Нежный любовник - Джохансон Инид - Страница 7

– Анджела, говоришь? – Адам улыбнулся, слушая только то, что хотел слышать. – Так найди ее телефон в справочнике и позвони.

Джош вздохнул и нехотя признался:

– Я не знаю ее фамилии.

Адам расхохотался.

– Не знаешь фамилии?

Джош развел руками.

– Ну да, я занимался фантастическим сексом с девственницей, а теперь она ушла, и я не знаю, как ее найти.

Адам улыбнулся, но от дальнейших насмешек благоразумно воздержался. Он рассудил, что Джошу сейчас не до смеха.

– Всегда можно найти способ, – сказал он. – Давай рассуждать логически. Как все это началось?

Джош рассказал другу все с начала и почти до конца, не вдаваясь только в самые интимные подробности того, что произошло ночью. Он и раньше не был любителем «разговоров в раздевалке», рассуждая так: если женщины знают, что ты хорош в постели, какой смысл хвастаться этим перед мужчинами? Но свои отношения с Анджелой ему не хотелось обсуждать даже с самым близким другом.

– Она была так решительно настроена! Ей непременно нужно было заняться сексом этой ночью. Со мной. Такое впечатление, будто она выполняла некую миссию. Как я уже говорил, это было удивительно… и немного походило на помешательство.

Адам нахмурился и задумчиво потер подбородок.

– Говоришь, она помнит тебя по средней школе?

– Да. Но я не помню никакой Анджелы. Мы с ней точно не дружили.

– Естественно, ей двадцать девять, а тебе тридцать три, – рассудил Адам, – она никак не могла учиться с тобой в одном классе или даже в параллельном.

– Да, верно. – Джош подсчитал в уме. – Мы могли учиться в школе одновременно только один год. Когда она только поступила в среднюю школу, я уже учился в выпускном классе.

– Вот именно. Значит, тебе нужно всего-навсего выяснить, кто учился в младшем классе в год твоего выпуска.

– И как я, по-твоему, могу это узнать?

Адам усмехнулся.

– Я что же, должен все за тебя сделать? – Он взял из буфета чашку и налил себе кофе. – У тебя ведь есть школьный ежегодник, не так ли? Возьми и посмотри, какие там были Анджелы.

Адам сделал глоток, поморщился и добавил в кофе сахар и сливки. Джош смутился.

– Почему я сам не догадался?

– Потому что ты сейчас не способен мыслить трезво. Во всяком случае выше талии. – Адам одарил друга одной из своих фирменных ухмылок. – Так что бери ежегодник и давай вместе выясним, кто она, твоя таинственная Анджела. Если она и впрямь так хороша, как ты утверждаешь, может, у нее найдется сестра.

Подумав, Джош развел руками.

– У меня нет ежегодника, он остался в доме родителей, в Сан-Диего.

– Так позвони им.

– Не могу, они в Европе и вернутся только через три недели.

Адам покачал головой.

– Так дело не пойдет. За три недели ты меня с ума сведешь, надо что-то придумать. – Он ненадолго замолчал и вдруг щелкнул пальцами. – Есть! Надо посмотреть в библиотеке! Сегодня она закрыта, но в понедельник надо заняться этим с утра пораньше.

Джош просиял.

– Отличная мысль. Спасибо, Адам, я твой должник.

– Погоди, Джош, только один вопрос. А что, если Анджела не хочет, чтобы ты ее разыскивал? Я знаю, о твоем успехе у женщин ходят легенды, но я слыхал, что среди них тоже попадаются такие, которые предпочитают стоянку на одну ночь.

Вопрос застал Джоша врасплох, но он решительно отмел сомнения:

– Анджела не такая.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю себя. Если я чего-то захочу, я это получу. – Джош улыбнулся, предвкушая продолжение. – Поверь мне, это не будет стоянкой на одну ночь.

Адам посмотрел на друга и поднял чашку, чокаясь, как бокалом вина.

– Что ж, выпьем за удачную охоту! У бедняжки нет ни одного шанса.

Анджела сидела в кабинете врача, глядя на сложный агрегат, с помощью которого ей только что сделали рентгеновский снимок грудных желез. Сама процедура была уже закончена, и Анджела ждала, когда проявят снимок. Она старалась дышать ровно и глубоко, но все время ловила себя на том, что сначала забывает вдохнуть, а потом наверстывает упущенное частыми поверхностными вдохами.

Возможно, ей было бы легче, если бы она могла с кем-то поговорить, поделиться своими страхами. Она звонила Бетани, своей лучшей подруге, но той не оказалось дома. Будучи известным фотографом и работая в журнале мод, Бетани вообще редко сидела на месте, разъезжая по всему свету. Поэтому связаться с ней в экстренных случаях было практически невозможно.

Кроме Бетани, у Анджелы не было близких подруг. Конечно, были еще коллеги по работе, но рассказать им… Анджела покачала головой. Что она может им сказать?

Были приятельницы. Они были знакомы около двух лет, иногда ходили вместе на ланч, изредка в кино, но подлинной душевной близости между ними не было. Не могла же Анджела запросто сказать им: «Привет, кажется, у меня нашли рак груди, я ужасно боюсь смерти, разрешите поплакаться вам в жилетку?»

Нет, это исключено, не так ее воспитывала мама.

Мама… Матери Анджела пока не позвонила. Они не так давно похоронили бабушку, у которой врачи обнаружили рак груди, причем обнаружили слишком поздно, когда болезнь перешла уже в последнюю стадию. Воспоминания о том, что пришлось пережить всем троим, были еще слишком свежи, и Анджела решила не волновать мать, пока не будет знать окончательный диагноз.

В кабинет вошла медсестра. Сердце Анджелы подпрыгнуло и забилось где-то в районе горла.

– Ну что?

Медсестра казалась удивленной.

– Извините, я не знала, что вы еще здесь. Думаю, доктор сейчас придет.

Медсестра поспешно ушла и закрыла за собой дверь.

Анджела бессильно обмякла на стуле. Ожидание становилось невыносимым. Она ждала результатов еще с пятницы.

В пятницу она побывала в другом кабинете, очень похожем на этот. Анджела помнила свой визит к гинекологу так отчетливо, как помнят кошмарный сон, не дающий покоя весь день. После обычного осмотра врач сел за стол, строго посмотрел на Анджелу и спросил:

– Вы осматриваете свою грудь?

Анджела ненадолго задумалась.

– Да, от случая к случаю.

Врач нахмурился.

– Грудь необходимо осматривать регулярно, каждый месяц. Вы ведь знаете, как это делается?

– Да, знаю.

– А мне кажется, не очень хорошо знаете.

Врач надел резиновые перчатки и стал показывать Анджеле, как нужно ощупывать молочные железы. Анджела слушала не очень внимательно и мысленно составляла список того, что нужно купить в магазине. Красный перец, лук, рыбное филе…

– Вы должны ощупывать грудь, двигаясь от внешней стороны к внутренней.

– Понятно. – Наверное, нужно купить рис. Кажется, он кончается…

– Затем… – Врач замолчал. Анджела помнила, что не обратила на это внимания. Она тогда раздумывала, купить ли готовое печенье или испечь самой. – Давно у вас это уплотнение?

– Что?

– Я спросил, давно ли у вас это уплотнение в правой груди.

Анджела похолодела.

– Н-не знаю, – пролепетала она заикаясь.

В этот день она отпросилась с работы до конца рабочего дня, что случалось редко. На маммографию ей удалось записаться только на понедельник, до тех пор оставалось только ждать. У Анджелы было время задуматься о жизни, и она задумалась.

Я никогда не была в Италии, да и не только в Италии, вообще в Европе, думала она. Ей всегда хотелось поездить по свету, но после окончания учебы она очень много работала. В конце концов она не выдержала напряжения, уехала из Нью-Йорка и вернулась в Манзаниту, тихий провинциальный городок. Анджела твердила себе, что лишь взяла небольшую передышку, чтобы перегруппировать силы, но когда-нибудь обязательно осуществит все то, что давно откладывала. И вот оказалось, что у нее, возможно, не осталось времени в запасе. Так ли это, станет известно только в понедельник, а пока она даже не знала, сколько ей осталось жить.

Я не успела сделать витражное окно, думала Анджела, не научилась танцевать фламенко, сто лет не была в клубе. Я так и не научилась готовить китайские блюда, не нарисовала автопортрет, не побывала на Гавайях… Боже правый, чем я вообще занималась в жизни? Я даже ни разу не занималась сексом!