Великая распря (СИ) - "Amazerak" - Страница 25

— Неэффективно, — покачала головой Настя. — Может защита сработать. А так убьём наверняка.

— Ну в целом, логично.

— Фибральная акробатика очень полезная техника. Не раз мне спасала жизнь. К сожалению, официально ей не обучают.

— Знаю. Князья даже спортом её не считают. У меня девушка тоже занималась акробатикой, а ей отец запретил. Она теперь в соревнованиях не сможет поучаствовать. Хотя какие, на хрен, сейчас соревнования...

— Я раньше тоже участвовала в соревнованиях, — Настя подпёрла рукой щёку и задумчиво уставилась куда-то в сторону, — но это было так давно, как будто в другой жизни. С тех пор очень многое изменилось.

— Однажды всё это закончится, и мирная жизнь вернётся. Даже для тебя. А я, кстати, хочу школу фибральной акробатики открыть.

— Тебе то зачем?

— Да так, думаю развить какое-нибудь дело. А что? Необычно, ново. Думаю, пойдёт. Молодёжь ведь интересуется.

— Ну-у… Не знаю. Родители плохо относятся к такому увлечению.

— Родители всегда ко всему плохо относятся. Со временем всё изменится. Пойдёшь в мою школу преподавать акробатику?

— Я? — Настя открыто улыбнулась, мысль эта показалась ей забавной. — Преподавать?

— А что? Ты ведь и раньше обучала молодёжь.

Настя снова стала серьёзной.

— Это было раньше. Сейчас я другими вещами занимаюсь.

— Бандитов истребляешь?

— И прочую сволочь. Кто-то должен это делать.

Я покачала головой:

— Ты просто устанешь. Скоро ты устанешь этим заниматься. Как бы тебе объяснить… Война опустошает, она делает из тебя либо труп, либо машину. И однажды понимаешь, что хочешь уйти на покой, а не сможешь. Ты просто не можешь жить по-другому. И ты будешь жалеть об этом, пусть и в тайне от всех, завидовать тем, кто прожил жизнь иначе, кто не видел того дерьма, которое видел ты, а занимался чем-то более… интересным, более созидательными, что ли... Но будет поздно. Ты уже ничего не сможешь изменить. Это если тебе повезёт, и ты доживёшь до того момента, когда начнёшь осознавать эти вещи. А многие ведь и не доживают. Поэтому лучше прекращай. Найди дело по душе, выйди замуж, наконец… Кстати, у тебя парень есть?

Я вдруг вспомнил свою прежнюю жизнь, вспомнил ощущение неудовлетворённости, всё больше довлевшее надо мной в последние годы. Оттого — злость, раздражение, опустошённость. Конечно, никому об этом не говорил. Кто поймёт? Кому на хрен сдались идиотские переживания? «Машина для убийств» не должна переживать, она должна работать, ведь именно за это платят деньги. Теперь же мне выпал шанс прожить жизнь иначе, однако я сомневался, что у Насти или кого-то ещё появится такая же возможность.

— Нет, — Настя нахмурилась и покачала головой.

— Как же так? У такой красивой девушки и нет парня?

Настя ещё сильнее смутилась и опустила глаза:

— Так получилось, — тихо проговорила она. — Не до этого.

— Ладно… Не переживай, всё будет, — я поднялся из-за стола. — Пойду к себе.

Остаток дня я листал газеты, которые купил в ларьке по дороге из магазинов. У меня оказались как правительственные издания, так и пресса местного клана. Настроения царили самые разные.

В клановых изданиях одной из главных новостей были переговоры между баслевсом и архонтом по поводу запрета провоза военных грузов и техники Птолемеев через территории, принадлежащие Палеологам. Архонт был не против, но требовал вначале ввести на свою землю правительственные войска в размере не менее фаланги, дабы обезопасить себя от возможных ответных шагов Птолемеев, да и в конфликт он ввязываться не желал.

В остальном же было много экономических новостей, писали о падении акций компаний воюющих кланов и о нарушением поставок различной продукции. Если почитать местные газеты, складывалось ощущение, что война идёт не в этом же городе, а в какой-то другой стране.

В правительственном же издании информации по поводу текущих событий оказалось больше. Наконец, появились сведения о дружинах родов, которые атаковали Птолеемеев с тыла, открыв им третий фронт, появились сведения и о мятежах в южных и западных номах. Но в целом настроения царили оптимистичные, а какой-то военный эксперт даже предсказывал поражение птолемеевского войска приблизительно через месяц.Была статья и об усилении активность хироптеров в мире Эпсилон — словно их тоже Птолемеи подбили восстать против людей.

На следующий день приехал Архип. Он привёз оружие и снаряжение. Главным нашим оружием должны были стать пистолеты под усиленную пулю. Каждый получал по два таких ствола и боекомплект из четырёх запасных магазинов. В дополнении к ним полагался нож с чёрным клинком. Я опробовал его — он действительно хорошо резал предметы с усиленными нитями, легко справляясь даже с густой фибральной сетью.

Следующий два дня мы занимались подготовкой. Снова приходили Фотий с племянником. На этот раз мы собрались все впятером, долго обговаривали детали. Корень пригнал на стоянку перед домом грузовик, в котором мы должны были проникнуть в акрополь Птолемеев, а оранжевый фургончки поставил поближе к парку.

Когда всё было готово, осталось лишь ждать сигнала. И он поступил. Однажды вечером приехали Фотий и Степан, и Фотий объявил, что завтра мы убьём Амвросия Птолемея. Операция была назначена на двенадцатое число — ровно месяц прошёл с того момента, как Красный бык напал на Золотого льва.

На этот раз Амвросий Птолемей решил по обыкновению поужинать в ресторане «Океан» вместе с одним из высокопоставленных офицеров. Фотий получил всю необходимую информацию о том, во сколько подъедет Амвросий и где он будет располагаться. Планировку ресторана мы тоже знали. Нам осталось лишь придти и ликвидировать цель. Похоже, против архонта работал кто-то из его приближённых, но личность этого человека (или нескольких людей) Фотий держал втайне.

На следующий день утром мы забрались в просторный фургон грузовика, спрятавшись за плотно наставленными коробками и мешками с картошкой, что лежали на самом виду, Фотий сел за руль, и мы двинулись в путь. До акрополя ехали больше часа. Судя по всему, попали в пробку. Потом стояли ждали назначенного времени.

Всё это время я, Настя с братом и Степан находились в кромешной тьме. На нас были спортивные костюмы и куртки, под которыми в кобурах прятались громоздкие пистолеты. Степан молчал почти всю дорогу, говорил лишь по делу. Архип снова был разговорчивее обычного.

–Эх, давно не был в акрополе, — говорил он. — А ведь когда-то там жил. Подумать только. А теперь мы туда едем, как диверсанты. Ну да… мы же и есть диверсанты. Ладно, главное не зайти, главное выйти. Вот это самое трудное.

— Да, это будет посложнее, — ответил Степан — парень, который за время нашего с ним знакомство и пяти фраз, кажется, не сказал. — Туда спокойно проедем, а как говнюка убьём, так нас все будут искать.

— Тоже отомстить хочешь? — спросил я.

— Да, за отца.

— Надо же, как получается, — усмехнулся я. — Все мы мстим за отцов. У нас есть что-то общее.

— Самая дикая авантюра в моей жизни, — продолжал тараторить Архип. — Ну кто бы мог подумать, что я пойду убивать самого архонта?

Постепенно Архип стал говорить меньше, а потом и вовсе заткнулся и рта даже не раскрывал.

Наконец подъехали к пропускному пункту. Я отчётливо слышал всё, что происходит снаружи, в том числе разговор между охранником и Фотием.

— Так… В «Марков и Ко», значит? — спросил зачем-то охранник, хотя он имел список с указанием всей необходимой информации.

— Да, «Маркой и Ко», всё верно, — вкрадчиво ответил Фотий.

— Два часа назад туда машина уже проехала.

— Так я же не знаю, что у них начальство решило. Есть рейс, я еду. Наверное, ещё что-то отвезти надо.

Воцарилась пауза.

— Открой фургон, — велел охранник.

— Да пожалуйста, — Фотий выпрыгнул из кабины, и вскоре я услышал грохот задвижек.

Дверь открылись. Сквозь нагромождение коробок пробился луч света. Мы все замерли, стараясь не дышать. Моя рука сжала рукоять пистолета.