Чемпион (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 8

— Че нечестно? Созвучно ведь. Тимофеев — Тимоха, сразу прилипнет и не стремно, не гони.

-А п-почему Сильвестру можно иметь крутое погоняло, а мне нет? Он ведь тоже Тимофеев! Мне папа когда п-пьяный был сказал.

— Че сказал то? — Саня бровь приподнял.

— С-сказал, что у нас фамилия теперь б-бандитская.

— Ясно, — кивнул Сашка. — Будешь значит Малой, раз бандитская.

Пельмень зашагал дальше.

— Я так-то С-сильвестром быть хочу! Але?! — возмутится мальчик.

— Подрастешь, погоняло сменим, — обнадёжил Сёму Саня.

— Ну ладно... а ведь круто Пельмень, буду п-погибать малодым, — Сёма задёргался, изображая движения брейк данса.

Выходило хреново.

Брейк и Сёма примерно так на противоположных полюсах.

— А ты это где слышал?

— Че где?

— Ну вот это — буду погибать молодым? Песня?

— Как, месяца два к-клип по ящику гоняют, ты че не в-видел?

Пельмень не ответил, про себя припомнил, что Мистер Малой появился на слуху несколько позже. Все таки это новая реальность отличалась от прежних знакомых 90-х. И Саня для себя отмечал это не первый раз.

Вот так, болтая обо всем и ни о чем, Пельмень и Малой шли к ДЮСШ.

И не было бы счастье, как говорится. Забрели пацаны туда, куда забредать не следовало по определению. С дуру забрели.

Пельмень тупо забыл простое правило дворовых пацанов из 90-х, которое каждый должен знать на зубок. Мой двор — моя крепость, а за его пределами — вражеская территория. Там и поколотить могут, и бабки отжать и вещи присвоить, если понравятся. Тихим сапом, Пельмень и Малой ступили на вражескую территорию, имея на кармане лавандос.

Нахаловка — самый лютый и опасный микрорайон, оккупированный самовольными застройщиками. Тупо частный сектор, где жила реальная шпана.

Нет бы обойти, свернуть, а они поперлись прямиком.

Предводителем местных пацанов ровесников Пельменя слыл Вася Цыган, якобы отмотавший срок на малолетке хрен пойми за что. Прославился Цыган тем, что приторговывал наркотой. И любил при случае показывать своё перо — финку, доставшуюся ему от погибшего отца. Барыги мелкого разлива.

Васька бутылки собирать и сдавать считал западлом, а вот отнимать деньги у лохов — это как за здрасьте.

Так вот, Вася Цыган вместе со своей шпаной приметил Малого и Пельменя сразу. Ну и тормознул.

— Чи-чи. Стопе, лошье.

Пацаны из банды Цыгана облюбовали старый железный теннисный стол. Занимались тем, что готовили мацанку из свежесорванной дички. Вряд ли на продажу, так — раскуриться, покайфовать.

Цыган спрыгнул с теннисного стола, размял демонстративно шею. Руки от дички оттряхнул.

— Сюда подошли, да.

Пельмень остановился. Оценивающе вымерил взглядом нового соперника. Мелкий ростом, но коренастый. Глаза чёрные, не карие, а именно чёрные. Одет в короткие шорты, майка обвязана на поясе. И сука наглый, по одной роже видно — палец в рот не клади. Откусит с рукой.

С ним ещё трое. Тоже крепкие, как на подбор — таджик и двое русских. Все без маек. Сложены хорошо, вон как сиськами дёргают на показ. Перемазаны в конопле. Уже накуренные — глаза паленые.

Саша вздохнул.

Связываться со шпаной совсем не с руки. Пельмень отдавал отчёт своим возможностям, а сейчас они, мягко скажем, удручали.

Хотя если попытаться Цыгана неждануть, сразу и без разговора... Сашка вспомнил свою попытку взбодрить Глисту на школьной дискотеке. И чем все закончилось.

Не вариант. Совсем.

Да и Цыган так то не один — типы с ним лютые. Глиста на их фоне внатуре тощий.

Другой вариант быкануть сходу.

Правда, где с дядей Виталей сфортило быка включить, со шпаной может не проканать. Угомонят на раз-два.

Дальше дела пошли пободрее.

Если Пельмень взял время оценить обстановку, то Малой залупил с ходу.

— Ты как базаришь, фраерье, — Сёма похоже поверил в Пельменя, тем более тот комплекцией в два раза превосходил Цыгана и любого из его ребят.

Вот малого и поперло по незнанке не в ту сторону. Ну а че, на дискотеке Малого не было... И Саня тоже молодец — с дуру пацаненка причесал про боевой опыт. То, что сам Пельмень такой же лошок — Сёма не знал. Навыки то все с прошлым телом испарились.

— Кто лошье, чурбан, ты за базаром следи, лох педальный...

Непонятно откуда Малой успел нахвататься блатоты. Но учитывая интерес его папаши к криминалу, неудивительно.

Упс...

Малой не договорил.

А Пельмень не успел среагировать.

Цыган подошёл к Сёме, схватил за нос и усадил на землю.

— Ай-яй-яй, дяденька отпустите...

Дальше сменилось соплями и нытьем. Вперемешку. Пельмень выругался про себя. Вслух сказал.

— Малого пусти.

Цыган поднял руки, отпуская. Сёма тотчас отполз, хватаясь за нос. Уставился на Пельменя сквозь слёзы, с надеждой. В глазах читалось «Саня, а ну ка въе...и козлу разок».

«Сваливать бы тебе Семушка, тут щас такое начнётся», — подумал Пельмень.

И началось.

В руке Цыгана появилась нож. Не финка правда — откидной.

Щелк.

Лезвие выскочило наружу.

Блестящее, отполированное.

Пельмень сглотнул.

— Как зовут?

— Пельмень. Че хотел?

— Вы че у меня на районе забыли, чепухи?

— То, что твой район не знал — просвети. И представься.

— Так непонятно, что мой?! — огрызнулся Цыган.

— Неа. Непонятно.

— Мой и все, дебил, бля! — Цыган, накуренный, начал заводиться, дергаться. — Деньги есть?

Васька так и не удосужился представляться.

— Не трогайте нас, пожалуйста...

Сёма достал деньги, свои копейки, протянул Цыгану. Видимо в крутость Пельменя пацанёнок разуверовал. Сильвестр, блин, комнатный. Но че Пельмень хотел — Малой только закончил седьмой класс.

— Ты перо спрячь, — предложил Саня. — Там и поговорим.

— А то че? — прошипел Цыган. — Че будет?

Пельмень не ответил.

Вымерил дистанцию между собой и Цыганом. Если вдарить прямым, а не боковым как на дискотеке — есть шанс провалить Васе голову в трусы. Котёл у Цыгана крепкий походу, но в Пельмененко тонна веса. Пусть и удар не поставлен — Цыган отлетит.

Но Пельмень медлил, с реакцией у нового тела ни к черту, движения не поспевали за мыслями. Ставить эксперимент, когда к ним уже подтягивались другие пацаны из банды Васи — плачевно. Надо момент поудобнее выждать.

— А ну ка давай отойдём, свинья.

Цыгана держал нож так, что прикрывал лезвие ладонью. Людей вокруг нет — на улице пекло, но окна в частных домах открыты нараспашку. Мало ли кто увидит, вызовет ментов.

— Ты не девочка, чтобы с тобой на свидание ходить, откажусь, — Саня покачал головой. — Говори тут.

Цыган подошёл к Пельменю, огляделся, упёр острие ножа тому в живот.

— Вон туда идём, — зашипел он, указывая на небольшую крытую беседку. В таких мужики по вечерам домино раскладывают. Добавил. — Пикнешь, брюхо вспорю.

— Пори. Я не пойду. Сказал же.

Пельмень считал, что Цыган берет его на понт. И не станет борщить на глазах у свидетелей — вон бабка из соседнего дома залипла на подоконнике. Наблюдает. Делать не хер, интересно чем молодёжь занята.

Однако Пельмень грубо просчитался — обдолбанного Цыгана потянуло на подвиги.

То ли мацанка жесткая попалась, то ли ей шпана уже догонялась, вмазавшись до того чего крепче. Но лезвие ножа начало входить в пузо, дырявя майку.

Сначала на миллиметр.

Потом глубже.

Ещё.

По пузу стекла тонкая струйка крови. По майке расползлось красное пятно. Пельмень почувствовал, что Цыган не остановится. Проблема.

Мелькнула мысль — такая инстинктивная, заорать и привлечь внимание бабки. Но Саша ее отмёл. Так проблема неправильно решать.

— Хорош, пойдём, — сказал.

Цыган убрал нож от живота, его глаза полыхнули нездоровым блеском. Последовал хлопок по животу.

— Пойдём.

Направились к беседке. Цыган снова оглянулся — туда-сюда. Увидел бабку, расплылся в улыбке и помахал ей рукой.

— Здравствуйте, Клавдия Петровна!