Звезда заводской многотиражки (СИ) - Фишер Саша - Страница 41

— Я принесла деньги! — как-то очень радостно сказала Даша.

— Тихо ты, дура! — зашипел человек, открывший квартиру. Это парень такой толстенький с высоким голосом? Или тетенька средних лет, но с низким? Существо вышло на площадку и прикрыло дверь. — Давай сюда!

— Сначала покажите! — требовательно проговорила Даша.

— Ты с ума что ли сошла? Покажите ей... Я знаешь, чем рискую, доставая такие вещи? — снова зашипело существо. — Тебя не предупредили что ли? Ты мне деньги — я тебе товар.

— Ага, подсунете мне «Рилу» какую-нибудь, — сказала Даша. — А потом скажете, что меня не знаете.

— Да тише ты, дура! — похоже, все-таки тетка. — А это кто еще там?

— Это со мной, не волнуйтесь, — сказала Даша.

— Что значит, со мной?! — голос зазвучал еще тише, почти шепотом. — Мы как договаривались?! Опять это твой боксер?

— Просто парень с работы проводить пришел, — сказала Даша.

— Так, все, — существо уперло руки в бока. — У меня таких желающих пруд пруди. Иди-ка ты отсюда, умная такая.

— Как так? — возмутилась Даша. — Мы же договаривались!

— Как договаривались, так и раздоговоримся, — огрызнулось существо. — Все, топай отсюда. Я тебя впервые вижу. И вообще вы дверью ошиблись, гражданочка!

— Хорошо-хорошо, вот деньги, — Даша завозилась, доставая из кармана кошелек.

— Почему сто пятьдесят? — требовательно спросило существо.

— А сколько надо? — растерянно спросила Даша.

— Двести! Это же настоящий левисы! — существо от возмущения даже сорвалось с шепота на свистящий визг.

— Ну... хорошо... — Даша снова зашелестела бумажками. — Вот еще сорок... пять. Пять потом занесу. Мне сказали сто пятьдесят.

— Да тише ты! — существо снова приоткрыло дверь в квартиру. — Жди здесь, сейчас принесу.

Дверь скрипнула, существо скрылось. Прошла минута тягостного ожидания. Потом потянулась вторая. Раздался нервный стук каблучка Даши. Наконец дверь снова приоткрылась и домашние тапочки, хлопнув пятками, переступили через порог.

— Вот, держи, — раздался хруст сминаемой газеты. — Ой, лифт едет! Прячь быстрее в сумку!

Лифт действительно загудел. Бумага зашуршала активнее, Даша принялась суетливо засовывать покупку в сумку. А существо, тем временем, снова скрылось за зверью и с грохотом ее захлопнуло.

Даша медленно спустилась ко мне на площадку. Даже в тусклом свете было видно, что она бледная. Да уж, вот, оказывается, как здесь добываются фирменные джинсы. Чтобы не «Рила» на жопе.

— Ну что, все прошло нормально? — спросил я.

— Ага, — слабым голосом ответила она. — Спасибо, что проводил.

Мы спустились на первый этаж и вышли из подъезда. Пацаны тащили к своей будущей крепости здоровенную доску. Ага, помню. Я еще тогда об гвоздь руку разодрал и не заметил, и меня мать потащила в травмпункт, ставить прививку от столбняка.

Странно. Я столько раз читал или слышал философский вопрос на тему: «Что бы вы с высоты своих лет сказали себе десятилетнему?» И разные варианты. И вот я оказался в ситуации, когда действительно могу подойти к самому себе и сказать что-то важное.

Вот только что?

Чтобы я в новый год не участвовал в создании самодельного фейерверка, а то у меня бровь выгорит? Да ну, весело было, что уж... Сделать так, чтобы я руку не сломал следующим летом? Так это получается, не ходить в овраг. И тогда я не найду там тяжеленную ужасно старую трехкопеечную монету, что меня на две недели сделало звездой двора. Ходил в гипсе и всем показывал гордо. А гипс потом мне друзья расписали всякими пожеланиями, я даже не хотел его выбрасывать. Или что? Что-то более глобальное?

Акции купить? В приватизации поучаствовать?

Ха-ха, вот прямо так и вижу. Подходит странный дядя, отводит меня в сторонку и начинает рассказывать что-то про акции. Знать бы еще, что. Можно подумать, я в этом сейчас разбираюсь и смогу в трех словах объяснить десятилетнему себе, как поучаствовать в разделе пирога и отхватить себе кусочек какой-нибудь бесхозной собственности. Можно подумать, я в этом что-то понимаю. «Эй, пацан, поступай на эконом, ну ее в жопу эту историю вместе с журналистикой!» — может так сказать?

— Ай, тут гвоздь! Варежку порвал!

— Ой, у тебя кровь, иди домой, надо йодом намазать!

— Да ладно, ерунда, заживет! Давай вот сюда ее перетащим...

Я фыркнул и повернулся к Даше.

— Ну что, куда теперь тебя проводить? — спросил я.

— До Привокзальной, — она поправила натянула пушистые варежки.

— А ты не хочешь посмотреть, что приобрела? — я кивнул в сторону ее сумки.

Глава двадцать первая. Что я делал прошлым летом?

— Вот видишь, все в порядке! — сказала Даша, разворачивая бумагу. — Новенькие, даже упаковка не тронута!

— Покажи, как они целиком выглядят! — попросил я. Про всякие разводки фарцовщиков я и в детстве слышал, да и потом много читал. — Всегда о таких мечтал, хоть посмотреть теперь

Даша посмотрела на меня иронично, с этаким превосходством. Потом аккуратно вскрыла пакет. Осторожненько так, стараясь чтобы полиэтилен особенно не пострадал. Глядя, как она бережно обращается с упаковкой, я вспомнил одну из ненавистных обязанностей своего детства — стирать полиэтиленовые пакеты. Ох, как я это ненавидел! Сколько этих прозрачных сволочей, от которых категорически не хотел отмываться жир, я намеренно испортил, чтобы потом на голубом глазу сообщить маме, что он и был рваный, зачем его мыть? Но мама в своей страсти сохранять все и вся была упорна и настойчива. Какая-то еще более рачительная подруга подсказала ей способ чинить рваный полиэтилен при помощи раскаленной над плитой вязальной спицы. Так что рваные пакеты мне тоже приходилось мыть. А потом развешивать сушиться на веревочке, натянутой через всю кухню...

— Что это?! — Даша держала в руках одну штанину джинсов, а ей под ноги упал какой-то хлам — старые треники, детские ползунки, кусок вообще непонятной тряпки. — Какая гадина!

Даша рванула ручку подъезда, и ее каблуки загрохотали вверх по лестнице. Я пошел следом. Девушка давила на кнопку лифта с такой силой, как будто хотела ее вдавить внутрь стены. Она уже светилась оранжевым, а лифт неспешно гудел откуда-то с верхнего этажа.

— Вот сволочь! Мошенница! — шипела Даша. — Сейчас я ей устрою! Сейчас...

Лифт еще даже двери раскрыть не успел, а Даша уже кинулась между ними протискиваться. Она была бледной, кусала губу и едва не плакала. В руках все еще сжимала джинсовую штанину.

На девятый этаж она бежала, перескакивая через ступеньку. И даже ни разу не споткнулась, несмотря на высокие каблуки.

Звонок залился непрерывной трелью, но за дверью стояла гробовая тишина.

— Открывай, гадина, я знаю, что ты дома! — закричала девушка и принялась колотить в дверь кулаком. Потом этого ей показалось мало, она повернулась к двери спиной и несколько раз стукнула пяткой. — Верни мои деньги, мошенница!

Никто, разумеется, не открыл. Зато раздалось шевеление за дверью напротив. Заскрипели половицы под чьими-то тяжелыми шагами.

— Чего шумишь? — раздался оттуда сварливый голос. — И после работы покоя нет от хулиганов всяких!

— Открывай! — снова закричала Даша, продолжая колошматить несчастную дверь. — Я никуда не уйду, слышишь, ты?!

— Я милицию сейчас позову! — визгиво завопила соседка. — Нет там никого, не слышишь что ли?!

— Давайте, зовите милицию! — Даша всхлипнула. — Покрываете ворюг у себя под боком.

— Ишь ты, какая выискалась! Милиции не боится... — снова раздались шаги.

Так, кажется, пора вмешиваться.

— Даша, — тихо проговорил я Даше на ухо и приобнял ее за плечи. — Ты уверена, что хочешь дожидаться здесь милиции?

— Что? — девушка вздрогнула, потом ослабла и прижалась ко мне спиной. Плечи ее задрожали. — Она же все мои деньги забрала. До получки теперь три рубля осталось...

Потом она снова сжала кулаки и принялась колотить в дверь.

— Сейчас милиция приедет и заберет тебя на пятнадцать суток, хулиганка! — злорадно проскрипела из-за двери соседка.