Я ем города, морями запиваю (СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич - Страница 42

Но, как оказалось, обрадовался Данила раньше времени.

— Мельник? — окликнула его в приемной секретарша, когда молодой игрок аккуратно прикрыл за собой дверь в начальственный кабинет. Матерая такая мадам со старомодным пучком на голове, комфортно устроившаяся за монструозно допотопной на взгляд парня пишущей машинкой и стрекочущая на ней с пулеметной скоростью. Но сейчас она сделала небольшой перерыв и требовательно глядела на Данилу поверх неожиданно стильных очков.

— Так точно, — схулиганил футболист, принимая уставную стойку и преданно поедая глазами секретаршу. Та коротко хмыкнула и небрежно бросила:

— Тебя в пятьсот одиннадцатый кабинет просили зайти.

— Разрешите идти? — Эх, вот со строевой не очень, а так можно было бы выдать поворот кругом и марш-марш, печатая шаг.

— Завязывай, — мягко посоветовала секретарша. — А то и правда внесу нечаянно в список на отправку куда-нибудь далеко-далеко.

— Простите, — ухмыльнулся Данила. — Виноват, исправлюсь. Какой, говорите, кабинет?

Найдя нужную дверь, Мельник коротко постучался и вошел.

— Можно?..Вот черт, опять вы?!

— Проходи, чего на пороге застрял? — Капитан Шориков приглашающе махнул рукой. — Да заходи ты!

— Что на этот раз? — угрюмо поинтересовался Данила, усевшись на стул перед столом комитетчика. Тот, не спеша с ответом, распечатал пачку «Явы», вытянул сигарету, покатал ее между пальцев, разминая, а потом потянулся за коробком спичек. Мельник поморщился.

— Не любишь сигаретный дым? — лениво спросил Шориков.

— Не люблю.

— Ну ничего, потерпишь.

Мельник промолчал.

— В общем так, дружок, — кагебешник глубоко затянулся. — Снова ты у нас на дороге стоишь. — Он выдохнул. — И это уже начинает слегка напрягать.

— В смысле? — удивился Данила. Никакой вины он за собой не чувствовал. И слова комитетчика его реально удивили. В самом деле, где это он умудрился перейти дорогу «Конторе»?

— Не понимаешь? — Шориков смотрел с сочувствием. Прям заботливый родитель общается с сыночком-дебилом. Ни дать ни взять. — Ладно, освежим твою дырявую память. — Капитан полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда фотографию и продемонстрировал ее футболисту.

— Ирина? — изумился Мельник. — А она-то здесь с какого боку-припеку?

— Вот ты, валенок, — развеселился кагэбешник. — Познакомился с девушкой, ночь с нею провел — да не красней и не вякай ничего, против твоих амурных похождений никто ничего не имеет — а кто она и что не в курсе.

— Почему же, — насупился Данила. — Актриса вроде. Или манекенщица?

— Верно, — согласно кивнул Шориков. — С шестнадцати лет девочка по подиуму гуляет. Чаще всего для «Союзмехторга» что-нибудь рекламирует. Кстати, работа отнюдь не легкая — по двенадцать часов пашет. Но теперь вот во ВГИК поступила. И не куда-нибудь, а к самому Сергею Герасимову! Чувствуешь уровень?

— И что? — Мельник никак не мог взять в толк, зачем весь этот разговор.

— О, сейчас поймешь, — пообещал капитан. — Скажи, дружок, ты у своей новой знакомой не интересовался, часом, кто ее родители?

— Нет, — пожал плечами Данила. — Как-то не до того было.

— А, ну да, понимаю, как же, — улыбнулся кагэбешник. Вроде как с сочувствием, но Мельник насторожился. Что-то здесь было не то. — Дело молодое. Так давай я тебе расскажу, не возражаешь?

— Весь во внимании.

— Не ерничай! — построжел лицом капитан. — Ситуация серьезная. Родной отец Ирины нам не очень интересен: поляк, летчик, сбежал на родину, бросив жену с ребенком. Мотивы его к нашему делу не относятся. Двигаемся дальше. Второй муж Лилии Георгиевны…

— Кого?

— Матери Ирины. И вообще, не перебивай! — Шориков пристукнул по столу ладонью — Говорить будешь, когда разрешу. Усек?

Данила демонстративно изобразил, будто застегивает рот на молнию.

— Клоун! — хмыкнул комитетчик. — Так вот, вторым мужем Лилии Георгиевны стал иранский генерал Абдул Реза Азер. Один из близких людей шаха Пехлеви. Но при этом коммунист! После покушения на шаха попал под подозрение и был приговорен к смертной казни. Бежал в СССР. Здесь оформил брак и официально удочерил Ирину. Поэтому у нее фамилия такая странная — Азер. Есть еще сводная сестра. Но это лишнее. Для нас важно другое: отчим твоей подружке хорошо известен в Кремле. Причем, находится там на очень хорошем счету. Преподает в институте востоковедения.

Ух ты, сообразил Данила, а круто дело заворачивается — знаем мы таких «преподавателей» — небось на нашу разведку беглый генерал работает. Нелегалов помогает готовить или еще что-нибудь в этом роде. Поэтому естественно, что и он сам и его семья под колпаком у Конторы Глубинного Бурения. О, кстати, а ведь и Ирина с ее кругом общения, знакомствами среди иностранцев — меха всю жизнь одним из знаковых экспортных продуктов Союза были — вполне может находиться в разработке, как потенциальный агент. Или как там это называется? Вот, черт, никогда особо всей этой шпионской романтикой не интересовался. Так, почитывал иногда какие-то книжонки, да просмотрел несколько фильмов. Что поделать, не легли на душу похождения Штирлица и Ко.

— Смотрю, доходить начало? — спросил Шориков, глядя на Мельника с интересом.

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил Данила. — Но я по-прежнему не понимаю, чем вам мог помешать. Под венец ее покамест звать не собираюсь, с родителями знакомиться тоже не рвался. Да, пересеклись. Да, неплохо провели время. И что? Можно подумать, я у нее один единственный.

— А вот это ты, кстати, напрасно, — остро глянул на него капитан. — Ира девочка правильная, не шалава какая-нибудь, и особо к себе никого не подпускала. Да и папа ее всех потенциальных кавалеров всегда в страхе держал. Мужчина восточный, горячий, души в падчерице не чает. Знаешь, как он ее зовет? «Голяндам». В переводе с фарси означает «фея цветов». Любой каприз исполнял. Ни в чем не мог отказать. Вот, к примеру, взять тот же ВГИК, — Шориков вдруг осекся и нехорошо посмотрел на Мельника. — Впрочем, это не твое дело!

Ага, лишку сболтнул комитетчик, проникся Данила. Тут, кстати, еще интересный поворот напрашивается — с внедрением в богему артистическую. Хотя, вполне может быть, что оговорочка эта вовсе не случайна. Так, стоп, не будем плодить сущности. Сказал и сказал. А то эдак и до паранойи недалеко. Он знает, что я знаю, что он знает и прочие мозгоклюйства.

— Товарищ капитан, — устало сказал Мельник. — А давайте не будем ходить вокруг да около. Если надо отстать от Ирины и больше не появляться у нее на горизонте, так вы скажите прямо. Я парень понятливый, выдрючиваться и рассказывать сказки про любовь с первого взгляда не буду. Честное комсомольское.

— Опять ерничаешь? — разозлился Шориков. — Какого хрена, Мельник? Смотри, допрыгаешься, в самом деле окажешься там, где Макар телят не гонял. Ты нынче у нас человек служивый — приказ в зубы и айда. Был футболист, да весь вышел.

— Лоб еще зеленкой пообещайте намазать, — дерзко посоветовал Данила. — Чего мелочиться? Достали уже со своими страшилками. Только и слышишь: «Сгнобим», «загоним», «отправим» — самим-то еще не надоело? Стрельните уже в затылок и успокойтесь.

— Выговорился? — неожиданно миролюбиво поинтересовался кагэбешник. Странное дело, но вспышка гнева со стороны футболиста его ничуть не возмутила. И это настораживало. — Можем дальше продолжать разговор?

Мельник нехотя кивнул. На самом деле что-что, а беседа с комитетчиком его изрядно утомила. Лезть в конторские игры он не хотел ни под каким соусом. И так уже замазался, когда ребята с Лубянки мутили что-то с арендой Ривелино. Не хватало еще очухаться с авторучкой перед столом, на котором будет лежать какая-нибудь мудреная подписка о сотрудничестве. Ага, агент «Шпала» к выполнению ответственного государственного задания готов! Служу Советскому Союзу!

— На самом деле, — проникновенно начал Шориков, — пока еще не принято окончательное решение по твоему вопросу. Варианты разные наклевываются, поэтому надо все хорошенько обмозговать. Так что, пока можешь спокойно встречаться с Ириной. В семью ее не лезь, а так…