впервые встретились и разговаривали. На Маргаритке было простое белое платье. Новое, чистое, свежее — без следов порезов от ножа.

Со скрипом снега под подошвами я прошел вперед, вышел на поляну с троном из корней дуба. Маргаритка все это время за мной следила — пристально, и с интересом.

— Аня в порядке? — неожиданно поинтересовалась она.

— Вроде да.

— Это хорошо. Я очень боялась, что если она умрет, наши с тобой доверительные отношения будут разрушены.

— Выходит, повезло.

— Выходит, так. Ты вообще удачливый.

Отвечать я не стал, просто пожал плечами. Отрицать глупо, а признавать — так можно удачу и спугнуть.

Белая богиня вдруг соскочила с древесного трона и легкой пружинистой походкой подошла ко мне. Встала совсем рядом, коснулась моей руки, подняла взгляд васильковых глаз, легко провела пальцами мне по скуле.

— Ты меня боишься? — вдруг спросила она.

— Ты богиня смерти. Я тебя не боюсь, но… не знаю даже, как сказать.

— Смерть — это естественный процесс. Сначала жизнь, потом смерть. В моем случае, правда, было немного иначе. Мне нужны люди, Максим. Ты мне поможешь?

— Я еще не закончил помогать тебе спасать мир.

— Люди мне нужны в том числе и для этого. Это неотъемлемая часть сделки, пусть и неозвученная ранее.