Звезда заводской многотиражки (СИ) - Фишер Саша - Страница 43

Кстати, спасибо, Иван, за идею в любом случае. Надо бы уточнить, где в Новокиневске станции по переливанию крови. И продолжить практику служить советской медицине. За еду и выходные, ха-ха.

Я встряхнул папку, и мне на ладонь выпала красная капелька значка «Донор СССР». Да, точно, у отца такая была, я пытался ее отжать, когда был пацаном, но он был непреклонен. Мол, заслужи свою и носи.

А это что? Какие-то потертые картонки... Пропуск в гостиницу «Космос». Даты — этим летом, во время олимпиады. На мое имя и еще на какую-то Анну Метельеву. При этом никаких статей про олимпиаду у меня в «портфолио» нет. Чем я там занимался вообще?

Стало даже неуютно. Паспорт недавно поменял, штампа о прописки в нем нет. Ну, в смысле, тогда не было, сейчас стоит прописка в общежитии. Кстати, надо бы сходить в профком и уточнить, что там насчет квартиры. Хотя сначала надо постановление почитать, чтобы во всеоружии требовать, а не просто мямлить, что кажется, мне что-то там полагается...

Но кажется, я про квартиру думаю, чтобы от тревожных мыслей отвлечься. Что я был за человек? В записной книжке — какие-то шифровки. Статьи про гостиницы. Проходки в «Космос». Я связан с каким-то криминалом? Вроде той мымры, которая сегодня Дашу нагрела на двести рублей?

Меня что-то аж затрясло. И не столько потому, что в любой момент за мной могут явиться строгие дяденьки-милиционеры, и отправлюсь я на неудобные нары в казенный дом за преступления, которых даже не совершал. Сколько потому что... Да потому что я ненавижу это, вот почему! Я в Мельниковых вцепился и довел свое расследование до конца, несмотря на постоянные угрозы, потому что считаю, что вор должен сидеть в тюрьме. А не ходить по приемам в малиновом пиджаке от Версаче, посверкивая золотым ролексом и цепью в два пальца толщиной. А что, если я тоже... из этих?

Мои давние расследования показали, что все эти криминальные тузы девяностых — они вовсе не на пустом месте выросли. Были-были честными гражданами, а потом внезапно — хоба! — переобулись в прыжке, и вот они уже бандюганы прожженные. Нет, все началось гораздо раньше. Вот где-то сейчас. Как раз тот самый период, который мой брат Игорь Мельников лучше всего подчистил.

Фух... Я скидал свое портфолио обратно в папку. Вжикнул молнией и решительно направился к двери.

— Вань, ты куда это на ночь глядя? — спросил Егор, кодовавший над кипятильником и литровой банкой.

— Позвонить надо, — сказал я. — Скоро приду.

Я спустился на первый этаж и подошел к закутку, в котором все еще скучал Лев Ильич, медитируя на отгаданный полностью кроссворд. Хотя, кажется, он просто вписал случайные буквы в те клеточки, которые заполнить знанием ответов не получилось. Чтобы со стороны казалось, что он, прямо-таки, чемпион по решению кроссвордов.

— Лев Ильич, позвонить по телефону же еще не поздно? — спросил я.

— Давай бегом! — сварливо отозвался он. — Через пять минут закрою комнату отдыха, так что не рассусоливай там!

— Я по быстрому! — пообещал я. — Буквально пару слов сказать, но очень срочно!

Я открыл дверь в комнату отдыха и столкнулся нос к носу с выходящим из нее смутно знакомым мужиком. Видел на заводе, наверное. Я посторонился, выпустил его и рванул к телефону. Надо звонить, пока я не передумал. Черт его знает, как там сработает этот гипноз, но я должен попробовать как-то приоткрыть туман моего прошлого. Вдруг это поможет?

— Алло, Феликс Борисович? — сказал я. — Добрый вечер, это Иван Мельников. Помните, нас Вениамин познакомил. Мы с вами обсуждали серию статей и...

Тут дверь комнаты скрипнула. Сквозь щель я успел заметить козлиную бороду Льва Ильича. Вот жук, подслушивает!

— ...и еще один вопрос, — закончил я фразу.

— О да, молодой человек! — с воодушевлением и энтузиазмом прокричала мне трубка прямо в ухо. — Конечно же, я вас помню! И даже справлялся у вашего друга, как вас найти! Я очень, очень рад вашему звонку!

— Мы можем встретиться? — спросил я. — Например, завтра после шести вечера?

Глава двадцать вторая. Сеанс гипноза без разоблачения

Феликс Борисович театральным жестом распахнул дверь и сделал шаг назад, приглашая войти. Сегодня он был не в халате, а прямо при полном параде — серый костюм в тонкую полоску, галстук, идеально отглаженная рубашка. Неужели, это он к моему визиту так готовился? Или просто пришел с работы и не успел переодеться?

— Иван, знакомьтесь! — еще один театральный жест. — Ирина Андреевна, специалист по гипнозу, о котором я вам говорил.

— Здравствуйте, Иван, — в низком кресле сидела маленькая круглолицая женщина с элегантной короткой стрижкой. Она улыбнулась, и на ее щеках проступили очаровательные ямочки. Она была такая вся сдобная и уютная, что ее было легко представить скорее пекущей румяные пирожки на идеальной кухне, чем в психиатрической клинике. Она протянула мне руку.

— Чрезвычайно рад познакомиться, — сказал я, склонился к ее кисти и коснулся губами теплой кожи.

— Надо же, какая галантность! — рассмеялась женщина. — Да вы присаживайтесь, присаживайтесь! Хотите чаю? Феликс опять где-то достал неприлично вкусные эклеры, хотя я тысячу раз просила его этого не делать!

Мне стоило невероятных усилий поддерживать непринужденную беседу. Этикет, мать его. Нельзя вот так с порога сразу перейти к своей проблеме, тем более, что я за эту услугу ничего не плачу. Во всяком случае, пока. Это потом, обдумав свой разговор с психиатром, я понял, что, кажется, выдуманная мной на ходу идея для серии статей может немало принести как мне, так и этому эскулапу душ человеческих. И еще неизвестно, кому больше. Вин-вин, как говорится...

— Так что же с вами приключилось, молодой человек? — спросила, наконец, Ирина Андреевна, когда первая коробочка с эклерами на столе закончилась.

— Да вот, знаете ли, обычное дело — упал, очнулся — гипс! — сказал я, всплеснув руками. — То есть, очнулся в морге. А в памяти — сплошные черные дыры. Феликс Борисович говорит, что со временем это восстановится, но мне немного неуютно. Вдруг я забыл что-то действительно важное? Вот я и подумал, что если можно как-то ускорить процесс, то...

— Ну что ж, гипноз, конечно, не гарантирует стопроцентного результата, но попробовать можно, — Ирина Андреевна медленно кивнула. — Чудес не ждите. Гипнотерапия — это вовсе не волшебная палочка, которой можно одним взмахом все исцелить. Возможно, наш сеанс сегодня подтолкнет вашу память, и воспоминания вернутся, но скорее всего потребуется полный курс. А если имела место травма, то есть шанс, что некоторые воспоминания так и останутся для вас, как вы говорите, темным пятном.

— Да, я понимаю, — я сжал подлокотник кресла. Надеюсь, я сейчас не совершаю ошибку. И эти прекрасные люди с добрыми лицами, с которыми мы только что весело болтали, не вызовут бригаду крепких парней со смирительной рубашкой, пока я валяюсь в отключке. Хотя на самом деле я очень смутно себе представлял, что такое сеанс гипноза.

Тем временем, Феликс Борисович спешно убрал со стола остатки нашего чаепития, а сам столик отодвинул к стене.

— Садитесь поудобнее, Иван, — мягким голосом проговорила Ирина Андреевна. — Давайте выберем отправную точку, с которой мы с вами начнем. Лучше для начала не трогать сам момент получения травмы. Давайте сконцентрируемся на предшествующих событиях.

— Да, я понял, — я кивнул, откинулся на спинку кресла и постарался расслабиться. Да уж, ситуация. А если я вообще не помню ничего из прошлой жизни Ивана Мельникова, это вообще сработает? Хотя попытка не пытка. — Пусть это будет поезд. Я приехал в Новокиневск на поезде, но дорогу совершенно не помню.

— Хорошо, тогда закройте глаза и представьте, что вы едете в поезде, — сказала Ирина Андреевна. — Сконцентрируйтесь только на своих ощущениях. Почувствуйте покачивание вагона. Какие запахи вас окружают? Мысленно прикоснитесь к тому, на чем вы сидите...

«Чучух-чучух», — подумал я. И что, это вот так и работает? А что мне мешает отвечать всякую белиберду, которой на самом деле не было?