Звездочка светлая - Джоансен Айрис - Страница 6

– Мне всегда нравились высокие блондинки скандинавского типа, – проговорил он с деланной беззаботностью. – Это моя слабость. Вы ведь шведка по происхождению?

– Да. – Квинби решила, что ее собеседник просто развлекается ни к чему не обязывающей болтовней. Эта мысль почему-то уколола ее, но она не обратила на это внимания. – Мои дедушка и бабушка – Олаф и Ингрид – оказались в Миннесоте в 1915 году, еще подростками. Нильсен ведь тоже скандинавская фамилия, верно?

– Да, но я в отличие от вас не могу сказать, что у меня шведские корни. Нильсен – не настоящая моя фамилия. Джону всегда казалось, что я похож на шведа, поэтому, когда мне пришлось выбирать вымышленное имя, я остановился на «Нильсен».

– Вымышленное имя? – изумленно переспросила женщина. – А зачем оно вам понадобилось?

– Ага, подозрительность снова поднимает голову! – весело сказал Гуннар. – Давайте договоримся так: я тоже буду раскрываться перед вами постепенно, а не одним махом.

– А мне не хочется рисковать и соглашаться на новую работу с завязанными глазами.

– И все же вы это сделаете. – Обнаженные в широкой улыбке зубы ослепительно блестели на его загорелом лице. – Потому что у меня есть туз в кармане. Вы еще не видели Эндрю. Один взгляд на него, и вам конец.

– Это вы уже говорили, – нетерпеливо ответила Квинби. – И на мое решение не повлияет…

– Мне уже можно вставать?

Они как по команде повернулись к зашторенной нише в хвостовой части самолета. Этот хрипловатый голос раздался из уст маленького хрупкого мальчика в джинсах и желтой футболке с надписью «ЗВЕЗДНЫЙ ПУТЬ» и белых теннисных туфлях.

Квинби обреченно вздохнула. Если это Эндрю, значит, Гуннар был прав, и она действительно конченый человек.

Глава 2

– Конечно, – сказал Гуннар и протянул мальчику руку. – Мы ждем, когда ты, наконец, проснешься. Верно, Квинби? Иди сюда, я познакомлю тебя с этой леди.

Эндрю пулей выскочил из ниши и через секунду уже устроился на руках у Гуннара, прижавшись к нему с доверчивостью маленького зверька.

– Я знаю, кто она такая. Как поживаете? – проговорил он, протягивая ей руку с трогательным достоинством. – Я давно вас жду, мисс Свенсен.

Квинби хотелось наклониться и обнять ребенка. Сияющие карие глаза смотрели на нее с любопытством и без всякого страха. Было очевидно, что этот ребенок за всю свою ребячью жизнь видел лишь ласку и любовь. Его шелковая кожа и золотые кудряшки не вязались с хриплым голосом, но весь он был таким солнечным и теплым, что рядом с ним растаял бы и айсберг.

Тщательно подбирая слова, чтобы мальчик не почувствовал в ее голосе жалости, она пожала маленькую ручку и сказала:

– И я давно хотела познакомиться с тобой, Эндрю. Ты хорошо поспал?

По лицу ребенка промелькнула легкая тень и тут же исчезла. Он еще крепче прижался к Гуннару.

– Ну-у-у… Неплохо.

Гуннар обнял мальчика за плечо.

– Опять сны? – спросил он.

Эндрю ответил не сразу, а затем туманно сказал:

– Тени. – Он улыбнулся, и у Квинби перехватило дыхание. В этой улыбке слились одновременно лукавство, радость и очарование. – В следующий раз я пойду с тобой, а то ты развлекаешься, а я должен спать. Что там было?

– Ничего особенного. Я побегал по взлетному полю, помог Квинби с ее чемоданами и вернулся к самолету.

Эндрю скептически покачал головой.

– Ты бы не уложил меня спать, если бы не ожидал неприятностей. В следующий раз бери меня с собой.

Гуннар рассмеялся.

– Когда Квинби опять попадет в беду, я разрешу тебе самому выручить ее, ладно?

Эндрю повернулся к Квинби. В глазах его сквозило недоверие.

– А что, скоро ожидаются новые неприятности? Квинби не выдержала и тоже рассмеялась.

– Пока на горизонте чисто, но как только тучи сгустятся, я немедленно дам тебе знать.

– Благодарю вас. – Эндрю склонил голову в изысканном старомодном поклоне. – Только не говорите об этом Гуннару. Он пожадничает, а ему и так достаются все приключения.

– Я запомню это, – торжественно пообещала она.

– Можно мне пойти в кабину, к Марте? – просительным тоном обратился Эндрю к Гуннару. – Она учит меня работать с рацией.

– Валяй, – согласно кивнул тот. – Только напомни ей дать тебе стакан апельсинового сока, прежде чем ты приступишь к основам теории.

Эндрю скорчил недовольную рожицу.

– Не люблю апельсиновый сок. Лучше я выпью твой кофе.

– Лишний кофеин тебе ни к чему. К тому же я жадный не только на приключения, но и на кофе. На лице мальчика отразилось смущение.

– Я же шутил, сам знаешь. Я вовсе не имел в виду, что ты и вправду жадный. Ты не…

Гуннар протянул руку и нежно приложил пальцы к губам Эндрю, призывая его к молчанию.

– Конечно же, я знаю, что ты пошутил. – Неожиданно его взгляд, устремленный на мальчика, стал чрезвычайно сосредоточенным, словно он пытался что-то внушить своему маленькому подопечному. – Ты должен был понять это, Эндрю. Если бы ты дал себе труд подумать, ты бы понял…

Эндрю торопливо соскочил на пол и сказал:

– Я выпью апельсиновый сок. – Затем он улыбнулся Квинби. – Увидимся позже. – И отправился в кабину пилота.

Квинби смотрела на мальчика до тех пор, пока за ним не захлопнулась дверь.

– Изумительный ребенок. По-моему, я в него уже влюбилась.

– Это вполне нормально, – откликнулся Гуннар. – Мы все влюблены в Эндрю.

– Он выглядит старше своих пяти лет. И так прекрасно говорит!

Гуннар тоже посмотрел на дверь, за которой скрылся мальчик.

– Он мог бы выражать свои мысли куда лучше.

– Не согласна. Он и без того производит впечатление очень умного ребенка.

Гуннар перевел на нее взгляд.

– Я этого и не отрицаю. У него необычайно высокий коэффициент умственного развития. Вы лучше сразу уясните это. Эндрю уже изучает теорию Эйнштейна, так что с ним нельзя обращаться, как с обычным ребенком. – Черты Гуннара немного смягчились – Но иногда он так же подурачится, как и любой мальчик его возраста.

– В этом и заключается проблема Эндрю? Одаренные дети нередко испытывают трудности, пытаясь приспособиться к окружающему миру.

– Лишь отчасти, – сказал Гуннар. – На самом деле его проблема гораздо сложнее.

Квинби ожидала продолжения, но его не последовало.

– Как же я могу ему помочь, если вы не рассказываете, в чем суть дела? – спросила она, устав ждать.

– От вас не потребуется никаких особых усилий. Вы поможете ему, просто, если будете рядом, Квинби Свенсен. – Он протянул руку и коснулся кончиком пальца ее щеки. – Я стараюсь создавать такие ситуации, такие условия, которые заставят его самостоятельно справиться со своими проблемами.

– И какая же роль в этой, гм-м, ситуации отводится мне?

– Ничего сложного. У меня в запасе имеется нечто вроде катализатора, которому отводится основная роль, а ваша – будет пассивной. Вам лишь предстоит окружить Эндрю любовью и заботой, когда он будет в этом нуждаться. Вам предстоит стать удобной мягкой подушкой, на которую иной раз упадет малыш, когда ему будет трудно. На эту роль могла бы сгодиться и Элизабет, мать Эндрю, но они с сыном слишком близки, а это в данном случае может помешать. Мы решили, что, если ее не будет рядом, мальчик станет вести себя более самостоятельно.

– Но какая разница, кто будет поддерживать Эндрю – я или его мать? – немного обиженно спросила Квинби. – Ничего не понимаю.

– Да, – улыбнулся он. – К сожалению. Но со временем все фрагменты этой головоломки встанут на свои места. Обещаю вам рассказать все до последней мелочи, когда я увижу, что вы к этому готовы.

– Ради всего святого! К чему именно я должна быть готова?

Гуннар убрал руку от ее лица.

– Почему вы все-таки выбрали арфу?

Сбитая с толку столь резкой сменой темы разговора, Квинби моргнула и ошеломленно переспросила:

– Что?

– Арфа – довольно старомодный инструмент, да и таскать ее с собой тяжеловато.

– Я влюбилась в этот инструмент, как только услышала его звучание в первый раз. Мне тогда показалось, что я никогда не слышала ничего прекраснее. Впрочем, что это вы мне зубы заговариваете? Если не хотите о чем-то говорить, то и не надо. Но не пытайтесь запудрить мне мозги. Я во всем предпочитаю искренность.