Все, кроме красных роз (Никаких красных роз) - Джоансен Айрис - Страница 18

Она невольно охнула. Шкаф был забит туалетами всевозможных расцветок. Спортивная одежда, платья, вечерние наряды, белье… Бесконечный список.

– Ожерелье в верхнем ящике туалетного столика, – сказал Оливер, который, стоя у двери и прислонившись к косяку, наблюдал за Кори. – Слишком ценная вещь, чтобы оставлять на виду.

Кори закрыла шкаф, машинально подошла к туалетному столику, открыла ящик и вынула продолговатый футляр из черной кожи с тиснением «Тиффани». Она открыла футляр и, словно онемев, смотрела на ожерелье, сверкающее языческим великолепием на фоне черного бархата. Это было произведение искусства. Ничего более роскошного она не видела. Крупные квадратной формы аметисты чередовались с бриллиантами великолепной огранки, которые переливались всеми цветами радуги.

– Хотите знать, сколько это стоило? – спросил Оливер. – С удовольствием покажу вам чек из магазина. Тогда вам не придется бегать к оценщику.

– Нет! – крикнула Кори. Она даже глаза закрыла, чтобы справиться с волной ярости, охватившей ее. Как посмел Джеф Броуди поставить ее в двусмысленное положение? Теперь кто угодно может над ней издеваться! Неужели он действительно рассчитывал купить ее согласие этими щедрыми дарами? Неприятно в этом признаваться, но больше всего ранило то, что Джеф собирался купить ее, как девушку по вызову. Неужели он так низко ее ценит? В первый вечер он действительно предложил ей полное содержание, но за последние три дня их отношения совсем изменились. Настолько, что ей стало казаться, что он понимает ее. Надо же, а она ведь уже было отказалась от своего первого впечатления о нем!

Кори резко закрыла футляр, повернулась и решительно зашагала к двери.

– Куда вы? – подозрительно спросил Оливер. Она прошла мимо него, и он невольно отступил, ощутив исходящие от нее волны гнева.

– Я собираюсь придушить вашего доброго, порядочного парня, которого вы так любите, – резко сказала Кори. – И держитесь от меня подальше, иначе я начну прямо с вас.

Не обращая внимания на встревоженного Оливера, она промчалась через гостиную к противоположной двери, в которую перед этим вошел Джеф.

Она без стука распахнула дверь и влетела в комнату, которая была вдвое больше ее спальни. Краем глаза она отметила темно-синий ковер и в тон ему шторы, двуспальную «королевскую» кровать, покрытую светло-голубым покрывалом, но комната оказалась пустой. Дверь в дальнем углу была открыта, и оттуда раздавалась мелодия, которую кто-то напевал приятным баритоном. Кори не раздумывая пересекла спальню и стремительно влетела в смежную комнату.

Пение моментально прекратилось, и Джеф посмотрел на нее снизу вверх. Он лежал в огромной, напоминающей бассейн мраморной ванне, которая вполне подошла бы для сераля. Хитро поблескивая темными глазами, он нежно произнес:

– Знаю, я говорил, что неподражаем, но тебе совсем не обязательно было врываться сюда, чтобы послушать. На сцене я гораздо выразительнее, чем в ванне.

Сначала Кори растерялась, увидев его в этой ванне из мрамора с голубыми прожилками. Казалось, в позе султана Броуди ждет своих любимых наложниц. Она невольно порадовалась, что над горой пены видна была лишь верхняя часть его бронзовой груди, покрытая курчавыми волосами, и тут же вспомнила, зачем она пришла.

Она сделала шаг вперед.

– Я не буду смотреть твое выступление ни в ванне, ни вне ее, – сказала она, крепко сжав кожаный футляр. – Я только пришла вернуть тебе вот это.

Джеф взял губку и не спеша стал тереть грудь, лениво рассматривая раскрасневшееся лицо девушки и ее горящие глаза. Разгневанной она была очень привлекательна.

– Ты сердишься, – сказал он насмешливо. – Так что я натворил за эти десять минут, чтобы заслужить твое неудовольствие?

Кори открыла футляр и, держа ожерелье двумя пальцами, словно ядовитую змею, вытянула вперед руку.

– Вы, кажется, хотели произвести на меня впечатление этой безделушкой? – спросила она. – Так вот, на мой взгляд, эта вещь столь же кричаща и вульгарна, как человек, который ее выбрал. Мне она не нужна, так что отдайте ее какой-нибудь из ваших женщин. – С этими словами она уронила ожерелье в ванну, а за ней бросила кожаный футляр. С мрачным удовлетворением она повернулась, чтобы уйти, и вдруг почувствовала, кгк железная рука схватила ее за лодыжку.

– Э нет, принцесса, – произнес Джеф. – Ты никуда не пойдешь, пока я не доберусь до сути.

Другой рукой он обхватил ее вторую лодыжку, сделал рывок, и она полетела спиной в ванну. Джеф успел подхватить ее, когда она погрузилась в мыльную воду, но Кори, испугавшись, не сразу пришла в себя.

– Ты с ума сошел! – закричала она, отдышавшись. – Я же одета!

– Вижу, – сказал Джеф, небрежно взглянув на ее мокрый наряд. – Я бы дал тебе время раздеться и присоединиться ко мне, но боялся, что ты не согласишься.

– Еще бы! – воскликнула она, стараясь вырваться из его объятий. Джеф с легкостью взял ее за запястье и усадил напротив себя, так что она могла опереться головой о край ванны.

– Ну вот, – произнес он лениво, – так гораздо удобнее. Гораздо лучше, чем если бы ты удалилась, исполненная ледяного презрения, а я догонял бы тебя в чем мать родила.

– Так ты выпустишь меня отсюда? – прошипела она. Девушка чувствовала себя абсолютно беспомощной. Она могла удерживать голову над водой, только если не шевелилась, а любое движение приводило к тому, что мыльная вода попадала в рот.

– Рано или поздно, – спокойно ответил Броуди. – Но только когда ответишь, из-за чего ты вдруг на меня взъелась. Я так понял, что из-за ожерелья. Тебе оно не понравилось?

– Да, не понравилась, – передразнила его она. – И одежда не понравилась, и уверена, что машина мне тоже не понравится.

– Вижу, что Скотти был разговорчив против обыкновения, – вздохнул Джеф. – Я-то надеялся, что сам расскажу в свое время.

– Не сомневаюсь. И ты наверняка считал, что из благодарности я сразу брошусь к тебе в постель. Так вот, Джеф Броуди, я не содержанка, за которую ты меня принимаешь. Возьми свои подарки и засунь их себе сам знаешь куда!

Джеф сжал губы, на лбу появились суровые морщины.

– Знаешь, мне временами очень хочется тебя утопить, – сказал он. – До чего противные мысли возникают в твоей хорошенькой головке. Я не принимаю тебя за содержанку, и эти небольшие подарки вовсе не были задуманы как подкуп.

– А чего ты от меня ждал? Такие подарки говорят сами за себя. Можно даже сказать, они довольно банальны.

– И поэтому ты сразу вообразила, что я решил купить твою благосклонность, как злодей в старинной мелодраме. Я думал, ты поймешь, что с тобой я никогда бы не пошел на такое. Признаю, что время от времени мои отношения с дамами включали взаимно оговоренный обмен ценностями, но уж поверь мне, я достаточно хорошо разобрался в особенностях твоего характера, Кори, и не отношу это к тебе.

– Тогда почему? – спросила она, воинственно задрав подбородок. – Не думаю, что мистер Оливер угадал и что ты подбирал это чересчур дорогое ожерелье под цвет моих глаз.

Джеф смутился:

– Знаешь, это, в общем, так и было. Я не сразу додумался купить ожерелье. Вдруг вспомнил твои глаза в ту ночь на террасе, они блестели, словно… драгоценные камни, и представил себе, как красиво на тебе будут смотреться аметисты.

Кори даже рот раскрыла от удивления. Сомневаться в его искренности не приходилось.

– А как же спортивный автомобиль и новая одежда? – слабым голосом спросила она. Он пожал плечами.

– Я хотел, чтобы тебе было комфортно. Ты исключительно привлекательная женщина, но в ближайшие недели тебе придется вращаться в кругах, где люди, как бы это выразиться, не стеснены в средствах. – Он иронично усмехнулся. – Там будет достаточно женщин, которые станут точить топор войны, чтобы снять с тебя скальп. Ну я и подумал, что неплохо было бы снабдить тебя дополнительной амуницией. А машина – это просто форма страховки.

Она непонимающе смотрела на него.

– Послушай, я по себе знаю, как тяжело постоянно быть объектом внимания публики. Иногда от ограничений, которые это накладывает на личную жизнь, хочется на стенку лезть. А собственная машина дает хотя бы некоторую иллюзию свободы. Я боялся, что, если у тебя не будет такой отдушины, ты не выдержишь и сбежишь.