Реверберация (СИ) - Фабер Ник - Страница 3

— Даже если бы у нас были деньги на покупку их двигателей, Хавьер, я всё равно не стал бы этого делать. Только не после того, что случилось три года назад. Уж лучше заказать их у Федерации.

В комнате повисло неловкое молчание. Так происходило каждый раз, как разговор заходил о тех давних событиях.

— Я виделся с ним, пап, — как бы невзначай произнёс Хавьер, взяв в руки бокал с вином, но так и не сделав глотка, — он бы хотел увидеться и с тобой.

— Я уже говорил тебе...

— Да, я знаю, что ты не хочешь его видеть, — прервал его Хавьер, — но он сильно изменился за эти три года. И позволь я замечу, что если бы не он, то у нас сейчас бы не было верфей на Иксипсе. Это была его задумка.

— Нет! — твердо ответил Хьюго. Даже слишком резко, на свой взгляд, — прости, но нет. Я не стану навещать его. После всего того, что он сделал... Тот безумец едва не убил нас. Едва не убил тебя! Пусть он мой сын, но я не смогу простить его за то, что он совершил. Я и так уже достаточно для него сделал.

Франциско Вилм, младший сын Хьюго, сейчас находился в тюрьме на Абрегадо-3. И будет находится там ещё пятьдесят два года. Долгий срок, который был назначен ему судом в качестве платы за попытку переворота.

И это было мягкое наказание. Изначально предполагалось, что Франциско будет казнён и некоторое время Хьюго Вилм пытался дистанцироваться от происходящего судебного процесса над своим сыном. Тем более, что из-за случившихся событий он едва смог удержаться на посту губернатора. Слишком многим не нравилось то, что Вилм держал под своей властью сразу несколько планет. Для СНП, где традиционно каждой системой управлял свой губернатор, это было нетипично. И всё же, огромные прибыли, отчисления с которых постоянно пополняли казну Союза Независимых Планет, а также высокие темпы промышленного и экономического роста находившихся под его управлением миров, позволили ему удержаться у власти.

Правда, стоило не забывать и об огромных взятках, которые он заплатил для того, чтобы замять последствия случившегося.

Но, как бы он не старался, Хьюго не смог задавить в себе отцовский инстинкт. Он просто не мог этого сделать. Не мог не вспоминать о Франциско, каждый раз глядя на Хавьера. Его любимые, обожаемые сыновья...

Не проходило и дня, чтобы он не спрашивал себя о том, где он допустил ошибку, которая привела к случившемуся?

В конце концов, после долгого и личного разговора с судьей, он попросил его смягчить приговор для Франциско со смертной казни на долгое тюремное заключение. Даже Хавьер не знал об этом, считая, что это решение принадлежало судье, а не его отцу.

Увидев, что его отец погрузился в свои мысли, Хавьер хотел было сменить столь щекотливую тему для разговора, но его опередил коммуникатор губернатора, лежавший на столе.

— Да Шаиша? Что? Когда он совершил переход... Постой, как это у них отсутствует дипломатический код?

Хавьер с интересом наблюдал за разговором отца. С каждым вопросом на лице Хьюго появлялось всё больше и большее недоумение.

— Хорошо, пришлите мне их сообщение, — произнёс он и отключив связь посмотрел на сына. — Восемь часов назад в систему вошел курьерский корабль без опознавательных знаков. У них на борту был дипломатический курьер Рейнского Протектората.

Хавьер нахмурился.

— Без дипломатического кода? Это нарушение протоколов.

— Верно, — кивнул его отец, — они только что передали сообщение, адресованное мне лично. Через два месяца они ждут моего представителя на встрече с Карлом Адлером на Новой Саксонии.

— Личная встреча с Канцлером Протектората? — Хавьер удивлённо смотрел на отца. — Бред какой-то. Зачем им это?

— Понятия не имею, сын, — Хьюго в задумчивости смотрел на короткий текст сообщения, выведенный на экран его личного, комма, — но похоже, что тебе предстоит небольшое путешествие.

Глава 1

20 Марта 786 года

Звёздная система Верден

Столичная планета Галахд

Легкий дождь мелкими и редкими каплями сыпался с подернутого низкими тучами неба.

Риваль Блауман вышел со станции городского монорельса и оглядевшись по сторонам направился по эстакаде в сторону возвышающихся впереди зданий.

Бывший помощник главы разведывательного управления флота, а ныне лишь начальник небольшого аналитического отдела, занимающегося сбором данных и сведений об отдельных отраслях «военной промышленности Союза Независимых Планет», поплотнее надвинул на голову капюшон, чтобы не промокнуть под мерзким, моросящим дождём.

Впереди поднимались в воздух двух с половиной километровые башни, принадлежавшие государственным структурам Франкса, планетарной и государственной столицы. Риваль даже пару раз бывал в одной из них вместе со своим начальником, адмиралом Дэвидом Остерлендом, когда тот бы ещё жив.

Но сейчас отнюдь не здание интересовало Риваля.

Он свернул в сторону на развилке эстакады и спустился по широкой пешеходной лестнице на нижние уровни, влившись в плотный людской поток.

Несмотря на начавшуюся войну, для многих людей ничего не поменялось. Они всё так же спали в своих постелях. Ходили на работу. Встречались с родными и друзьями. Ездили в отпуск. Собирались в барах, обсуждая текущие события. Для этих людей происходящее было чем-то далёким. Чем-то, что все они называли страшной и ужасной ошибкой. Мерзким актом агрессии. Эпитеты и прилагательные менялись в зависимости от политических взглядов говорящего и количества выпитого во время разговора алкоголя.

И к сожалению, с этим ничего нельзя было поделать.

Риваль ненавидел современную реальность. Она бесила его. Современные средства массовой информации. Глобальные информационные сети. Дьявол, да даже любой идиот с коммуникаторов может вещать любую чепуху, какую захочет, выставляя информацию в необходимом ему или ей свете. Сеть была полна таких идиотов, которые раздували любое событие, выстраивая вокруг него настоящую паутину из небылиц и собственных фантазий. В таком круговороте намеренной и не намеренной лжи невозможно было разобраться, не имея доступа к реальной информации.

И ладно бы эти кретины тешили своими безумными теориями лишь самих себя. Нет. Как бы печально это не было, некоторые из них имели огромное влияние на крупные аудитории людей, которые за ними следили. В сети уже хватало так называемых «аналитиков», часть из которых предрекали скорое поражение Вердену, а другие уже были готовы водрузить победное знамя на крыше Рейнстага на Новой Саксонии. Каждая новость, которая попадала в СМИ, моментально превращалась в очередной повод для ничем не подтвержденных спекуляций и необоснованных теорий.

Первая битва при Нормандии.

Люди вопили о грандиозной победе верденского флота. Одни ехидно подсчитывали количество рейнских потерь, другие же сомневались в том, что сражение было на самом деле. После второго сражения и потери оборонительного флота системы, многие начали кричать о полном поражении ВКФ несмотря на то, что в совокупном тоннаже рейнские подразделения понесли куда более сильные потери и были разгромлены.

Неожиданные удары по Тарадану и Вашарису, закончившиеся потерей верденских эскадр и всей орбитальной и военной промышленности, располагающейся в системах, вызвали нешуточное чувство страха. Кто-то даже кричал о том, что рейнские корабли произвели орбитальную бомбардировку поверхности, нарушив Марсианский Пакт, что едва не спровоцировало панику.

На этом фоне развернувшееся практически в тот же момент битва и последовавшая за ней победа верденского флота у двойной звезды Лаврентия затерялась на фоне безумных воплей паникующих людей не смотря на все старания СМИ и широкие официальных заявлений.

И Риваля безумно раздражало то, что с этим ничего нельзя было поделать. Проклятая Свобода Слова.

Будь на то его воля, он прижал бы к ногтю всю эту кодлу, не давая крикливым идиотам даже поднять головы.