Звездочка светлая - Джоансен Айрис - Страница 19

– Джон нашел способ дискредитировать Бардо, и его уволили из НРБ. Мы постоянно следили за ним, но после того, как весь «Кланад» переместился в Седихан, потеряли его из вида.

– Значит, ты полагаешь, что сейчас Бардо может следить за нашим домом? – Сама эта мысль пугала Квинби. – После стольких лет?

– Не знаю, черт побери! Возможно, я ошибаюсь. Я же говорил тебе, что несовершенен. Но если я прав… – Каждое слово давалось Гуннару с огромным трудом. – Если я прав, то нам стоит бояться вовсе не похищения, а…

– Убийства? – неслышно выдохнула Квинби. Гуннар поник головой.

– У этого человека мерзостное нутро. Мы должны быть уверены, что он ни при каких обстоятельствах не доберется своими грязными лапами до Эндрю. Вот почему Джон прислал сюда Джадда. Джадд – член «Кланада» и ощутит присутствие Бардо. даже не видя его самого.

– Но ты же сказал, что можешь ошибаться. После нашего приезда сюда ты еще хоть раз ощущал его присутствие?

– Нет. Две ночи подряд я выходил в лес и прислушивался, но его не почувствовал. Может быть, он уехал, – устало пожал плечами Гуннар. – А может, его здесь вообще не было. Квинби сделала глубокий вдох.

– Что еще мне следует знать?

– Разве что, как выглядит Бардо, на тот случай, если он попадется тебе на глаза. Ему за сорок. Жидкие седые волосы и брыли, как у бульдога.

– Брыли… – повторила Квинби, и вдруг ее глаза испуганно расширились. – Но ведь это тот самый человек, который приснился Эндрю!

– Возможно. Может быть, он подглядел его облик в моих мыслях. Такое тоже бывает.

– А может, он «подглядел» это, мысленно увидев самого Карла Бардо. – Квинби сглотнула, чтобы избавиться от застрявшего в горле комка. – Но в таком случае насколько мощным должен быть эмоциональный выброс злобы и ненависти, чтобы он пробился через защитный барьер Эндрю!

– Да, Квинби, – тихо проговорил Гуннар, – он должен быть исключительно сильным.

Она поежилась. Ей было страшно думать о ядовитой ненависти Бардо, направленной против маленького беззащитного мальчика.

Гуннар протянул руку и нежно прикоснулся кончиками пальцев к щеке Квинби.

– Все будет хорошо. Если мы будем вместе и начеку, то сможем защитить нашего мальчика. Малейший признак того, что Бардо поблизости, и я немедленно отправлю вас в Седихан, где вы будете в безопасности.

– А что будешь делать ты сам?

В глазах Гуннара блеснул отчаянный злой огонек.

– Если это действительно Бардо, с моей стороны было бы безответственным позволить ему уйти. Иначе любому из нас вечно будет грозить опасность. Мне придется выйти на охоту.

Квинби с испугом смотрела на Гуннара. Он не шутил. По его словам, Бардо намеревался убить не только Эндрю, но всех, кто входит в «Кланад», и, тем не менее, рискуя жизнью, он намерен идти по его следу.

– Безответственным? Разве ты умеешь быть другим? Ты просто хочешь поймать его, вот и все! – Глаза Квинби гневно сверкнули. – Тебе это доставит удовольствие. Для тебя это что-то вроде наркотика. – Она встала, оттолкнув стул с такой силой, что он отлетел назад и едва не упал. – Уходи! Не хочу тебя видеть! – Женщина снова принялась собирать посуду со стола. – Господи, какой же ты идиот!

– Квинби…

– Ты меня не расслышал? Проваливай! – Голос ее дрожал, она избегала встретиться взглядом с Гуннаром. – Иди, играй с остальными детишками. – Квинби принялась укладывать грязные тарелки в посудомоечную машину. – Может, они и воспримут твои объяснения серьезно. Я – нет.

– Ты боишься за меня. – Голос Гуннара прозвучал не к месту радостно. – Ты и впрямь переживаешь за меня!

– А чему мне радоваться… – Она замерла и закрыла глаза. Проговорилась! Ей хотелось удушить самое себя. – Я думаю, это временное помутнение ума, и я приложу все усилия, чтобы преодолеть его.

– Открой глаза, Квинби. – Он уже стоял рядом с ней. – Ты не разрешаешь мне подсматривать за своими мыслями, а мне хочется знать, что ты чувствуешь.

– Иди к черту! – На последнем слове голос ее сломался. Глаза ее оставались плотно закрыты. – Уходи куда хочешь. Только оставь меня в покое.

Несколько секунд Гуннар в нерешительности топтался, затем Квинби почувствовала, что он отошел.

– Я ухожу, – прозвучал его голос. – Но мне кажется, это ошибка. Инстинкт подсказывает мне, что я сейчас должен перейти в наступление и закрепить занятые высоты.

– Ты пока никаких высот не занял.

– Не скажи. – В голосе говорившего слышалось торжество. – Я тебе явно небезразличен, иначе ты бы за меня так не переживала. – Квинби услышала, как открылась раздвижная дверь, а затем послышался ликующий вопль:

– Ю-уп-пи-и-и!!!

Дверь закрылась, и до нее донесся радостный смех Гуннара, сбегающего с крыльца.

Веки ее поднялись. Глаза застилали слезы, и она даже не позаботилась смахнуть их. Черт бы его побрал! – с отчаянием подумала Квинби. Ей страшно не хотелось признавать его правоту. Она не желала признавать, что кто-то был способен так напугать ее, особенно мужчина, который воспринимает опасность как приятное разнообразие. Тот, кто не боится автоматных очередей и вооруженных маньяков.

Слезы уже бежали по ее щекам ручьями. Квинби вынула из шкафа над мойкой бумажное полотенце. И вдобавок ко всему он, черт его дери, еще и телепат! Кто знает, каким фокусом он огорошит ее в следующий раз! Она не хотела любить Гуннара Нильсена.

Любить. Произнесенное даже мысленно, это слово потрясло ее. На протяжении всего этого времени, она обходила его, как шхуна обходит опасные рифы, и вот теперь мысль о том, что Гуннару грозит опасность, выбросила его на поверхность. Она просто не могла любить его. Ведь они встретились совсем недавно, и на пути этого чувства лежало столько всяческих препон!

Но, Боже милостивый, она уже любила его!

Квинби медленно подошла к прозрачной двери и выглянула наружу. Гуннар пружинистой походкой шел через луг, и солнечный свет создавал нимб над его золотоволосой головой. Все его мускулистое тренированное тело излучало жизненную силу. Гуннар что-то весело кричал, обращаясь к кому-то, кого Квинби не видела, и махал рукой с такой детской радостью, что она вновь испытала прилив нежности к этому взрослому мальчишке. Он был таким живым, открытым и непосредственным, таким любящим и… любимым. Ну разве можно ему противостоять!

«Да уж, – мрачно подумала Квинби, – втюрилась. Причем – по самые уши». После чудовищной истории с Раулем она поклялась себе, что в следующий раз решится строить отношения лишь с мужчиной рассудительным и основательным, как скала. Никто в здравом уме не сказал бы, что Гуннар обладает хотя бы одним из этих качеств.

Нет, это ужасно – быть такой непроходимой дурой, чтобы влюбиться в Гуннара Нильсена.

Он шел по натянутому канату.

Ноги Квинби вросли в землю. Корзина с едой выпала из ее безжизненной руки. Она окаменела и не могла отвести глаз от фигуры Гуннара, который балансировал на толстой веревке, протянутой между ветвями двух гигантских кленов. Она была натянута на высоте не менее тринадцати метров от земли. Один неверный шаг – и он разобьется. Насмерть. Она боялась не то что крикнуть – перевести дух!

Гуннар уже прошел половину пути. Он смеялся, на лице и во всей его фигуре была написана та же самая бесшабашность и озорство, которые она видела в нем уже не раз.

– Квинби! – раздался шепот Эндрю с нижней ветви дерева, в паре метров от того места, где она стояла. – Классно, правда? Настоящий канатоходец! Стивен сказал, что ни разу не был в цирке, вот Гуннар и решил показать ему…

– Ш-ш-ш! – Она безумно боялась, что Гуннар отвлечется и рухнет с огромной высоты. – Потом, Эндрю.

Гуннар уже почти дошел до другого дерева, и тут Квинби поймала себя на том, что беззвучно молится: не дай ему упасть, Господи, ну чего тебе стоит!

Наконец он добрался до конечной цели своего маршрута и легко перепрыгнул с каната на сравнительно надежную ветвь клена.

Стивен и Эндрю разразились аплодисментами. Гуннар посмотрел вниз и одарил их сияющей улыбкой, а затем согнулся в изысканном поклоне артиста, выходящего на бис.