По ту сторону (СИ) - Владимиров Алексей Владимирович - Страница 47

— А-а-а-а-а-а-а!!! — издав душераздирающий визг, Татьяна словно безумная принялась растираться, однако с каждым её движением краснота распространялась всё быстрее, вскоре охватив девушку целиком.

— А-а-а-а-а-а-а!.. Помогите, помогите!.. — Татьяна неудержимо кричала, а с её телом тем временем происходили изменения другого рода — кожа стала грубеть и твердеть, и вскоре девушка, будто деревянная, так и повалилась на пол.

Это случилось в считанные мгновения, никто и глазом не успел моргнуть, как всё уже закончилось. Татьяна с широко распахнутыми глазами лежала на полу, уже не дыша, а всё её тело стало ярко-красным, даже белки глаз окрасились в сумасшедший алый цвет.

Ксения, перепуганная увиденным, громко разрыдалась, а я почувствовал горечь во рту, от которой слова никак не хотели выговариваться.

Семен отупело выдохнул:

— Ещё одна смерть. Мы точно сможем продержаться?

Никто ему не ответил, все погрузились в гробовое молчание.

Окоченевший труп Татьяны так и остался лежать на полу. Я не решился внимательно его осматривать, но всё же заметил кое-что неладное. По сравнению с предыдущими смертями, у девушки все части тела остались на месте, она просто умерла на месте прямо у нас на глазах.

Пока мы приходили в себя от увиденного, не в силах пошевелиться, в гостиной снова показалась хозяйка, которая обычно любила проводить время на кухне. Она стояла в дверном проёме и улыбалась нам, вытирая руки о фартук:

— Я приготовила вам вкусненького, хотите попробовать?

Конечно, никто не отозвался.

— Ай-яй-яй, — засмеялась женщина, — ну что же вы такие смурные? Празднование Дня рождения совсем скоро, и тогда вы точно порадуетесь. — Женщина захихикала, и эти звуки показались всем чересчур пугающими. Договорив, она снова отправилась на кухню, продолжив заниматься неизвестно чем.

— Подождём, — Евгений нарушил тишину после затянувшегося молчания. В его голосе не слышалось ни ужаса, ни волнения, а, в основном, ровное спокойствие. — Думаю, больше никто не умрёт.

— Почему? — спросила Ксения.

— Интуиция, — усмехнулся Евгений. — Она никогда меня не подводит.

Семен присоединился к разговору:

— Надеюсь, что ты права. Ведь женская интуиция действительно очень точная, особенно у красивых женщин.

Евгений ухмыльнулся на сказанное.

Однако, невзирая на тот факт, что Евгений не являлся женщиной, его интуиция в самом деле работала прекрасно: в последующие два дня действительно никто не умер. Мы ели безвкусный хлеб и ожидали Дня рождения, как арестанты приговора.

Вечером за день до торжества мы с Евгением ещё раз поднялись на крышу. На этот раз в каморке, обитой железными листами, мы обнаружили кое-что иное, нежели чем в прошлый раз.

— Что это такое? — увидев «это», я не сразу понял, что передо мной. Несколько больших тарелок, в некоторых из которых находилась белая жидкость, а в других — что-то красное, похожее на мясной фарш. Но потом я увидел кое-что ещё, и меня осенило. Рядом с тарелками стояла стеклянная банка, в которой плавали кругленькие штуки, оказавшиеся при ближайшем рассмотрении человеческими глазами!

Глядя на эти глаза, я моментально вспомнил убитого мужчину с четвёртого этажа. А по такой логике нетрудно было догадаться, что всё, чем наполнены тарелки, когда-то принадлежало членам нашей команды.

Мозги Геннадия Ивановича, плоть Вячеслава, кости Татьяны, окрасившиеся в кроваво-красный…

— Это ведь не может быть… — я бросил взгляд на Евгения.

— Должно быть, так и есть, — ответил тот.

Я не смог сказать больше ни слова.

— Идём, — произнёс Женя. — Завтра мы узнаем ответ.

— Гм, — я, согласившись, кивнул.

Прошла ещё одна ночь, и звук будильника выдернул меня из сна. Я, проснувшись, решил, что ещё не рассвело, поскольку вокруг до сих пор было темно, но оказалось, что и без того тусклое солнце скрылось за плотным слоем туч.

Евгений уже проснулся и сидел на краю кровати, будто размышляя о чём-то.

— Уже утро? — я тоже поднялся и убедился, что не ошибся со временем.

— Ага, — ответил Женя. — Рассвет так и не наступил.

Раньше, пусть вокруг стояла пасмурная погода, всё-таки немного солнечного света нам доставалось, но сегодня солнце так и не показалось из-за туч, и всё вокруг погрузилось во мрак, лишь тусклые лампы кое-как давали слабое освещение.

Я оделся и вместе с Евгением вышел за дверь.

Сегодня днём должно состояться празднование Дня рождения тройняшек, и, согласно предположениям Жени, на нём непременно что-то случится. Выйдя из комнаты, мы повстречали только что проснувшихся Ксению и Семена которые топтались в коридоре, не решаясь заходить в квартиру хозяйки.

— Все на месте? — В команде осталось только четверо. Евгений продолжил: — Если все, то заходим. — Он первым переступил порог квартиры.

Внутри горел только один настенный светильник, но я, тем не менее, смог разглядеть, что обстановка в комнате существенно поменялась, будто кто-то с душой украсил помещение. На стенах разноцветные ленты, на полу красивые бумажные конфетти, на диване огромные мягкие игрушки. Атмосфера большого праздника так и бросалась в глаза.

Едва мы вошли, из спальни послышалась песня «С Днём рождения тебя!» на английском языке, только звучала она нарочито отрывисто, и потому жутковато.

Оставшаяся тройняшка в молчании сидела на уголке дивана. На ней было красное платье, в руках девочка сжимала куклу и совершенно безразличным взглядом смотрела на нас четверых.

— Кто я? — вдруг спросила девочка.

— Ты — Любочка, Любовь, — невозмутимо ответил Евгений.

— Ты видела моих сестричек? — спросила девочка. — Они ушли на День рождения, но до сих пор не вернулись.

— Видела, — ответил Женя. — Они мертвы.

Люба моргнула и спокойным взглядом ярких глаз уставилась на нас. Я подумал, что она продолжит расспрашивать, но к моей неожиданности девочка кивнула и тихо произнесла:

— Я поняла.

Пока мы говорили с девочкой, на кухне тоже раздавались шаги и голос хозяйки, хмыкающей песню. Женщина пребывала в прекрасном настроении — напевая, она принялась толкать в сторону гостиной что-то большое.

Огромный праздничный торт, на вид очень красивый, трёхъярусный, украшенный белоснежными сливками и красными ягодами, сделанными неизвестно из чего. Торт венчали три свечи, добавляющие обстановке тусклого освещения.

— С Днём рождения, — с улыбкой произнесла женщина.

Девочка поднялась с дивана, молча глядя на неё.

— Скорее спой песню, а когда допоёшь, настанет время есть торт, — женщина засмеялась. — Не забудь отнести два кусочка соседям.

Девочка, обнимая куклу, начала петь «С Днём рождения тебя!». Детский голосок, эхом разливающийся по тускло освещённой комнате, привносил жути в атмосферу вокруг.

Песня закончилась, девочка привстала на носочках и задула свечи на торте.

Женщина захихикала и протянула девочке нож:

— Умница дочка, а теперь порежь торт.

Та послушно взяла нож и с усилием начала разрезать торт. Одно движение, и за белоснежными сливками показалась красная сердцевина.

Ксения, наверное, из-за долгого отсутствия нормальной еды, увидев торт, сглотнула слюну и пробормотала:

— Вот это да, ещё и «Красный бархат»…

Из-за обнаруженного вчера, я вовсе не воспылал аппетитом при виде торта, хоть тот и выглядел очень вкусным.

— Раздай гостям, — велела женщина. — Пусть попробуют, как мама умеет готовить.

Девочка, слушаясь маму, отрезала от торта несколько крупных кусков, разложила по тарелкам и стала раздавать нам.

Семен и Ксения взяли в руки по тарелке, но не решились попробовать, лишь глядя на торт перед собой, при этом у них едва ли не капали слюнки.

Но когда очередь дошла до Евгения, он даже руки не протянул, лишь прохладным взором смотрел на девочку.

— Поешь торта, — сказала именинница.

— Не хочу, — ответил Женя. — Не люблю такое.

Девочка повторила:

— Поешь торта.

— Не хочу, — он был непреклонен и совершенно не собирался идти на компромисс. Однако стоило ему отказаться, и выражение лица женщины начало становится безумным.