Падающая звезда (СИ) - Блонд Любовь - Страница 24

Вопрос о природе и источнике НОИСА все еще открыт. Третьи сутки.

Демидов сидел в кабинете, где все те же лица в количестве уже тридцати голов пытались найти хоть какую-нибудь зацепку. Екатерина Максимовна за это время даже похудеть успела.

К столу, за которым сидел полковник, почти незаметно подошел один из аналитиков. Он сто раз извинился, покраснел, но все же попросил поговорить с неким хорошим человеком по телефону. С надеждой в глазах он протянул трубку Демидову.

— Представьтесь. — Рявкнул тот в динамик.

— Меня… меня зовут Иван Алексеевич Змейщенко. А вы, должно быть, Дмитрий Алексеевич?

— Он самый, что у вас?

— Мой знакомый, Виталий, попросил рассказать лично вам. Дело в том, что я работаю в Швейцарии, в ЦЕРНЕ. После НОИСа, как вы слышали, мы обнаружили странный объект…

— Ближе к сути, пожалуйста.

— Мы работаем над ним до сих пор, — голос собеседника хоть и был взволнован, но на жесткость Демидова не поддавался, — но с каждым тестом, с каждым исследованием, из тех, что нам доступны, мы приходим к выводу, что этот предмет внеземного происхождения. У нас попросту нет таких материалов и таких технологий. Я говорю это вам, потому что ученые из других стран точно так же связываются со своими властями и говорят им тоже самое.

— И многие в это верят?

— Не многие.

— И вы думаете, что мы должны поверить?

— Я лишь доношу информацию. Верить или нет — это уже ваша забота.

Демидов вернул телефон аналитику, прокрутил в голове все оставшиеся варианты и молча вышел из кабинета. Все еще в задумчивости, он спустился по лестнице на несколько этажей, прошел по полутемным коридорам и окрикнул стоявшего в самом конце сотрудника в форме, кивнув на определенную дверь.

В темной комнате на неком подобии шкноки, спала растрепанная женщина. Находясь вторые сутки в помещении без окон легко потерять ощущение дня и ночи. Возможно, это немного жестоко для нее, но сейчас не время думать о гуманизме. Если через два дня Демидов не сможет внятно объяснить появление сигнала, полетит очень много голов. И его в числе первых.

— Алина Сергеевна, просыпайтесь. — Густым голосом произнес Демидов заполняя темное пространство.

Женщина встрепенулась, попыталась посмотреть на гостя, но тут же зажмурилась. Даже слабый свет из коридора вызывал болезненные ощущения.

— Вы меня отпускаете? — С надеждой прохрипела заключенная.

— Нет, хочу с вами прокатиться.

Демидов снова замолчал на несколько секунд, погрузившись в свои мысли. Махнув седой головой, словно сам с собой соглашаясь, он повернулся к сотруднику:

— Подготовьте машину, двоих конвоиров и наручники для нее.

— Машину служебную, товарищ полковник?

— Нет, обычную. Не хватало еще в служебной позориться.

— Дмитрий Алексеевич, а что именно мы должны искать?

Стройная женщина средних лет в облегающем белом халате вставила диск в компьютер, открывая программу для просмотра МРТ снимков. В соседней комнате-процедурной сидела уставшая женщина в наручниках и в окружении двух полицейских. Не самая приятная компания за два часа до окончания работы. Демидов, непонятно когда успевших сменить китель на обычный пиджак, грозно навис над врачем.

— Ищите все, что покажется странным.

— Здесь снимки всего тела. Можно очень долго искать «странное». — Язвительно усмехнулась женщина.

— Ну так ищите.

— У меня пациенты!

— На сегодня у вас больше нет пациентов.

Женщина смогла лишь глубоко вздохнуть от безисходности. Когда сам главврач отменяет все приемы из-за одного единственного человека, значит этот пациент не совсем простой. Как, впрочем, и главврач о котором ходят разные интересные слухи.

Ловко нажимая клавиши длинными ногтями, доктор начала просматривать поочередно каждый снимок. На каких-то останавливалась, другие пролистывала почти не глядя. На очередном снимке она остановилась дольше обычного и в какой-то момент хмыкнула себе под нос.

— Что?

— Вот тут, видите, — женщина указала длинным ногтем на часть мозга, — удалена часть тканей. А вот и едва заметный след в черепе от трепанации. Только вопрос: зачем это делали? Зачем вообще что-то удалять в этом месте, там ничего нет. Причем, судя по состоянию, операция проводилась не больше года назад.

В кабинете вновь воцарилось молчание, нарушаемое лишь клацанием длинных ногтей по клавиатуре.

— Сережку что-ли не сняли? — Возмущенно произнесла женщина, разглядывая несколько засвеченных кадров. — Или слуховой аппарат, не пойму.

— В ухе? — Уточнил Демидов.

— Да, вот, посмотрите. Небольшой предмет, не похож на слуховой аппарат. Расположен глубоко в ухе, размером, ну не знаю, не больше полусантиметра. Больше не могу разглядеть, кадры испорчены. Но быть его там, конечно, не должно. Ест карта больной? — Получив отрицательный ответ Демидова, женщина продолжила листать изображения и где-то на середине остановилась и в изумлении даже голову наклонила: — А это еще что такое?

— Что именно?

— Это легочные артерии, — она провела ногтем по какому-то скоплению веток и корешков на экране, — но они чем-то обволочены. Какая-то патология, которую я не могу определить. При чем так аккуратно, равномерно. Вы видите? — Демидов покачал головой. Женщина взяла со стола ручку и кончиком провела еще раз по экрану: — Вот этого быть не должно. Такое ощущение, что внутри артерий сверхтонкая сетка из чего-то непонятного. Никогда прежде не видела… О, а это едва заметный след от ранения. Вот это точно могу сказать. Ножом или чем-то похожим в печень попали. Очень хорошо зажило, видимо вовремя оказали помощь. Сейчас покажу с другой стороны.

— Печень меня не интересует. — Перебил Демидов. — Вернитесь к уху. Вы можете точнее сказать, что это?

— Можно попробовать рентген сделать. Отоскопом посмотреть. Я позвоню ЛОРу.

Через час в кабинете сидело уже трое врачей и все как один повторяли, что понятия не имеют, что за предмет в ухе пациентки. Единственный вариант хоть немного приоткрыть тайну — сделать операцию и извлечь его. Высказывались предположения, что это может быть часть игрушки, попавшей в ухо в детстве или остатки какого-то инструмента после операции. То, что предмет появился не сам собой было очевидно, ЛОР разглядел небольшой шрам. Но и специально его туда никто поместить не мог. На вопрос Демидова, сколько времени может занять операция по излечению неопознанного предмета, врачи решили, что не меньше двух дней.

Двух дней у полковника не было. Да и что бы ему дало извлечение этой штуковины? Разгадка сигнала явно не в нем. А других зацепок нет. Первую подозреваемую пришлось отпустить, поскольку не удалось накопать ровным счетом ничего. У нее железное алиби за последние два года, ребенок, муж и мать инвалид. Работает по 10 часов. Из города уезжала всего два раза и то к брату в соседний поселок. Других подозреваемых нет. Ни у кого нет. Службы перетрясли всех хакеров, взбаламутили даркнет и даже пустили слух, что простят абсолютно все грехи тому, кто сдаст создателей сигнала. До сих пор никто не вышел на связь.

Может и правда инопланетяне? Демидов отодвигал эту мысль в самый дальний уголок сознания. Ну какие инопланетяне, ей богу? Со своими бы «зелеными человечками» разобраться. Однако, когда на руках есть только странная женщина, пропавшая бесследно на год и странный объект, который сами ученые называют внеземным… Даже такому матерому человеку, как Демидов, повидавшему гораздо больше, чем среднестатистический человек на этой планете, приходится работать с самыми безумными теориями. И если отбросить упертость, если на минутку поверить, что где-то там есть господь бог, единороги и приведения, то отчего бы неземному разуму не быть и не пытаться выйти на связь с людьми? И если поставить Демидова на их место, то он бы для первого контакта тоже выбрал кого-то из местных, так проще принять шокирующие новости. Не зря же среди вербовщиков выступают не иностранные агенты, а свои.