Их невинная любовница (ЛП) - Блэк Шайла - Страница 61

— Самая последняя. Уверяю вас, я покончил с менталитетом бойцовского клуба. Если только я не доберусь до стрелка. Тогда все ставки сняты.

Тори нахмурилась.

— Итак, я была в гостях у друга, ты следил за мной, а Клэр следила за тобой. Сталкерить должен быть у вас семейное.

Оливер наклонился вперед.

— Это кажется более личным, чем кто-то с политической повесткой. Кроме того, даже с учетом связей Тори с королевской семьей, кто-то, кто настроен против безакистанского образа жизни, вероятно, не нацелился бы на нее до сегодняшнего дня. Я хочу знать, где была Тея.

— Сегодня в меня стреляла точно не женщина. Я видела мужчину, — Тори скрестила руки на груди.

— Это ничего не значит. — Рори действительно думал, что эта идея имеет смысл. — Он вел себя скорее, как наемник, чем как террорист.

— Он пришел за мной, — Тори повернулась к двери. — Не важно почему. Каллум едва не погиб. Единственный план, который имеет значение, это мой уход.

Рори знал, что она отступит эмоционально, так как бандит выстрелил из пистолета. Ему ненавистно было оказаться правым.

— Куда бы ты пошла?

Она пожала плечами.

— Не важно.

Важно. Рори скрестил руки на груди.

— Точно нет.

Ее самым большим страхом была потеря, и Каллум чуть не разыграл эту историю ранее.

Оливер нахмурился и согласился.

— Ты никуда не пойдешь. У нас есть охрана. Все будет хорошо. Мы защитим тебя.

Она поджала губы и повернулась в сторону коридора.

— Я не беспокоюсь о себе. Я уведомляю вас. Кто-то — может быть, судьба — не хочет, чтобы мы были вместе. Итак, через тридцать дней я уезжаю. Никому больше не придется принимать за меня пулю.

Рори не поведется на эту ложь. Через три шага он был рядом с ней, его рука обхватила ее руку.

— Так не пойдет, любовь моя.

Она посмотрела на него, этот пустой взгляд едва не порвал его на части.

— Не смотри на меня так, как будто все это не имеет значения. Все в тебе важно для нас, и ты должна это понимать. Я знаю, то, что произошло сегодня днем, напугало тебя, но с Каллумом все в порядке. Он крутой и к завтрашнему дню будет совершенно свежим. Он даже не вспомнит, что в него стреляли.

— Я вспомню, — заявила она.

Он попытался затащить ее в свои объятия. Она стояла неподвижно, напряженная.

— Тори, Каллум сделал то, что должен был сделать. Любой из нас поступил бы так же.

— Тебе вообще не нужно было ничего делать, — сказала она ровным голосом. — Это смешно. Я не замужем за королевской особой. Почему они пришли за мной?

Она снова возводила стены. Каждый раз, когда ему удавалось прорваться через последний барьер, она начинала строить новый. Он должен был доказать ей, что нет такой стены, которую он и его братья не смогли бы разрушить.

Рори крепко сжал ее.

— Я не знаю, но я узнаю. Мне позвонили в лондонское агентство безопасности, которое расследует подобные вещи. Я также собираюсь положить конец этой истории с Теей.

— Матерью ребенка Каллума? — Тори закатила глаза.

Ах, это был его первый намек на то, что она не была такой бесстрастной, как притворялась.

— Это беспокоит тебя?

Она пожала плечами.

— Меня не касается.

Оливер встал, подойдя к Рори.

— Действительно? Тебе все равно, с кем Кэл занимается сексом?

Ее сладкие губы сжались в упрямую линию.

— Да. Все равно. Разве ты не видишь, что это не сработает? Пресса не оставляет нас в покое и теперь кто-то пытается меня задеть. Каллум мог быть убит. Вы это понимаете?

Ее глаза наполнились слезами. Ей нужно выплакаться и избавиться от этих эмоций, но она крепко держалась за свой контроль.

Пора было его у нее отнять.

Рори запутался пальцами в ее волосах, слегка скрутив их, так что она была вынуждена смотреть ему в глаза.

— Кэл может умереть в дороге. Любой из нас в любой момент может попасть в аварию. Никто не гарантирует завтра. Я не позволю этому твоему иррациональному страху встать между нами.

— Он не иррациональный, — возразила она. — Я видела его. Это случалось со мной раньше, и теперь это происходит снова. Кроме того, кто-то хочет моей смерти. Почему ты не видишь, что логичнее меня отпустить? Я не хочу подвергать всех опасности. Я не вынесу, если один из вас умрет из-за меня. Пожалуйста, отпусти меня, Рори. Я могу вернуться в Лондон через несколько часов, а завтра полететь еще дальше.

Он крепче сжал ее, чувствуя облегчение, когда у нее перехватило дыхание. Он мог видеть, как торчали ее соски под тонкой рубашкой. Она уже отвечала, а он почти не прикасался к ней. Неужели она действительно думала, что сможет уйти от этого? Он чертовски хорошо знал, что никогда не сможет.

Оливер подошел к ней сзади, тесня ее, пока она не оказалась между их большими телами.

— Мы тебя не отпускаем. Ты можешь просить сколько угодно, но ты не покинешь этот дом.

— Ты не можешь держать меня здесь, — слова вырвались на дыхании, когда их тела столкнулись. Одна наманикюренная рука коснулась его груди. Другая вернулась к бедру Оливера. — То, что секс хорош, не означает, что это хорошая идея.

Тал был прав. Единственным способом пробиться сквозь защиту Тори была чистая близость. Они будут находиться внутри нее так часто в течение следующих тридцати дней, что она будет чувствовать себя опустошенной, если один из них не будет заниматься с ней любовью.

— Тот факт, что ты называешь это только хорошим сексом, показывает мне, насколько ты наивна и как мало понимаешь. Это не секс. У меня был секс. У меня было так много секса, что мне это надоело. У нас нет секса. — Рори обхватил свободной рукой ее грудь. Казалось, она набухла вокруг его пальцев, заставляя его взять в руку больше. — Мы занимаемся любовью, а я никогда не занимался любовью с другой женщиной.

Она изогнула бровь.

— Кажется, я помню пару моделей, которые не согласились бы.

— Ах, это был секс. Это был зуд, который я мог устранить с кем угодно. Это больше. Я голоден. Я жажду, и только один человек в мире может удовлетворить меня сейчас. Ты. Только ты.

Так было с того момента, как он увидел Тори. Только она сейчас имела значение. Только Тори могла удовлетворить его потребности.

— Я думал, что влюбился, — прошептал Оливер. — Я думал, что знаю все. Тогда весь мой мир вырвали из-под меня.

На ее глазах выступили слезы.

— Тогда ты должен понять, почему я не могу этого сделать.

Оливер не сдавался.

— Я понимаю, что ты боишься. Я был таким же. Мой страх заставил меня наброситься и причинить тебе боль, но я больше никогда этого не сделаю. Теперь я сильнее.

— Что с тобой случилось, Оливер? — она спросила.

Оливер поцеловал ее в щеку.

— Ты случилась, любовь моя. Я вернулся во дворец ради тебя и снова нашел себя. Я лежал на этом полу умирая много лет, но я встал и больше не упаду. Я буду бороться. Ты хотела увидеть меня настоящего. Вот кто я, дорогая. Я буду бороться за то, чего хочу, и это семья с тобой и моими братьями. Уступи сейчас. Облегчи жизнь всем нам, потому что есть только один приемлемый исход — брак. Совместная жизнь. Я не соглашусь ни на что меньшее.

Она покачала головой, но металась между ними, словно не могла решить, в какую сторону повернуться.

— Я не могу с этим справиться.

— Ты можешь и справишься. Я позабочусь об этом. Мы все тебе поможем. — Рори взял ее рот с жадной властью, как будто его губы и язык могли заклеймить ее.

Она смягчилась под натиском, и он мог чувствовать ее слезы на своем лице. Он отказался сдаться. Ей нужно плакать, нужно чувствовать. Она закрылась от всего, и он начал понимать, что она казалась открытой только для людей, которые не имели значения. Она боялась впустить кого-то, кто ей действительно небезразличен.

Рори намеревался изменить это, потому что он намеревался стать одним из мужчин, которых она любит больше жизни. Вся эта страсть и любовь оказались в ловушке. Им предстояло освободить его.

Слова, казалось, не действовали на нее, поэтому Рори собирался попробовать что-то гораздо менее словесное.