Красная галактика. Том 2 (СИ) - Деев Денис - Страница 34

— «Решительный», «Орлица», «Поющая», фрегаты — отходим к «Кирову», — после секундного размышления отдал приказ Григорий. Чем бы не закончилась операция по штурму корабля противника, свои разрозненные силы лучше собрать в единый кулак. Проложенный курс обходил дредноут по широкой дуге, которую флотилия должна будет пройти под плотным огнем, поэтому Семенович отдал приказ и «Кирову» вместе с «Дерзким» двигаться на встречу. Чем быстрее его флот соберется, тем лучше. Корабли смогут менять друг друга на линии огня и прикрываться щитами соседей, практически копируя схему защиты закосов.

— Огонь противника слабеет, — доложили с «Кирова». Да и сам Семенович отметил, что по щитам «Решительно» стало прилетать реже.

— Неужели… — прежде чем он успел продолжить, поступил новый доклад:

— Дредноут опускает щиты!

— Захвачен, — пришла единственная весточка от механидов.

Морпехи ГССР продемонстрировали невероятную эффективность! Семеновичу до жути захотелось иметь под рукой не триста механидов, а полк! Нет, лучше дивизию! Он даже готов был на медали для всего этого воинства разориться. Но с такими орлами ему вся галактика нипочем! Кто им сможет противостоять? Сапруки?! Да легион железных жуков их с корнем выкорчует и даже не вспотеет!

— Выражаю благодарность! — торжественно произнес Семенович и отправил заказ на изготовление медалей пугзам. А также направил с «Кирова» призовую команду на захваченный дредноут.

Команды флота ГССР ликовали, сам же нарком обороны погрузился в тяжкие думы. Всего один корабль, прорвавшийся в систему чуть не натворил таких лютых бед! Задержись Григорий на несколько часов у минного поля, и экспедиция имела все шансы вернуться к пепелищу. И даже полюбоваться на разбитый остов «Кирова». Заку Семенович не верил ни на грамм, особенно он сомневался в том, что у целой расы было всего два корабля. Врал закос, откровенно врал. И что из этой лжи вытекало? А то, что в любой момент в Викторию целая эскадра заявиться может. И не с одни линейным кораблем, а с десятком. Уточнить, насколько эта неприятность вероятна, оперативно можно было только у одного источника. Поэтому запрос на торговую сделку Семенович отправил еще до того, как дредноут дотащили на орбиту.

— Григорий Семенович! Голубчик! Сколько лет, сколько зим? Как здоровье, поясницу на погоду не ломит? — гиканин блеснул свои адаптивными способностями. Чем больше космические проходимцы торговали и общались с людьми, тем лучше перенимали черты и привычки. Семеновичу было достаточно прикрыть глаза и вместо мешка-гиканина воображение ему рисовало соседку Ларису Павловну с третьего этажа.

— Все хорошо. Не жалуюсь, — Семеновичу не терпелось приступить непосредственно к обмену, — нам надо…

— А что у вас здесь? Стреляли? — радары торговца засекли в системе обломки, — Григорий Семенович, может хватит воевать? Вы бы лучше фетуций искали.

— Ищем! Но нам постоянно кто-то мешает.

— Кто, к примеру?

— Заскосы. Мне нужна по ним полная информационная справка.

— И это все? Знаете, мне мотаться только из-за каких-то закосов…

— Заодно и добытые ресурсы заберешь, — Семенович не дал договорить гиканину.

— Эээ… совсем другой разговор, разлюбезный ты мой Григорий Семенович! — к торговцу тут же вернулось хорошее настроение.

Обмен прошел со знаком плюс в сторону ГССР. За информацию про «каких-то там закосов» гиканин взял всего тридцать тысяч, Семенович уже и не помнил, когда его услуги обходились в такую смешную сумму.

— М-дааа, — протянул Семенович, бегло прочитав справку прямо на мостике «Решительного», — не очень красивые дела вырисовываются.

Глава 18

По закосам надо было принимать решение. Но его Семенович перенес на потом — у него было более срочное дело. На челноке он перебрался с «Решительного» на «Киров». И только тут он ощутил, что его флот поучаствовал в масштабном сражении. Запах. Запах чего-то горелого сразу ударил ему в ноздри, едва он вышел из шлюза.

— Аварийные команды шесть и восемь — прибыть на вторую палубу! — донеслось из корабельного интеркома.

Освещение в переходе было слабым, потолочные осветители выдавали едва ли половину от своей мощности.

— У вас проблема с реакторами? — спросил Семенович у встречавшего его офицера-тиррянина.

— Нет, они работают штатно. Просто мы перебрасываем энергию на восстановительные работы.

— Сильно вас потрепало?

— Пара пробоин. Ничего серьезного. Но основной мостик выведет из строя, я провожу вас на запасной.

— Много офицеров погибло?

— Восемь раненых. Погибших нет.

— На мостик не идем. В госпиталь! — скомандовал Семенович.

Привычно шагнув в поле гравилифта, Григорий запоздало понадеялся на то, чтобы инженерная команда не переусердствовала с перебросом питания. Ему показалось, что световой столб как-то слегка мерцает. Если вдруг подача энергии пропадет то, провожатого тиррянина спасут крылья. Семенович же без вариантов размажется в кисель о нижнюю палубу, так как вместо боевого скафандра он облачился лишь в легкий аварийный. Семенович поставил себе в памяти зарубку — в космосе не расставаться с боевой броней.

В медотсеке из восьми пострадавших шестеро находились внутри восстановительных коконов. Григорию повезло, что с Михаила его уже сняли. Увидев наркома, тиррянин попытался подняться с кровати. Весь его левый бок и крыло были залиты синей пластичной массой.

— Лежи-лежи, чего встрепенулся?

— Простите, товарищ накром, я вас подвел!

— С чего это? Нарушитель границы ликвидирован, точнее захвачен. Мы потеряли «Ф-3», зато получили целый дредноут. Неплохой обмен, ты не находишь?

— А закосы?

— Я еще не был на борту, но механиды докладывали, что всех ликвидировали. В рубке их звездолета сейчас по колено осколков рубинов. Ты лучше скажи, как ты подставиться умудрился?

Михаил снова сделал попытку подняться и Семеновичу пришлось чуть ли не силой уложить его обратно.

— Дредноут шел на рудники, я закрывал их от обстрела и поторопился.

— Ничего, бывает. Поторопился в этот раз, в следующий будешь думать, прежде чем в пекло лезть. Как я и сказал, что врагов мы изничтожили… причем всех. Под корень. Всю расу.

Григорию надо было с кем-то поделиться открытием, которое он сделал, прочтя справку по закосам. Слишком уж тяжелым это открытие оказалось.

— Как всю расу?

— Вот так. Представляешь, эти засранцы оказывается самый редкий вид среди всех разумных! Они вообще не размножаются! А вырастают в особых условиях в карманах вулканов на родной планете. То есть закосы — это реальные живые кристаллы. И растет каждый из них веками. Зато смерть им не грозит. От старости конечно же. Так-то мы их вынесли. Но от этой победы у меня что-то настроение ни к черту. Считай все, нет больше во Вселенной закосов.

— Но они же все также могут вырасти на своей планете?

— А нет их планеты больше. Астероидом пришибло. Правда Рыжик обещает в камерах создать похожие условия…

— Зачем?! — не дослушав, спросил Михаил.

— Осколки закосов у нас есть, пугзы думают, что они могут послужить центрами кристаллизации. И из них могут вырасти новые закосы… эй, ты чего?

Неуемный тиррянин все-таки поднялся с кровати и застыл в глубоком поклоне.

— Вы великий воин, Григорий Семенович. И великий гражданин, — в последнее время населяющие ГССР существа старались не употреблять названия своих видов. Слова «тиррянин», «механид», «пугз» и «человек» потихоньку вытеснялись термином «гражданин», как бы подчеркивая общность всех населяющих Викторию народов, — закосы наши враги, а вы проявили к ним небывалое снисхождение!

— Не к ним. Этих прощелыг стоило проучить. Но кто мы такие, чтобы решать судьбу целого народа? Понимаешь, у нас в ходу поговорка — не суди, да не судим будешь. Может быть они и не стали бы моральными уродами, если бы не лишились родины. А деток-то мы точно сможем воспитать правильно, не сомневайся. Лишь бы эти детки появились.